Фото: kremlin.ru
Когда председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин заинтересовался сюжетом с разрушением исторических зданий в Петербурге, это было, в принципе, не так удивительно. Бастрыкин вообще нередко обращал внимание на такие вещи: то вдруг возмутится надстроенными мансардами, то «уделит особое внимание вопросу восстановления исторических элементов здания» Санкт-Петербургской академии СКР. Просто он, похоже, по-человечески увлечен темой.
Сейчас, правда, увлечение как будто вышло на новый этап. В мае Бастрыкин заинтересовался письмом петербургских депутатов (муниципальных и городских, как все стали писать, хотя из городских там был лишь «яблочник» Борис Вишневский) по поводу череды сноса домов-памятников, а не стал, как можно было бы ожидать, изучать, что там эти депутаты про Путина раньше говорили. Через несколько дней возбудили уголовное дело: следователи решили проверить, не превышали ли чиновники должностные полномочия, выдавая застройщикам разрешения на снос.
Мало ли кто какие дела возбуждает! Но недавно глава СКР провел по этому поводу совещание, пришел к выводу, что дело как-то не движется, и распорядился взяться за него как следует. И в те же дни дал поручение о возбуждении еще одного уголовного дела — по факту сноса особняка Салтыковой на Большой Морской, 51.
Так что следователям пришлось идти в КГИОП с обысками: шеф, судя по всему, закусил удила и просто так не отстанет. Хотя что они там найдут? Как показала история со сносом СКК 2 года назад, в Петербурге спокойно могут демонтировать любое здание, вовсе не ставя власти в известность.
И тут же, разогнавшись, Александр Бастрыкин заметил еще и недавно принятый городской закон о реновации, или, как его официально называют, «о комплексном развитии территорий». Закон этот действительно вызвал среди горожан возмущение. Он предполагает, что жителей предназначенных к сносу домов могут переселять в любой район города или выплачивать им компенсацию ниже рыночной цены квартиры. Поэтому все, естественно, боятся, что из обжитых зеленых районов их переселят в какое-нибудь Янино или еще похуже. И вот Бастрыкин поручил проверить, насколько опасения петербуржцев реальны.
Чем закончатся проверки СКР, сказать сложно, возможно, и ничем. Закон принят, и не в силах следователей его отменить. Но, конечно, они могут попробовать сделать это через суд, создав неслабый скандал. Ну или просто как следует попить крови чиновников.
С другой стороны, тут важен пиар-эффект. Александр Бастрыкин в силу должности является топ-медийной фигурой, и всё, что он говорит, тут же разносится в СМИ по всей стране. Соответственно, если Бастрыкин поручает проверить снос исторических зданий или закон о реновации, вся страна из одних только заголовков тут же узнает, что в Петербурге массово сносят памятники и притесняют горожан.
Для Смольного в этом ничего хорошего нет. Мы же помним, что именно снос домов-памятников стал одним из роковых факторов для губернаторской карьеры Валентины Матвиенко. Другими двумя стали плохая уборка снега и гонения на малый бизнес; а за уборку снега Александр Беглов уже в свое время получил полное ведро критики. И второе ведро получил недавно за уборку мусора.
То есть дело в том, что из Петербурга снова начал постоянно идти какой-то не очень разборчивый, но заметный шум. Со временем он может начать раздражать Кремль так же, как раздражает обывателя шум от подростков во дворе поздним вечером.
И исходит он на этот раз от таких людей, как Евгений Пригожин или Александр Бастрыкин. Причем председатель СКР не та фигура, которую можно публично обвинять в исполнении политтехнологического заказа или саботаже в пользу врагов России. Скорее он просто стал с годами персонажем, склонным к сентиментальности и философским материям, и теперь ведет себя так, как будто просто смотрит телевизор или читает новости и принимает всё близко к сердцу, как обычный пенсионер с активной жизненной позицией и незамутненными взглядами. Любит, например, поговорить о духовности с Мирей Матье или поболтать с актрисой Светланой Светличной о воспитании молодежи. Нравятся ему красивые старинные здания, а современные не нравятся. Справедливости хочется, до интересов же застройщиков Бастрыкину никакого дела нет.
Только он не обычный пенсионер, а с крупными звездами на погонах и большим ресурсом, а идейный человек с погонами может больше, чем просто идейный человек. Поэтому другим приходится помалкивать и терпеть в надежде, что ничего серьезного у следователей «сшить» не получится; оказывать по мере сил молчаливое сопротивление: допустим, следователи потребовали ареста строителя, который избил градозащитника Олега Мухина, снимавшего демонтаж особняка Салтыковой, а суд взял и не стал его арестовывать, но уголовное дело-то всё равно заведено.
Странно и даже несколько противоестественно то, что главным градозащитником в Петербурге становится вдруг руководитель одной из основных силовых структур в России. Раньше власти склонялись скорее к тому, что градозащитникам как раз хорошо бы стать непосредственной клиентурой следователей. А тут вдруг такое.
Вряд ли в Смольном на такое рассчитывали. Того гляди, СКР еще и недавней сменой руководства в петербургском ВООПиК заинтересуется. Мало было губернатору недавней оскорбительной атаки Евгения Пригожина… и стоило ли бороться с Максимом Резником и Борисом Вишневским, чтобы получить вместо них оппонентами Пригожина с Бастрыкиным?
Странное дело, среди критично мыслящих граждан распространен тезис о том, что всякий последующий губернатор Петербурга хуже предшественника. То есть оппозиционеры борются за то, чтобы очередной «антинародный» градоначальник покинул Смольный, и всякий раз получают взамен еще более «антинародного», против которого снова надо бороться. Но и со стороны власти картинка выглядит симметрично: расправляясь с одной оппозицией, она почему-то получает еще более серьезного противника.
