Сквозь фальшивый агитфасад встреч Путина и Лукашенко всё равно проступает настоящая трагедия публичного политического одиночества двух неуклонно стареющих правителей, не могущих перестать думать о том, что их государственные конструкции уйдут вместе с ними.
Сюжеты о встречах Владимира Путина с Александром Лукашенко всегда получаются какими-то нарочито неестественными, приторными. В принципе, это свойственно практически любой неформальной встрече Путина, с Сергеем Шойгу ли или с Дмитрием Медведевым, но в случае с Лукашенко эффект как-то особенно заметен, видимо, на контрасте: встречаются два президента обычно после каких-нибудь очередных мрачных злоключений Лукашенко, и на этом фоне режиссура их бесед начинает напоминать рекламу йогуртов или, например, майонеза, где актеры преувеличенно ярко изображают сверхидеальную семью, какие только в рекламе и встречаются.
Зритель по опыту догадывается, что в быту таких семей не существует, но все мелкие ссоры, неурядицы и финансовые проблемы должны остаться за кадром. В те несколько секунд, на которые на рекламную семью наводит фокус телекамера, «члены семьи» безупречно одеты, их дом декоративно вымыт и прибран, все подчеркнуто веселы и вежливы до ненормальности и играют с театральным преувеличением — так, чтобы было хорошо видно даже с задних рядов.
Самой верхней нотой этого буколического диапазона, видимо, следует считать встречу в феврале прошлого, 2020 года, когда Владимир Путин с искренним участием интересовался, покушал ли его белорусский коллега с утра кашки, а тот в ответ капризничал: мол, не люблю кашку на воде. Может быть, конечно, тут была тончайшая издевка: привык к каше на молоке, но у вас в России, понятно, хорошего молока взять негде. Путин ответил в тон: скидок на газ, за которыми Лукашенко приезжал в Сочи, он не получил, «кашка» и правда оказалась на воде.
Тогда, больше года назад, ситуация была иной: Россия давила на Лукашенко, требуя скорейшей интеграции, а он бился за выгодные цены на энергоносители: «Нам каждый год подсовывают новые условия. И в результате мы в экономике что-то теряем, теряем и теряем. На хрена нужен кому такой союз? Я уже вам по-простому, по-крестьянски говорю!» — ругался белорусский президент.
Сейчас всё иначе. После многомесячных протестов и окончательно испорченных отношений с Европой союз Минску оказался очень даже нужен. Кому еще пожалуешься, кто еще выслушает? Наперебой жалуясь друг другу на неблагодарных «западных друзей», президенты напоминали одиноких пенсионерок на скамеечке, перемывающих косточки родне и соседям: «А боливийский-то президент, помните? А с Россией-то в Турции как? Ох, и не говори, что творят, что творят…»
В этих сценках не меньше трогательного, чем смешного: сквозь фальшивый агитфасад всё равно проступает настоящая трагедия публичного политического одиночества двух неуклонно стареющих правителей, не могущих перестать думать о том, что их государственные конструкции уйдут вместе с ними, и чувствующих долг сохранять до конца хотя бы личную привязанность.
Диету больше не обсуждали (вероятно, сценаристы сочли, что это уж был перебор), но зато Путин настойчиво предложил Лукашенко поплавать в Черном море: «Море становится всё теплее и теплее, можем искупаться». Температура воды в тот день не достигала и 19 градусов, так что инициатива показалась странной, как будто тоже с намеком на что-то, может быть, на то, что ни в каком другом море Лукашенко ещё долго теперь не искупается.
На следующий день президенты продолжили общение на яхте «Чайка», бывшем «Сириусе», закупленной еще в медведевские времена. Лукашенко прибыл, как всегда, с сыном, Путин себе аналогичного жеста позволить, как известно, не может. Бессловесный видеоряд, сброшенный в Telegram, должен был засвидетельствовать: взаимоотношения безмятежны, над всем союзным государством безоблачное небо. Но все-таки причалили старший и младший Лукашенко к путинской яхте на катере, на нем же и отбыли; то есть с собой гостей почему-то не взяли, лишь дали аудиенцию ради новостных сюжетов.
После визита на яхту Александр Лукашенко, как потом выяснилось, всё же стоически заставил себя искупаться (вода была уже +16С), доиграл случайно выпавшую роль до конца, но в одиночку, Путин компанию ему не составил. Непонятно, не было ли и здесь какого-то намека: получилось, что он как будто поиздевался над коллегой, вынудив лезть в холодные волны. Хотя вообще-то к воде у российского президента отношение трепетное: он и утро с бассейна начинает, и в прорубь окунается, и лидерам парламентских фракций как-то тоже предлагал искупаться в Черном море; черт его знает, может быть, для него обряд купания и правда имеет какой-то древний ритуальный подтекст — очищения или перерождения.
С пустыми руками Лукашенко не уехал: получил гарантии, что второй транш в $500 млн обещанного еще в прошлом году кредита для Белоруссии одобрен и будет перечислен в ближайшее время. Впрочем, об увеличении размера экономической помощи речь тоже, как уверяют, не шла, но по нынешним временам и это уже хлеб. Ссорятся президенты или демонстративно обнимаются, их встречи всё равно всегда проходят в соответствии с максимой героя фильма «Игла»: «Люди делятся на две категории: одни сидят на трубах, другим нужны деньги».
Фото: Канал «Пул Первого» / Telegram
