Укротители Беглова. Единороссы Петербурга продолжают сопротивляться Смольному

Фото: Александр Коряков / Коммерсантъ

Петербургские депутаты озаботились честными выборами. Звучит непривычно: претензии к организации выборов постоянно возникают у «яблочников», иногда — у отдельных представителей иных фракций парламентского меньшинства, но на этот раз обостренное чувство справедливости проснулось у единороссов. Подавляющим большинством голосов в 37 человек ЗакС принял обращение к председателю Центризбиркома Элле Памфиловой с требованием вмешаться в процесс допуска кандидатов к выборам.

«Беспредел» — это ещё было, пожалуй, не самое сильное выражение. Горизбирком, по мнению единороссов, превратился в «мафиозную структуру», а Петербург опустился «на самое дно избирательного процесса». Всё потому, что ГИК зарегистрировал на выборах партсписки «Новых людей» и Российской партии свободы и справедливости, хотя их подписи были липовыми, а кандидатам от «Родины» отказал. И видному единороссу Сергею Никешину, депутату еще с лохматых времен Ленсовета, тоже отказали. И еще нескольким депутатам, например Андрею Васильеву.

Регистрация «Новых людей» и РПСС вызвала у парламентариев «серьезные сомнения в законности». Вспомнили заодно и скандалы с отказами в регистрации «яблочнику» Борису Вишневскому и певице Татьяне Булановой, шедшей от «Родины».

Никешин снялся с внутрипартийных праймериз после того, как от них вынудили отказаться Вячеслава Макарова, очевидно, сразу поняв, что к чему. Васильев на праймериз пошел, но проиграл. Оба решили на выборы всё же идти самовыдвиженцами, но их подписи забраковали. Теперь Андрей Васильев с трибуны ЗакСа призвал президента «укротить Александра Беглова» — терять ему уже нечего.

Конечно, нельзя было надеяться, что Вячеслав Макаров, председатель Законодательного собрания и лидер городских единороссов, просто так успокоится после того, как его решили выбросить из городской политики и отстранить от перевыборов в очередной созыв. За обращение проголосовали 37 человек: если кто-то уже поверил в то, что соратники отвернулись от уходящего спикера и переметнулись в лагерь Смольного, он, возможно, пока поторопился.

«Укротить Беглова» — явный рефрен к недавнему заявлению Эллы Памфиловой, которая в ответ на жалобы Татьяны Булановой открыто дала понять, что за давлением на кандидатов стоит именно губернатор Петербурга, а уже потом — Горизбирком.

Со стороны все эти тирады в стиле «но есть и божий суд, наперсники разврата» смотрится несколько комично. Когда на выборах прошлых лет ровно так же, по мелочам придираясь к оформлению собранных подписей, отказывали в регистрации оппозиционерам, единороссов это нимало не волновало. Вообще-то, именно Вячеслава Макарова и его команду всегда обвиняли в организации разнообразных видов жульничества. Например, когда на муниципальных выборах перед дверями избирательных комиссий образовывались искусственные очереди, не позволявшие никому пройти для подачи документов. И делала это всего два года назад та же самая Памфилова, а спикер даже с гордостью соглашался.

Но теперь он хочет прокатиться на ее недовольстве, как в 2016 году, когда он через депутата Оксану Дмитриеву и Эллу Памфилову добился отставки председателя Горизбиркома Алексея Пучнина, конфликтовавшего с Макаровым.

Если разобраться, то «сомнения в законности» может вызвать мандат почти любого депутата в ЗакСе, а также губернаторов, под которых не без помощи Макарова верстались списки конкурентов на выборах через муниципальный фильтр. О сомнениях в честности выборов нам рассказывает человек, когда-то намеренно организовавший тайные выборы для Валентины Матвиенко и признавшийся в том, что действовал «абсолютно сознательно» и «ради высокой цели». И никакого раскаяния с его стороны что-то не видно.

Ну, что ж, теперь ему самому приходится почувствовать себя жертвой, принесенной во имя высокой цели — полного политического единства власти.

При Георгии Полтавченко Вячеслав Макаров сражался не с ним самим, а с кураторами внутренней политики в Смольном. Сейчас никто не сомневается, что оппонентом он считает непосредственно губернатора. Спикер всегда умел атаковать своих оппонентов чужими руками, но теперь сам выступает открыто. И проект обращения внес единоросс Юрий Бочков. Александр Беглов, впрочем, начал первым, публично предложив Макарову выметаться из ЗакСа в Госдуму.

Обращением депутаты не ограничились. Перед этим они проголосовали за отзыв из Горизбиркома секретаря Марины Ждановой, которая чуть ранее поддержала пересмотр решения об отказе в регистрации кандидату от «Новых людей» Ольге Герасиной в округе № 17 в Кировском районе, где ТИК контролирует команда Макарова. Улавливаете разницу? Когда бракуют подписи Вишневского или Булановой — это повод для возмущения, а когда представителя «Новых людей» — для наказания тех, кто возмутился. Просто «Новых людей» в Мариинском дворце считают агентами влияния Смольного, с помощью которых губернатор намерен выдавить из ЗакСа старожилов. РПСС же раздражает депутатов тем, что ее список возглавляет экс-единоросс Андрей Анохин, в свое время поссорившийся со спикером.

Председатель ЦИК, конечно, вряд ли сможет «укротить» Беглова, а президенту вряд ли вообще есть до этого дело. Вячеслав Макаров, похоже, собрался создать для Смольного проблемы на предстоящих выборах, и даже, вполне возможно, отчасти преуспеет: часть теризбиркомов по-прежнему под его контролем. «Беспардонное вмешательство в выборы приведет к политическим катастрофам», — сказал он, и это можно понять как намек на угрозу. Определенная интрига на выборах сохраняется.

Прецедент Макарова вполне нетипичен. В авторитарной системе смена кадров, в том числе в парламенте, предполагается только директивным образом. Система принимает решение об отбраковке людей, которые перестают ее устраивать, а им по правилам игры положено подчиняться и благодарить родную партию за то, что обошлось без уголовного дела. Никакая гиперлояльность здесь не играет роли. И мы крайне редко видим недовольство отбракованных, хотя оно наверняка существует всегда.

Удивительно, что Макаров со своей командой пытается нарушить правила и продолжает бороться за сохранение автономии внутри системы — велико, видимо, отчаяние. Но эта история в любом случае не про честные выборы, а только про пределы инстинкта самосохранения.