«Мы работаем ледоколами для тех, кто изменит историю». Лев Шлосберг (иноагент) о выборе, который есть у каждого

Фото: Андрей Золотов

Лев Маркович, чуда не случилось. Верховный суд согласился, что вы были связаны с «экстремистами» Навального. Штрафа за попытку увести псковичей с несанкционированной акции в местный гайд-парк в январе оказалось достаточно. Почему это решение касается не только политика Льва Шлосберга?

— Во-первых, это решение означает саморазрушение суда. Суд не только воспользовался репрессивным законом, но и незаконно применил этот закон. Когда правосудие действует по неправовым законам, это печально. Но когда суды принимают решения, нарушающие внеправовые законы, это стыдно. Мне стыдно за суд. И за Московский городской суд, и за Первый апелляционный, и в особенности за Верховный.

Во-вторых, это решение не единственное такое в стране, оно очередное. Это решение подтверждает, что правосудие в нашей стране разрушено. И как самостоятельная ветвь власти правосудие в России не существует.

В-третьих, это серьезная угроза для всех людей. Для всех без исключения. И в политических делах, и в неполитических делах неправосудие может коснуться каждого.

Совершенно понятно, что в отношении меня все три решения судов — политические. Но в отношении любого человека, в том числе малоизвестного, могут быть приняты политические решения, которые суды выполнят. Это важно понимать всем.

Наконец, в-четвертых, сегодняшнее решение ещё раз доказывает, что в России существуют «теневые суды». Это не персоны в судебных мантиях, их фамилии не называют, они нигде не подписываются, их имена не остаются в истории. В истории остаются имена тех, кто формально принял и подписал такие решения. «Теневые суды» уничтожили российское правосудие, а при уничтожении правосудия уничтожается государство, потому что государства без правосудия не существует.

Страшный сон националистов и неонацистов 90-х стал реальностью? Москва натурально боится политика Шлосберга настолько, что пошла на всё для вашего недопуска на выборы?

— Я не думаю, что происходящее сейчас с политикой в нашей стране рифмуется с обострением неонацистов в 1990-х годах. Эта история связана не с национализмом даже в том случае, если у заказчиков политической войны со мной есть националистические взгляды, чего нельзя исключать.

Но мне представляется, что мы пришли к такой ситуации в стране, когда появились «политические национальности». Моя политическая национальность называется «свободный человек». Все люди, которые принадлежат к этой политической национальности, вызывают жесточайшую аллергию у властей. Представители этой политической национальности, баллотирующиеся на выборные должности, вызывают у властей острую полицейскую реакцию.

Судя по всему, в общественном смысле существуют разные системы периодических элементов по Дмитрию Ивановичу Менделееву. Я начинаю предполагать, что мы и наши политические противники сделаны из разных элементов разных периодических систем.

Гражданский мир основывается на готовности людей разных взглядов сосуществовать в своей стране, не прибегая к насилию. На этом держится стабильность общества. В России сегодня другая ситуация. У нас построено и развивается полицейское государство XXI века. У этого полицейского государства большие перспективы развития, поскольку материальные ресурсы этого государства сейчас фактически неограниченны, а опыт варварской пропагандистской обработки общества есть, ему десятки лет. И за всё постсоветское время так и не дано никаких официальных политических оценок о невозможности его повторения. Поэтому этот трагический опыт повторяется.

В нынешнем российском государстве способом внутреннего общения с инакомыслящими являются политические репрессии. Язык гражданского общества, уважения, готовности к диалогу, готовности к политической дискуссии, в том числе о самом главном — о политическом будущем страны, о судьбе страны у этих людей отсутствует. Они и не хотят, и уже не готовы ни к чему, кроме монопольной полицейской власти.

ЦИК в конце августа оказал услугу судебной системе РФ, удалив кандидата Шлосберга из партийных списков в Госдуму, не дожидаясь окончания ваших судебных разбирательств. Суду в России репутация важнее, чем ЦИК?

— Я не думаю, что ЦИК оказал услугу суду. Вопрос в другом.

Вопрос в том, что избирательная система России перестала контролировать выборы. Из организатора выборов она стала исполнителем политических решений на выборах. Говоря строго юридическим языком, избирательная система перестала быть субъектом избирательного процесса и стала объектом политического процесса.

Мы прошли три судебные инстанции: Московский городской суд, Первый апелляционный суд и теперь Верховный суд. Решение Мосгорсуда вступило в силу 23 августа.

Вопрос для избирательной системы заключался в том, является ли решение суда, принятое по одному из одномандатных округов, в деле, где Центральная избирательная комиссия и Избирательная комиссия Псковской области не участвовали, правоустанавливающим, можно ли его использовать при принятии решений избиркомов об аннулировании регистрации. Избиркомы решили, что так тоже можно. При наличии очевидного политического заказа системы для любой части системы можно всё.

Политическая система заказала полностью неправовой судебный процесс. Не было ни одного юридического основания для отмены моей регистрации. Мы представили в суды шесть блоков правовых оснований, по которым решение об отмене моей регистрации является именно незаконным.

Особенность моей ситуации в том, что моя регистрация как кандидата состоялась: и в Избирательной комиссии Псковской области — с приключением, но состоялась, и в окружной избирательной комиссии Ховринского одномандатного округа, и в Центральной избирательной комиссии. Эти решения были приняты в строгом соответствии с законом после получения информации Министерства юстиции об отсутствии у меня ограничений для участия в выборах — точно так же, как и у всех других кандидатов. Без заключения Минюста сейчас ни один кандидат в России не может быть зарегистрирован — таков регламент, он определен постановлением правительства РФ.

Фото: скриншот facebook.com (соцсеть принадлежит Meta Platforms Inc. — компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена)

Очень показательно, что суды отказались затребовать эти заключения Минюста как из окружной, так и из Центральной избирательной комиссии. Это показывает, что при политическом решении формальная позиция уполномоченного государственного органа не имеет значения и суды не хотят её даже видеть.

Для окружной комиссии в Москве заключение было подписано начальником главного управления Минюста по Москве, а для Центральной избирательной комиссии — заместителем министра юстиции. Как уже всем понятно, решение Московского городского суда затронуло и постановление Центральной избирательной комиссии от 5 августа о регистрации федерального списка партии «Яблоко», в составе которого я был с момента выдвижения.

Мы оказались в ситуации, при которой даже очередной репрессивный закон Клишаса / Крашенинникова об ограничении избирательных прав граждан и установлении новой формы ответственности, вступивший в силу 4 июня 2021 года, уже не нужен судам для того, чтобы принимать политические решения. И суды принимают решения, невзирая даже на действующие репрессивные законы, нормы которых трактуются извращённо, под политический заказ. Суды формируют практику, не опираясь на закон.

Мы уже привыкли к тому, что на Охотном Ряду (где находится Госдума. — Прим. «НП»), на Большой Дмитровке (где находится Совет Федерации. — Прим. «НП») и дальше, в Кремле, работает некий бешеный законодательный принтер, который выдаёт новые и новые безумные законы, ограничивающие права и свободы человека, удушающие избирательные права граждан.

Специалисты обращают внимание, что принимаемые законы репрессивные, что они недопустимы, так как входят в противоречие с Конституцией, не говоря уже о нормах международного права, но их всё равно принимают.

Наступает время применения этих законов. И вдруг выясняется, что эти законы не действуют по отношению к некоторым представителям оппозиции, которых хотели бы убрать с выборов. Они, оказывается, недостаточны и не всем могут преградить выход на выборы. Мешают конституционные нормы о недопустимости применения закона с обратной силой.

И тогда заказчиками этих дел придумывается другая правовая реальность. Они вкладывают другой смысл в уже принятые законы. Такого раньше не было. Это происходит буквально сейчас. Моё дело тут очень показательное. Других кандидатов не допустили даже до стадии открытия избирательного счёта, а в моём деле речь идёт о том, что один и тот же человек был трижды зарегистрирован кандидатом, прошёл все проверки Минюста, совершенно очевидно не имеет ограничений для участия в выборах.

Но есть политический заказ: «Этого парня не должно быть в Государственной думе». Заказ не в том, чтобы меня не было на выборах, вопрос в результате этих выборов. Честно скажу, я не предполагал, что система настолько сильно испугается возможного результата на выборах. Я приехал в новый для себя округ. Да, там живёт много знакомых мне людей, но там 500 тыс. избирателей. Далеко не все из этих 500 тыс. человек знали о моём существовании. Мне нужно было выстраивать общественные связи не с нуля, но с очень низкой позиции и за очень короткое время.

Судя по всему, нашими противниками ещё в июле были проведены замеры общественного мнения, уже после решения съезда партии о выдвижении кандидатов. Не знаю, как они это делали, по каким признакам выясняли. Но им стало очевидно, что я могу выиграть эти выборы, стать депутатом Госдумы в одномандатном округе Москвы. Именно понимание того, что задача победы на выборах может быть нами решена, привела к репрессивным действиям против меня на всех уровнях выборов: и в Москве, и во Пскове, где не было никаких сомнений в том, что список «Яблока» проходит в региональный парламент в третий раз.

Фото из личного архива Льва Шлосберга

То есть, если коротко отвечать на вопрос за что, то ответ — за то, что мог победить?

— Да, но не только. За две вещи. Первая — за всю предшествующую политическую историю. За 2014 год и псковских десантников. За то, что погибшие были названы, стали известны, а не закопаны в землю без собственных имён. За публикацию информации о том, как вообще проходили известные события 2014 года. За то, что мы об этом говорили и писали, искали и публиковали доказательства.

За «закон Димы Яковлева», который правильнее называть «законом подлецов». За голосование против путинских поправок к Конституции и за внесение альтернативных проектов законов по Конституции. И, безусловно, за требования к властям уже в 2021 году не допускать политического насилия против инакомыслящих. За позицию против политических репрессий.

Заказчик моего дела — это ФСБ, так называемое второе управление, Служба по защите конституционного строя. Самая опасная сейчас политическая структура в нашей стране. Я не оговорился, именно политическая. Эта структура определяет сегодня всю внутреннюю политику. Внутренняя политика больше не определяется на Старой площади (там располагается Администрация президента РФ. — Прим. «НП»). Фактически с этого года право формирования внутренней политики полностью передано спецслужбам, в первую очередь ФСБ. Это новая ситуация для нашей страны. У этих людей сложился образ того, какой я политик.

Шлосберг — враг? Без оговорок?

— Для них я безусловный враг. Они для меня безусловные политические противники. Но я для них враг. Видеть такого человека, как я, в Государственной думе для них нестерпимо, потому что я там буду говорить всё то же самое, что я говорил всегда, все предшествующие годы в политике. Только уже в статусе не депутата Псковского областного собрания, а депутата Государственной думы. Федеральный парламент они считают полностью своей территорией, а не территорией общества, поэтому они решили провести полную политическую зачистку.

Им совершенно безразлично, как на это реагирует общество. Они живут в своём информационном пространстве. В этом пространстве есть только силовой ресурс и только политические репрессии как способ влияния на общество. Вопрос, который они решают, это не как надо реагировать на мнение общества, а как добиться реализации конкретной прикладной задачи, при необходимости — любой ценой. Они считают, что у них достаточно силового ресурса, чтобы решить любую задачу. Любую. Общество им абсолютно безразлично.

Участие прямых политических противников полицейского государства в легальной политической деятельности организаторов этого государства не устраивает категорически. Поэтому идёт такая война против любой политической и правозащитной альтернативной позиции.

Шлосберга в судах теперь станет больше? Или, наоборот, вам всё ясно, и столичные суды могут выдохнуть, Шлосберг поехал домой в Псков?

— У нас в этом году такая избирательная кампания… Я не думал, что будет так. Я планировал рассказывать избирателям о своей позиции, искать сторонников, выигрывать выборы. Возможно, и среди судей тоже есть мои избиратели, но не на такую работу с этой особой категорией избирателей я рассчитывал.

Это не просто избирательная кампания. Это политическая кампания по защите прав и свобод избирателей России. Эта кампания не только и не столько про меня, не просто борьба за восстановление меня на выборах всех уровней. Это борьба за то, чтобы избиратели могли выбирать тех политиков, которых они поддерживают, тех, с кем они связывают будущее страны и своё будущее, и в Псковской области, и в других регионах. Это сейчас главная избирательная кампания в России, потому что это кампания о самой возможности выборов в нашей стране.

По сути, мы ведём один политический судебный процесс, у которого много различных эпизодов. Нет никаких оснований останавливаться. Останавливаться могут те, кто признаёт свою неправоту, либо те, у кого закончились силы или закончилось желание. Силы не закончились, желание не закончилось. Более того, у меня появился особенный, очень сильный мотив продолжать, и с ним ничего невозможно сделать. Этот мотив называется «за нашу и вашу свободу». Этот мотив уже написала история, записала на свои скрижали. Поэтому суды будут продолжаться.

Мы сейчас ничего не прогнозируем дальше, чем каждое следующее судебное действие, ничего кроме максимально качественной работы.

6 и 9 сентября в Верховном суде я и мои представители доказывали нашу правоту. Мы нигде не планируем поражений. Мы планируем победить, даже если эта победа юридически состоится уже после выборов.

Меня часто спрашивают, пойду ли я в ЕСПЧ. Наша главная задача — заставить работать российскую судебную власть. Каждым своим шагом, каждым действием напоминать ей о её предназначении. И напоминать обществу, что суды обязаны защищать права и свободы человека. Абсолютным приоритетом для нас является работа в российских судах.

Жалоба в ЕСПЧ также будет направлена. Но это процесс больше о моральной компенсации, чем о формально юридической. Всем специалистам в области права понятно, что юридическая правота на нашей стороне. Доказать это в ЕСПЧ нужно, но доказать это в России принципиально важно.

Но если есть политический заказ, о чём вы прямо сказали, то какой смысл тратить себя на бессмысленные судебные тяжбы? Очевиден же итог.

— Не бессмысленные. Конечно, именно Верховный суд в наибольшей степени разочаровал. Верховный суд — это суд, формирующий судебную практику для всей страны. Любое решение Верховного суда становится основанием для принятия решений всеми судами России.

Формируя и обобщая практику, Верховный суд обязан учитывать положения Конституции даже в том избитом и изувеченном состоянии, в котором Конституция находится сейчас. Вторую главу нашей Конституции, её сердце, покушение на убийство Конституции 2020 года не затронуло. Не могло затронуть. Невозможно сейчас прикоснуться к этой главе, и это очень важное достижение Конституции 1993 года: конституционные права граждан и основы государственного устройства не могут быть изменены поправками, только через принятие новой Конституции. До этого пока не дошло.

Председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев и председатель Конституционного суда Валерий Зорькин, Кремль, 2018. Фото: kremlin.ru

Формируя практику, Верховный суд обязан думать о соответствии своих решений Конституции и о возможных будущих процессах в Конституционном суде. А наш судебный спор выстроен таким образом, что, начиная с суда первой инстанции, мы указываем на то, как суды нарушают Конституцию, конкретно — её 54-ю статью, о том, что закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет и никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением.

Суды трёх инстанций не приняли решения, соответствующие Конституции, и поэтому мы пойдём в Конституционный суд России. Мы поставим перед судьями Конституционного суда вопрос о том, каким образом реализуются конституционные права граждан в этих законах с применением обратной силы, в этих решениях судов.

Это абсолютно не частная ситуация. На каждом конкретном этапе судов мы ведём себя как победители, потому что мы правы полностью. Никакого другого поведения у нас не может быть.

У нас нет такой позиции в суде, что мы готовы с чем-то согласиться, в чём-то пойти на компромисс. Нет в этом процессе позиции компромисса. Мы правы полностью. Решения судов об отмене моей регистрации не только незаконные, но и неправовые. Судебные процессы продолжатся, потому что это процессы о правах и свободах миллионов граждан. Мы будем об этом говорить везде.

Я не знаю, была ли у заказчиков политических репрессий в отношении меня мысль о том, что ими фактически будет организовано альтернативное политическое направление моей избирательной кампании, но они его обеспечили. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись. Теперь так.

Фото: скриншот facebook.com (соцсеть принадлежит Meta Platforms Inc. — компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена)

Что кроме реплик вроде «никогда не согласимся со снятием Шлосберга» могут сделать лидеры «Яблока»? Стерпеть это — предать собственные идеалы, говорят уважаемые люди.

— Мы практически ежедневно встречаемся в этот месяц в Москве с Григорием Явлинским. Я знаю всё, что делал и делает Явлинский для разрешения этой ситуации. Я не одиночка, брошенный партией. Партией сделаны два политических заявления. Был и продолжается большой поток высказываний членов партий.

Действительно, когда всем стало ясно, что ситуация тяжелейшая, после 23 августа, когда состоялось решение Первого апелляционного суда, и после 26 августа, когда были принято постановление ЦИК об отмене моей регистрации в составе единого списка партии, зазвучали предложения о снятии партии с выборов в Госдуму в качестве радикального ответа, протеста на политические репрессии.

Дело против меня — это безусловные политические репрессии, существенные репрессии. На них надо отвечать. Но предложение об уходе партии с выборов я не поддерживаю, у меня другое предложение. Я считаю, что пока ещё возможно участвовать в выборах, на одного выбитого из строя кандидата в депутаты должно быть избрано два, а лучше три депутата от «Яблока».

Я считаю, что лучшим ответом на произвол и беспредел, осуществляемый руками государства, будет увеличение числа голосов, поданных за «Яблоко» по спискам и в Государственную думу, и в законодательные собрания регионов. Почти 20 команд партии идут на региональные выборы по стране.

В Псковской области нам нужно получить больше депутатов от «Яблока» в областном собрании, чем есть сейчас. То есть больше, чем два. Организаторы политических репрессий должны получить политический ответ. Их нужно бить в морду. Но бить в морду этих людей нужно избирательным бюллетенем. Бить по всем щекам. Это будет единственный правильный необходимый существенный политический ответ общества.

Вопрос реакции стоит в ответе политической партии на политические репрессии. Политическая партия должна призвать (и, я надеюсь, призовёт своих избирателей, вообще всех граждан России) прийти и проголосовать за альтернативу политическим репрессиям. «Яблоко» — единственная из 14 партий, участвующих в этих выборах, является альтернативой политическим репрессиям.

Я давно не читаю прессу. К сожалению, кроме «Новой газеты» из печатных СМИ другой прессы в России не осталось. Но мне недавно показали «Российскую газету» от 24 августа. Именно она публикует программы политических партий. Там на целую полосу опубликована программа «Яблока», которая открывается словами «политика Владимира Путина привела Россию в тупик». Второй пункт первого раздела программы партии — требование расследования отравления Алексея Навального, других политиков и журналистов. Всё это напечатано в правительственной «Российской газете». Официальная «Российская газета» вынуждена публиковать нашу программу, органически несовместимую с нынешним государством, по закону.

Там же указано в «подвале» на 15%, что в составе списка партии есть кандидат, аффилированный с иностранным агентом. На соседней полосе размещён агитационный блок про «Яблоко», и прямо под ним — такого же объема реклама партии «Новые люди».

Так вот мне известно о том, что эта партия бросилась в «Российскую газету» возмущаться, что её рекламу поместили рядом с «вот этим»! С Путиным в тупике, политзаключёнными, Навальным и упоминаниями «лица, аффилированного с иностранным агентом». Эти новые ***** испугались соседства с нами! Испугались соседства с нашей политической позицией.

Если внутренняя политика — удел ФСБ, как вы сказали выше, то как выглядит красная линия, после которой «Яблоко» может быть ликвидировано?

— Красная линия по ликвидации партии «Яблоко» — это когда Путин отдаст приказ о ликвидации партии «Яблоко». Вот красная линия. Что нужно нам для этого сделать, я не знаю. Про Путина мы уже всё сказали. Про Крым мы всё уже сказали. Про войну с Украиной мы всё уже сказали. Про отравление Навального мы уже всё сказали, в том числе в официальной программе.

А значит, «Яблоко» Путину ещё почему-то нужно?

— На мой взгляд, Путин не отдаёт приказ об уничтожении «Яблока», потому что ему нечего будет сказать миру в ответ на это политическое убийство.

Уничтожение партии «Яблоко» по решению Путина, а никто больше не может в России принять такое решение, будет именно политическим убийством, причём массовым политическим убийством. Оно коснётся не только сотен политиков и кандидатов в различные выборные органы, оно коснётся миллионов людей.

«Яблоко» — последний шлюз, последняя защитная перемычка перед массовыми политическими репрессиями, которые коснутся миллионов людей. Мы сейчас сдерживаем политические репрессии самим фактом своего существования. Мы с этими репрессиями несовместимы.

Григорий Явлинский на встрече Путина с кандидатами на должность президента РФ, Кремль, 2018. Фото: kremlin.ru

Что-то вроде «Эха» в пространстве СМИ? Свобода слова где? Да вот же!

— Отчасти да. Путин не отдаёт этого приказа, может быть потому, что, когда в решающий момент времени ему нужно будет что-то сказать, чем-то оправдаться перед историей, он скажет: «Я мог их убить, но не убил».

Плашка в «Российской газете» с записью о том, что в составе списка партии находится кандидат, аффилированный с «иностранным агентом», которая занимает 15% площади, отданной в газете «Яблоку», должна по итогам выборов стать 15% гражданского общества в Государственной думе. И машина репрессий споткнётся об эти 15%, эти 15% могут изменить ход истории.

Я абсолютно уверен, что в нашей стране намного больше, чем 15% избирателей, которых не устраивает политический курс России сегодня, курс Владимира Путина. Курс, который ведёт Россию в тупик. Именно этой фразой открывается программа «Яблока». Но эти люди в большинстве своём не верят в возможность изменения хода истории на выборах. Им кажется, что всё уже неотвратимо, неизменимо, фатально. Что впереди только ужас, и этот ужас остановить невозможно.

Так вот лучший ответ на то, что происходит в стране, это политический ответ голосованием. Я никогда так не говорил раньше, но образ нынешней ситуации — это именно удар бюллетенем в морду. Это можно и нужно сделать каждому, кто не согласен с происходящим в стране. Это и есть настоящий протест. Лучший митинг — это выборы.

Почему Шлосберг, который уводил людей с навальнинского митинга в безопасное место в начале 2021 года, — экстремист, а кандидат от партии «Родина» Максим Шугалей, который работает с «Талибаном» (запрещённая в России террористическая организация) — нет?

— Потому что партия «Родина» является Родиной в кавычках. Это часть полицейского государства, они социально и политически свои, «близкие».

Второй номер списка «Единой России» Сергей Лавров официально встречается с делегацией движения «Талибан», пожимает руки людям, которые признаны террористами в Российской Федерации, и это пожимание рук террористам теперь — государственная политика. Партия «Родина» и её кандидаты являются частью этой государственной политики. А мы являемся оппозицией этой политике. Поэтому мы — экстремисты, а они — власть и околовласть. Когда ложь становится главным агентом государства, то правда становится иностранным агентом.

Фото из личного архива Льва Шлосберга

О чём вам говорит тот факт, что у Вишневского есть сразу два двойника? Причём помимо того, что люди специально сменили паспортные данные, они ещё и внешность сменили. Прокремлёвские эксперты говорят, что это всё вообще Вишневский и придумал для самопиара. И ведь натурально весь мир про Бориса Лазаревича говорит!

— Прокремлёвские так называемые эксперты знают, кто придумал эту гнусность. Это один из них. Этот подлец много наследил на выборах и в Петербурге, и в Псковской области. Надеюсь, ему аукнется.

Все карикатуры Сергея Ёлкина (признан иноагентом) на «Новом проспекте»

Но вопрос не в конкретном подлеце и негодяе, который много лет зарабатывает деньги на своей подлости, а в этих двух «новых Вишневских». Я не могу себе представить, в каком моральном и этическом состоянии должен находиться человек, чтобы принять участие в таком непотребстве. В моём понимании эта грязная акция в первую очередь смешала с грязью двух морально разложившихся людей. Эта отвратительная история не про Бориса Лазаревича Вишневского, а про них.

Не жалеете, что вышли на улицу 23 января 2021 года и предложили людям, идущим из центра города, пойти в гайд-парк, в глухое место на реке Пскове? Не будь вас там тогда, мы бы сейчас это всё не обсуждали.

— Да, так было. Я не жалею. Никогда нельзя жалеть о том, что ты сделал или попытался сделать для защиты людей, чем бы это ни закончилось.

Почему раздача Путиным денег пенсионерам, военным и так далее — это не подкуп избирателей, даже когда Песков прямо говорит, что инициатива разбросать немного медяков в толпу — это инициатива «Единой России»?

— Это государственный подкуп избирателей, подкуп общенационального масштаба. В этом предложении меня как депутата больше всего впечатлил даже не размер сумм, в которые оценен голос пенсионеров, военнослужащих, полицейских, курсантов, а то, что решение об этих выплатах принимается указом президента. Это невозможно и недопустимо, потому что бюджет России меняется федеральными законами, а президент их только подписывает.

То, что решение об этих выплатах принято указом президента, показывает полное разрушение правовой и законодательной системы России. Подписывать единоличное решение о тратах федерального бюджета может только человек, не понимающий конституционные и правовые основы государства.

Все карикатуры Вячеслава Шилова на «Новом проспекте»

Так общество этого тоже не понимает, оно же молчит. И даже если морщится, то всё равно берёт эти медяки.

— Я не считаю, что общество молчит. Общество думает, и это значит, что оно не молчит.

Люди получили (или получат) деньги, как-то их потратят. Отношение людей к государству в России давно сформировано по принципу «с паршивой овцы хоть шерсти клок». Не нужно обвинять людей в том, что они приняли эти публичные подачки. Люди ощущают себя обворованными и при таком понимании «заслуг» государства не считают зазорным для себя принять любое материальное подаяние. Бедность — не только финансовый, но и моральный бич.

Но эти деньги абсолютно не гарантируют «голосование благодарности». Может быть, даже наоборот. Крайне опасно — не только цинично, но опасно — сообщать в такой форме людям о цене их голоса на выборах.

Вы говорили, что конституционное большинство в Думе нужно Путину не просто так, ещё в 2018 году, когда второй президент России пошёл на свой четвёртый президентский срок. Какой смысл власти сейчас так тотально зачищать и без того контролируемое политическое пространство после «обнуления» Путина и фактического создания «монархии» в стране в 2020 году?

— Не всё схвачено. В стране есть политические инакомыслящие. Их много, их миллионы. Путину нужна Государственная дума, где будут представлены только его партии и только его политики.

Самый красноречивый кадр уходящей Государственной думы — это экран голосования о поправках к Конституции. Против — ноль. Ни в одном из трех чтений ни один депутат национального парламента не проголосовал против. Путина это полностью устраивает. Поддержка абсолютного монарха должна быть только абсолютной. Не должно быть в Государственной думе ни одного депутата из 450, который встает и говорит: «Я не согласен, мои избиратели считают иначе».

Подход полной политической отрицательной селекции — это попытка создания иллюзии для общества о стопроцентной политической поддержке того, что делает Владимир Путин. Ни в какой другой ситуации его успешное политическое существование невозможно, поэтому так жёстко всё происходит, поэтому трёхдневное голосование и всё то, что мы ещё увидим.

Но общество идет по другому пути. Только по официальным данным почти 20 млн человек проголосовали против поправок к Конституции. Сколько депутатов Государственной думы представляют сегодня этих людей? Ноль! Это абсолютный дисбаланс общественного мнения и парламентского отражения. Это и есть основа государственной нестабильности.

Власти хотят представить идеальную парламентскую гладь, где даже лягушки не квакают. Чтобы показать миллионам людей: вас нет, уезжайте, молчите, затыкайтесь, уходите во внутреннюю иммиграцию, опускайте руки, поджимайте лапы и хвосты, прячьтесь. Они считают, что настало их время — время абсолютно безгласного парламента.

Если кто-то прорвётся сейчас через эти выборы, риски для таких политиков очень высоки. Очень желательно, чтобы эти депутаты не были в этой Госдуме одиночками. Их могут просто перестрелять, и заказчиков политических убийств не будет волновать, что об этом скажет общество.

Начиная кампанию, я задавал себе вопрос, готов ли я быть в Госдуме один, как я 8 лет был один в Псковском областном собрании, и ответил себе, что готов. Но если в Госдуме будет целая демократическая фракция, она сломает эту государственную машину. Это будет шестерёнка, которая начнёт вращаться в другую сторону. Визги и писки от шестерёнок власти будут на полмира, но Путин будет вынужден считаться с этой шестерёнкой.

Нужно всей страной биться за одну демократическую фракцию. Это вопрос даже не политики, а вопрос жизни и смерти. Это про войну и мир. Или вы голосуете за партии войны, а все они в Думе, буквально все, голосовали за войну на Украине, или вы голосуете за единственную партию мира, и это «Яблоко». Эти выборы устроены именно так: либо война, либо мир. Выборы 2021 года — это референдум о войне и мире.

После снятия вас я заметил повторяющуюся мысль комментаторов: теперь остаётся одно — «умное голосование», которое годами лоббирует Навальный. Понимаете эту реакцию ваших избирателей?

— Это самоубийственная реакция, реакция отчаяния и бессилия. Это реакция людей, которые готовы от отчаяния сделать что угодно, в том числе совершить личные политические ошибки. Я всё время им говорю одно и то же: голосование за вчерашний день, за партии войны, за партии бессрочного правления Путина является равнозначным политическим самоубийством. Любое голосование за них — это голосование за тот ужас, который происходит в стране сегодня. Это голосование за сохранение нынешней системы власти, продолжение нынешней государственной политики. Эти четверо — одна политическая упряжка, у них один кучер.

Политическая альтернатива — это изменения. Если вы хотите перемен, то голосуйте за перемены.

Лидер ЛДПР Владимир Жириновский, лидер КПРФ Геннадий Зюганов и лидер «Справедливой России» Сергей Миронов на заседании Государственного совета, Кремль, 2018. Фото: kremlin.ru

Вы поддерживаете судебный запрет для Google и «Яндекс» показывать в поисковой выдаче словосочетание «Умное голосование», к которому тут же присоединился Роскомнадзор и вообще заблокировал сайт «умного голосования»? А теперь Роскомнадзор и столичная прокуратура угрожают блокировками сервисам Google и пишут письма Тиму Куку.

— Я не поддерживаю никакие запреты в поисковых системах. Запреты почти всегда происходят от трусости. Государственные органы, стоящие на страже трусости, выглядят печально. Загнать страну в каменный век не получится, но настроение и нервы людям попортят.

YouTube и магазины с приложениями Навального вырубят?

— YouTube им трудно вырубить, потому что сами им пользуются. Это как выстрел в ногу. Но вполне могут, так как психологически эти люди живут в эпоху телевизора. YouTube они воспринимают именно как конкурента бешеного телевизора и могут «убить», исходя из этих соображений.

С приложениями Навального будут бороться насмерть.

Мы уже сказали про журналистов, журналистов-иноагентов, ваших коллег и друзей. Это закончится после выборов? Песков что-то абстрактное сказал про требование коллег оставить их в покое. Мол, после выборов.

— Включение в число иностранных агентов телекомпании «Дождь», которая создавалась при личном участии Дмитрия Анатольевича Медведева, переполнило критическую чашу терпения внутри политической элиты. Пока в список иностранных агентов включались отдельные граждане, СМИ, расположенные за пределами России, СМИ с небольшой аудиторией, это, как им казалось, их не касалось. А теперь начинают понимать, что сапог полицейского очень близко.

Это та самая история, когда человек думает, что если пришли к кому-то за десять километров от твоего дома, то в твою дверь сапог не постучится, ты ведь живёшь в целых 10 километрах. Это позиция в том числе российской трусливой и корыстной политической элиты. Но включение «Дождя» в список иностранных агентов их напугало, причем включение за деньги, полученные через контракты, заключенные при участии правительства. Испугались те, кто до сих пор смотрел на происходящее отстраненно. Угроза оказалась совсем близко.

Всё просто: они начинают понимать, что они следующие. Закончат с журналистами, добьют «Дождь», докушают «Эхо», зарежут «Новую» и придут к этим системным «не живодёрам». Они себя считают «не живодёрами», не людоедами, не палачами. Они просто так живут, государство им платит за работу, они лично никого не убивали, ни на кого не доносили, они просто работают и ни во что не вмешиваются. С такой позицией работают многие люди, в том числе в Центральной избирательной комиссии.

Но когда свободу слова дорежут, придут к этим молчащим, но некому будет сказать громко, что к ним пришли. Будет гробовая тишина, как на кладбище. И это их испугало. Они стали стучаться в свои двери. Этого не видно, но совершенно точно, что стук пошёл. Стук страха. Они поняли, что реально возвращается 1937-й.

Что будет после выборов, сейчас никто не знает. Всё зависит от результата. Если в новом парламенте появится легальный политический противовес репрессиям, то архитекторам этой варварской машины неизбежно придётся задуматься.

Они не хотят, конечно, появления этого противовеса, они понимают, что это помешает их планам, поэтому такая война идёт вокруг демократических кандидатов на выборах. Так что я шёл на выборы, а попал на войну.

Фото: Андрей Золотов

У вас в программе есть отдельно про политзеков. Требование свободы всем. У вас в списках люди, которые сейчас в СИЗО. Андрей Пивоваров из Питера. Чье слово было решающем в этом «рискованном» решении? Он же человек Ходорковского со всеми вытекающими…

— Включение Андрея Пивоварова в список партии было инициативой Явлинского. Он предложил защитить его таким образом от давления силовиков, предоставив Андрею статус кандидата в депутаты Государственной Думы. Важно не место в списке, а статус кандидата в депутаты федерального парламента.

Когда в конце июля Минюст представил в ЦИК заключение о том, что Андрей Пивоваров связан с организацией «Открытый Петербург», которую признали иностранным агентом, то 2 августа на закрытом заседании Федерального политкомитета партии обсуждался вопрос о том, как быть партии.

Если Андрей отказался бы подтвердить этот статус, ЦИК исключил бы его из списка «Яблока». Если Андрей подтверждает свой статус, то у партии два варианта действий: или исключить кандидата самой, чтобы не маркироваться как партия, в списке которой есть кандидат, аффилированный с организацией — иностранным агентом, или принять на себя ответственность за такого кандидата. 12 членов политкомитета единогласно решили: Пивоварова, если он подтвердит свою связь с «Открытым Петербургом», не сдавать. Раз съезд выдвинул человека, то мы в одной лодке с ним. Так и плывём.

Такое решение сильно испугало бизнес, и мы ведём эту избирательную кампанию практически без денег. В ЦИК мне сказали, что другая партия, в составе которой оказался такой кандидат, сама отозвала его из списка. Почувствуйте разницу.

Вы ранее говорили о «чеченизации» России, хотя сегодня скорее можно говорить о «лукашизации». Практики Лукашенко с учётом нынешней динамики когда будут здесь?

— Беларусь стала для России страшным политическим полигоном. Это какое-то абсолютно трагическое знамение времени. Рядом с нами существует чистая, светлая, населенная изумительными людьми европейская страна, во главе которой оказался садист, параноик и насильник. Беларусь сегодня — это возможный прообраз России ближайшего будущего, который не хочется видеть в реальности, потому что это и будет возврат в тотальный 1937-й.

9 августа 2020 года должно было закончиться политическим поражением Лукашенко, если бы не поддержка России, в первую очередь личная политическая позиция Путина. В 11 часов дня в понедельник, 10 августа, Путин направил Лукашенко поздравительную телеграмму и тем самым публично поддержал официальные «итоги» белорусских выборов.

Лукашенко была де-факто оказана и военная поддержка, в том числе продемонстрирована готовность Вооруженных сил России к неким «учениям» на территории Республики Беларусь, которые видел весь мир.

Позиции Лукашенко были поддержаны всей шушерой российской пропаганды, в том числе с выездом на место с подработкой.

Но самое главное — это российские бюджетные деньги, без которых режим Лукашенко не может продержаться и месяца.

То, что произошло в Белоруссии, это огромная российская трагедия.

Во-первых, потому что на российском государственном уровне произошло предательство белорусского народа. Именно Россия политически открыла ворота пыточных на Окрестина. Без политической поддержки России этих пыточных не было бы. Одним звонком Путина этот кошмар можно было остановить. Но не позвонил, потому что не осуждает. Такое не забудется белорусами никогда.

Во-вторых, сейчас Беларусь движется опережающим по отношению к России политическим темпом, и те люди в штатском, которые занимаются внутренней политикой в нашей стране, со смаком и восхищением смотрят на то, что творит Лукашенко в Республике Беларусь. Они действительно хотят, чтобы Россия шла по такому же пути. Они помогают Лукашенко, они его консультируют. Они фактически участвуют в испытаниях всех эти чудовищных, варварских методов политического насилия в Беларуси как на полигоне, для того чтобы в дальнейшем применить в России.

Остановить такое будущее возможно только политически, другого способа нет. Нашей стране нужен массовый приход миллионов людей на выборы и голосование за «Яблоко» как единственную демократическую альтернативу власти. Если этого не получится сделать, страна скатится в диссидентские времена, когда публичной политики не будет и останется только правозащита, причём в подполье.

Лукашенко снова в Москве. Глубоко интегрируется. Белорусская карта таки будет разыграна, как крымская?

— Это технологически другая карта. В Беларусь для смены государственной принадлежности войска ввести невозможно — начнётся партизанское движение. Но это в основе своей всё та же карта острой путинской тоски по распавшейся советской империи, это создание для самого себя иллюзии, что она восстановима.

Путин и Лукашенко — глубоко советские люди, они живут в советской психологической матрице и потому остро нуждаются друг в друге как собеседниках по неразделенной реальности.

Лукашенко и Путин в Кремле, 9 сентября 2021 года. Фото: kremlin.ru

И политически, и экономически они заложники друг друга. Это психологически сообщающиеся сосуды. Уход из политики одного из них будет провозвестником ухода другого. Они держатся друг за друга.

«Единая Россия» устами Лаврова (и не где-нибудь, а в Волгограде) защищает Сталина. С точки зрения политтехнологий — хорошая попытка оттащить сталинистов от КПРФ и прочих фанатов палача? Насколько это безопасно? Все опрошенные мной историки не видят в этом большой проблемы.

— Это попытка заигрывания с ностальгией по советскому прошлому. Психологически и политически власти России родственны сталинизму. Самый первый политик-популист в России — это Путин. Как только он видит политически значимый вектор общественных настроений, он старается его освоить. Напомню, что, будучи преемником Ельцина, Путин старательно артикулировал демократические постулаты, пока не увидел, что они не привлекают большинство граждан, и прагматично переключился на более естественную для себя политическую матрицу.

Скажу, возможно, парадоксальную для многих вещь: при росте числа граждан, голосующих за демократов, Путин будет мимикрировать. Он силовик и считается только с силой. Сейчас миф о Сталине в его глазах — это политическая сила. Он вступает с этой силой в отношения, чтобы не упустить контроль над ней.

Путин тоже специалист по истории, но копает глубже — правит жития святых. В РПЦ сказали, что готовы их корректировать после сомнений Путина в том, что Малюта Скуратов убил митрополита Филиппа. Историю пишут победители? А переписывают победители?

— Психологическая ассоциация себя с насильниками из прошлого и попытка их политической адвокатуры — сам по себе плохой знак. В том числе это знак незнания исторических источников.

Историю переписать невозможно. Переписать можно учебники истории. А все переписанные учебники уходят в макулатуру после ухода «писателя» от власти. «Краткий курс истории ВКП (б)» это показал. Можно переиначить и жития святых, но народ не будет их читать, читать будут прежние.

Историю пишут все. Монополии на историю нет. Есть только временная монополия на власть.

История победит всех, а учебники истории живут ровно столько, сколько их читают.

Эти выборы проходят 17 лет спустя после кровавого кошмара в Беслане, когда россиян лишили прямых выборов губернаторов. Меняйло (Сергей Меняйло — врио главы Северной Осетии. — Прим. «НП») накануне годовщины самого страшного теракта в истории России посетовал, что на реабилитацию выживших денег нет, но «музей патриотического воспитания и профилактики терроризма» точно построят. Путин согласился, что кроме патриотического воспитания и реабилитация нужна. Это намеренное унижение людей, или они правда не понимают, как они выглядят?

— Люди, создавшие власть симулякров, будут строить симулякры и не будут действовать в мире реальной жизни. Патриотическое воспитание в абсолютном большинстве случаев — это политическая эксплуатация чужой смерти, которую не смогли или даже не захотели предотвратить, но теперь призывают на посмертную службу власти.

«Яблоко» в Государственной думе будет требовать новых расследований событий в Беслане в 2004 году — событий, которые определили внутреннюю политику на поколение вперёд?

— Да.

Адвокат Иван Павлов, с которым вы вместе пытались помешать засекречиванию статистики гибели военнослужащих в «мирное время», покинул Россию. Если представляешь интересы тех, кого преследует ФСБ, ты отныне враг официально?

— Иван Павлов и вся «Команда 29» защищали права и свободы людей в государстве, скрепой которого является бесправие, а реальной партией власти является ФСБ. То есть они профессионально разрушали эти скрепы. Для создателей скреп они враги. Это вынужденный отъезд для сохранения жизни и свободы.

Права ли президент Эстонии Керсти Кальюлайд, когда она говорит, что «нужно сначала дождаться поворота истории»? Это она про гипотетическое членство Украины в НАТО, которое невозможно без территориальной целостности, а целостность невозможна, пока природа не возьмёт своё.

— Ход истории — это не только развитие судьбы одного человека, в первую очередь это состояние общества. До тех пор, пока такой политик, как Владимир Путин, будет востребован значительной частью российского общества, он будет президентом России. Если эта востребованность продлится до конца его дней, он будет президентом пожизненно. Если только он сам по каким-то причинам не решит немного пожить иначе. Но, судя по всему, не решит.

Путин не видит себя ни в какой другой форме существования, кроме как в должности главы государства. Он поверил, что он мессия для страны. Мысль о том, что есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России, это не мысль Володина, это мысль самого Путина. Володин её только озвучил.

Но нужно надеяться на то, что наше общество на самом деле оздоравливается. В это общество входят молодые люди — те, кто кроме Путина в своей жизни других президентов не видел, и даже когда был на пересменке Медведев, они этого не замечали, потому что президентом де-факто был Путин.

Моя надежда связана именно с этими молодыми людьми России. Они органически несовместимы с полицейским государством. Не все они захотят уехать из России просто потому, что многим нравится здесь жить. Они здесь родились, здесь их родные, их семьи, здесь они создают свои семьи. Они неизбежно будут менять страну под себя.

Это одновременно общественный и биологический процесс, только не в отношении смертности конкретного человека, а в отношении меняющегося естественным путём состава человечества, в том числе в России. В какой-то момент политически и морально здоровых людей будет много. Конечно, не сразу большинство, но много. Они изменят ход истории.

Как они это сделают, мы с вами увидим. Наша задача — приблизить это время, их время. Наша задача — защитить этих людей, чтобы им не было страшно, потому что главное, что может их сейчас остановить, парализовать и вытолкнуть из общественной жизни — это страх. Но если мы показываем им, что мы не боимся, то мы расчищаем им дорогу, как ледоколы, которые можно потопить, взорвать, сделать всё что угодно, но если мы всё равно расчищаем им дорогу во льдах, то шансы на нормальное будущее сохраняются. Мы работаем сейчас ледоколами для тех, кто изменит историю.

Может быть, проще это всё пересидеть, переждать и не высовываться?

— Всё зависит от того, как человек воспринимает себя, какие жизненные задачи перед собой ставит. Есть разные жизненные задачи, вполне естественные: задача выжить, задача дожить, задача не попасть в списки репрессированных, задача не попасть в палачи. Выбор, как и во все времена, широкий.

Ещё есть задача освободить страну от оккупантов. Так что всё как всегда, ничего нового, в истории всё уже было.

У победы, конечно, будет много родителей и причастных, а погибшим на войне поставят памятники и напишут про них мифы.

Фото: Андрей Золотов

Николай Нелюбин специально для «Нового проспекта»