«Молодежь — это вернейший барометр революции». Политологи об итогах субботних протестов

Политологи, опрошенные «Новым проспектом», обратили внимание на то, что причины выхода протестующих были принципиально разными, география протестов значительно расширилась и действующей власти крайне важно сейчас вести с людьми открытый диалог.

Дмитрий Гавра, российский социолог и политолог, доктор социологических наук, профессор СПбГУ:

— Итоги прошедших протестов показали, что оппозиция обладает возможностью для оперативной мобилизации и, что принципиально важно, география протестов серьезно расширилась. Если раньше мы имели только города-миллионники, то сегодня протест переместился также и в крупные региональные центры с меньшим количеством населения. При этом среди протестующих довольно много новых лиц, не участвовавших ранее. Кроме того, мы увидели, что у протестующих отсутствует внятная объединяющая позитивная программа. Их программа исключительно негативная. С моей точки зрения, важно то, что протестующие изначально отказались от попыток поиска компромиссов, согласования времени и места акций — того, что было еще год назад. Это означает, что мы получили в известной мере новый формат протестов. При этом сторона правоохранительная — силовики и прочие — перешла границы приказов: насилия со стороны представителей правоохранительных органов было точечное, а не системное и массовое. Это крайне важная характеристика сдержанности власти, говорящая, с моей точки зрения, в ее пользу.

Дмитрий Травин, политолог, научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге:

— Итоги очевидны: протест был сильным, но режим удержался, и признаков того, что протест этот режим опрокинет, пока нет. Люди недовольны, что экономика в стагнации, власть коррумпирована. Последний сюжет Навального уже посмотрели 85 миллионов, и это еще не предел, а на улицы вышли, если суммировать все города страны, максимально 85 тысяч. Как видим, разрыв между теми, кто понимает, что происходит в стране, и теми, кто готов выйти, большой, и это связано с силовым подавлением протеста.

Юрий Светов, журналист, политолог:

  — Главный итог в том, что мы видим: в стране есть люди, не удовлетворенные уровнем диалога с властью. И они вышли не столько в поддержку Навального, столько для того, чтобы быть услышанными. В данном случае я не говорю о профессиональных специалистах на этих митингах, профессиональных организаторах, а лишь о людях, у которых есть проблемы и которые хотят, чтобы их услышали. С этим связан и выход молодежи. Возможно, с ней разговаривают не на том языке, который она понимает. Мы по-прежнему уповаем на то, что люди всё прочитают в газете, увидят по телевизору, а те, кто выступает против власти, используют более понятные молодежи каналы коммуникации. И это сигнал для власти: надо более активно заходить в эту сферу!

Владимир Васильев, кандидат психологических наук, политолог:

— Результаты этого протеста я бы оценил как весьма умеренные, потому что предыдущие протесты, проходившие в последние годы, были масштабнее. Единственное, что отличает именно это протестное движение, — его география, охватившая значительное количество регионов. Вот это производит впечатление. А масштаб протеста — нет. И с некоторой долей шутки дам еще один комментарий в виде высказывания Льва Троцкого: «Молодежь — это вернейший барометр революции».

Александр Ходачек, профессор, президент НИУ ВШЭ в Санкт-Петербурге:

  — Итогов как таковых нет, поскольку повестка была размыта: собирались защищать блогера, но в интервью, которые я видел, не было слышно, что люди именно из-за этого вышли на улицу. Поэтому этот даже не протест, а желание выйти на демонстрацию носило характер некой кампанейщины. Не было выдвинуто никаких требований к региональным органам власти или к правительству Российской Федерации: были лишь отдельные замечания, связанные с проблемами конкретных регионов, поскольку уровень экономического неравенства регионов очень высок, уровень зарплат в них сильно отличается — отсюда, наверное, и могли быть элементы протестных настроений. И я допускаю, что ограничения, связанные с пандемией, тоже повлияли на реакцию людей: всё закрыто, возможностей для проведения досуга нет, поездки тоже ограничены, реальные доходы снижаются — всё это также могло явиться катализатором того, что людям захотелось пройти в какой-то колонне, хотя ни плакатов, ни лозунгов никаких не было.

Алексей Шустов, политолог, политический психолог:

— Итоги протестов оценивать сложно, так как никаких прямых последствий они не вызвали, а об отдаленных последствиях можно будет судить только спустя время. У чего последствия есть, так это у публикации фильма о дворце под Геленджиком. Мне видится, что произошел необратимый перелом в отношении молодых поколений к Путину, и это отношение будет перенесено на любого его преемника. Так же, как фигура Брежнева в позднюю советскую эпоху вызывала лишь насмешки, что предопределило быстрый крах КПСС, так и вся команда нынешнего президента теперь вызывает и уже всегда будет вызывать у молодежи лишь иронию. Если 10 лет назад среди тогдашних двадцати- и тридцатилетних было престижно иметь отношение к государственным органам, в них стремились работать, то теперь это окажется, пользуясь сленгом, «зашквар». Такой перелом предопределяет судьбу режима, хотя не предопределяет точных сроков его падения.

К сожалению, из-за неспособности нынешнего российского политического истеблишмента изменяться и обеспечить сменяемость власти последствия потери ими власти могут оказаться даже более болезненными, чем последствия развала СССР. Протестные движения привлекают молодежь всегда и везде в силу свойственной молодому поколению тяге к низвержению авторитетов, но этого мало для массовых выступлений. Нужен второй компонент, относящийся к событиям здесь и сейчас. Полагаю, что в России 2021 года причиной протестов стало ощущаемое молодыми людьми отсутствие общедоступных каналов социального роста, которые заблокированы в рамках семейственной и клановой коррупции. Поводом для выступлений, конечно, оказался фильм Навального.

Для предотвращения второй волны протестов действующей власти, по большому счету, нужно принципиально поменять свою политику, и то не факт, что это поможет. Она совершила уже столько ошибок, что нынешние процессы имеют признаки необратимых. К тому же нет никаких намеков на то, что высшее руководство собирается что-то менять. Какой смысл давать советы глухим?

Почему даже при наличии Навального в стране нет настоящей политики? Объясняет политический обозреватель «Нового проспекта» Михаил Шевчук:
ШКОЛЬНАЯ ФОРМА ПОЛИТИКИ