Вячеслав Макаров, уже 10 лет возглавляющий Законодательное собрание Петербурга, сдался в борьбе с исполнительной властью и согласился перейти в Госдуму. Макаров был неприятным для многих спикером, но радоваться его уходу тоже не получается — власть убирает его вовсе не для того, чтобы взамен обеспечить демократические выборы.
«Сегодня руководство партии «Единая Россия» приняло решение о том, что я возглавлю список на выборах в Государственную Думу от Санкт-Петербурга. Поэтому сегодня я снял свою кандидатуру по одномандатному избирательному округу №3 с предварительного голосования «Единой России» по выборам в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга», — сказал секретарь регионального отделения Вячеслав Макаров», — такое краткое информационное сообщение появилось накануне на сайте петербургского отделения единороссов.
За двумя лаконичными фразами — личная трагедия спикера Макарова. Ему пришлось уступить в борьбе за право остаться одним из главных действующих персонажей петербургской политики. В конце марта губернатор Александр Беглов атаковал спикера, заявив, что тому следует уйти из ЗакСа в Госдуму. Это был вызов — Вячеслав Макаров не раз говорил, что никогда не уйдет из петербургского парламента.
Сначала Макаров резко возразил, заявив, что решение будет принято лишь на съезде партии в июне. Но и Беглов уже не мог отступить без позора. Глава Генсовета «Единой России» Андрей Турчак встал на его сторону и публично подтвердил, что решение принято — спикер отправляется в Думу.
После этого Вячеслав Макаров формально сделал то, что от него требовалось, то есть подал документы на внутрипартийные праймериз на выборы в Госдуму. Но в начале мая совершил демарш — подал документы еще и на праймериз в ЗакС.
Заявку на думские праймериз Макаров подал с максимальной сухостью в присутствии лишь главы Генсовета «Единой России» Андрея Турчака, отчего складывалось полное впечатление, что Турчак привел Макарова подавать документы за руку. Иначе была обставлена подача документов на праймериз в ЗакС — Макарова окружала вся его парламентская гвардия. «Я уверен, что члены политсовета окажут мне доверие и поручат возглавить список в Законодательное собрание Санкт-Петербурга», — произнес спикер с нажимом на слово «уверен». И — перекрестился для верности, как бы показывая, что надеется на поддержку с самого верха.
Это было последнее отчаянное контрнаступление Макарова. Его Арденны — обернувшиеся Дюнкерком.
После этого, как говорят, спикера поставили перед угрозой исключения из партии. За четыре месяца до выборов это был бы грандиозный скандал, но до него все-таки не дошло.
Вячеслав Макаров руководит ЗакСом уже десять лет. Он обеспечил операцию прикрытия ухода Валентины Матвиенко из Смольного в Совет федерации через муниципальные выборы — и с тех пор считался протеже Матвиенко, ее агентом влияния на петербургскую политику. Постепенно он взял под контроль всю избирательную систему в городе, сумев выдавить одного за других трех председателей Горизбиркома, из которых исполнительная власть пыталась создать ему противовес — и откровенно плевал на ярость главы ЦИК Эллы Памфиловой, много лет возмущавшейся петербургскими махинациями на выборах. Макаров чувствовал себя неуязвимым — ни один вице-губернатор или председатель комитета по внутренней политике Смольного не был в состоянии его остановить. Вице-губернаторы сменялись, спикер оставался.
Когда его отодвинули от участия в работе штаба Владимира Путина на выборах президента 2018 года, Макаров и тут не смирился — вместе с ректором Горного университета Владимиром Литвиненко они объявили о создании собственного, «настоящего», штаба. Скандал замяли включением Литвиненко в сопредседатели штаба, а вслед за ним в процесс проскользнул и Макаров — именно он, а не формальные руководители штаба, комментировал итоги выборов на официальной пресс-конференции.
В Мариинском дворце он ощущал себя полновластным хозяином. Макаров контролировал все, от пропускного режима для журналистов до найма на работу помощников депутатов. И ЗакС, и городское партийное отделение превратились в бастионы лояльности, где были исключены любые проявления недовольства. Спикер регулярно доставлял проблемы Смольному, блокируя планы инвесторов и застройщиков путем включения тех или иных участков в перечень зеленых насаждений. Во время скандала с передачей Исаакиевского собора церкви Макаров решительно встал на сторону последней, дойдя до обвинений Смольного в безвольности и «размазывании соплей по щекам».
Вообще, чтобы сделать так, чтобы в конфликте исполнительной и законодательной власти журналисты не вставали на сторону парламента, нужно быть очень особенным человеком. Но Вячеславу Макарову это удалось — за счет абсолютного неприятия критики в свой адрес, вплоть до запрета пропускать в ЗакС неугодные СМИ (запомнилась, в качестве иллюстрации, его настойчивая попытка с помощью связей отправить в армию журналиста Сергея Кагермазова), и радикально жесткому отношению к оппозиционным демонстрациям. После каждого разгона протестных митингов спикер разражался карикатурно трескучими одами с восхвалением Росгвардии; призывы кланяться росгвардейцам в пояс и ставить им памятники звучали диковато даже на общем фоне неприязненных заявлений партии власти. В эти моменты он как будто снова становился политруком, каким был до начала политической карьеры.
Когда Макаров впервые попал в ЗакС, он начинал с должности «кнопкодава» — так называли депутатов, которые должны были бегать по рядам, нажимая кнопки голосования за отсутствующих коллег по фракции. Некоторые считают, что жесткость, с которой он взялся за работу, став спикером — своего рода психологическая компенсация за лакейство первых лет в политике. Но более вероятно, что Вячеслав Макаров с его военно-политическим анамнезом всегда воспринимал происходящее как должное и делал то, что полагает нужным начальство, совершенно искренне считая приказ вершиной социальных отношений. Дойдя до верхней ступени иерархии, он просто стал требовать того же от других, вел себя так, как, по его мнению, должен вести себя начальник.
Уходя в Госдуму, Макаров остается секретарем партийного отделения. Наверняка он еще попробует протащить в ЗакС максимум своих людей и продолжать оказывать влияние, но все это будет уже суррогатом. Крепость его позиций обеспечивалась именно совмещением двух постов. Потеряв кресло спикера, он лишится возможность контролировать депутатские поправки в бюджет, то есть курировать их материальное благосостояние. Постепенно его возможности будут угасать, депутаты начнут ориентироваться на Смольный; рано или поздно он лишится и партийной должности.
Впрочем, и позитивно отнестись к его уходу что-то мешает. Макаров не любил оппозицию, но очевидно, что власть убирает его вовсе не для того, чтобы взамен обеспечить демократические выборы и плюрализм. Она лишь хочет упростить себе жизнь и устранить препятствие, мешающее установить в городе абсолютную политическую монополию, так что выборы будут запрограммированы еще жестче, чем прежде.
Парламент при Макарове был все же по российским меркам живым, в нем присутствовали оппозиционеры, пусть даже и говорят, что их протаскивал в ЗакС сам Макаров, чтобы в нужный момент давить на чиновников. На смену придет другой парламент, обученный быть незаметным и не доставлять губернатору вовсе никаких хлопот. Вполне возможно, что его, ради простоты управления, переведут на освобожденную основу — Петербург сегодня остается одним из двух в стране регионов, где депутаты полностью профессиональны (второй, как ни странно — Чечня). Когда речь идет о перестановках во власти, лучше почему-то никогда не становится.
