Неделя с 28 марта по 5 апреля объявлена нерабочей; региональные власти незамедлительно внесли конкретику, и теперь на протяжении недели в Петербурге не будут работать ни магазины, кроме продуктовых, ни бары с ресторанами, ни спортивные объекты. Кинотеатры закрылись еще раньше. Закрылись парки, отменяются маршрутки, а чтобы несознательные граждане поменьше ездили — приостановлено действие проездных.
Все серьезно — сидим дома, и идти нам некуда. Петербургские власти, на удивление, шагнули даже немного дальше московских, объявив о закрытии храмов для посещения. Если даже у Александра Беглова вера умалилась, истинно наступают последние дни.
Нет смысла спорить, насколько в действительности реальна угроза коронавируса и какой там у него процент смертности. В наше время важна не реальность, а ее интерпретация — если человечество постановило, что угроза есть, то она есть, а последствия даны нам в ощущениях в директивной форме.
Многие предприниматели с ходу заявили, что ни на какие каникулы коллектив распускать не намерены и будут продолжать работу. Теоретически им может грозить штраф за нарушение трудового законодательства, в которое включаются в том числе и президентские указы — до 50 тысяч рублей для юрлиц. Но потери, которые компании понесут от простоя, явно куда больше.
У каждого человека в данном случае две, как говорят англичане, шляпы: в шляпе обывателя он может радоваться выходным и бояться вируса, а в шляпе работника — должен думать над тем, как заработать денег. Или, если этот человек начальник, над тем, чем заплатить подчиненным. Если в европейских странах правительства берут на себя выплату большей части зарплат во время карантина, то в России каждый сам за себя. Страх потерять средства к существованию пока еще сильнее, чем страх перед гипотетической возможностью подцепить болезнь. Но и с тем, кто скажет, что это до тех пор, пока на улицах российских городов не начали строить мобильные морги, не поспоришь.
А что, если недельные каникулы не помогут остановить коронавирус? Придется, видимо, их продлевать — еще на неделю, на две, на месяц и так далее. Решится ли растерянное государство на такие радикальные меры, как искусственный ввод экономики в кому — тоже вопрос. Где предел прочности? Людям не хватает аппаратов искусственной вентиляции легких, а тут под такой аппарат придется положить не одну отрасль.
Расставить приоритеты рано или поздно придется. Все страны сейчас занимаются тем, что пытаются опередить кризис в динамике, а не разбираться с уже случившимся, как обычно. Так ведь практически и не бывает — чтобы кризис был ясно виден с самого начала. Это уникальный случай и большое испытание для правительств. Чем закончится дело, совершенно неизвестно; сколько людей потеряет все из-за сворачивания бизнес-процессов, рванет ли в итоге безработица, как быстро получится восстановиться, какие социальные конфликты выплывут на поверхность, мы не знаем.
Один конфликт образовался сразу — РПЦ не признала указа Смольного о закрытии церквей, вспомнив о Конституции. Верующих, многие из которых отрицают коронавирус, придется, видимо, останавливать полицией, а если карантин продлят еще на две недели, то под него подпадет и Пасха.
Неприятно чувствовать себя бессильным в XXI веке и главное, совершенно непонятно, что делать со следующим вирусом. Может быть, этот вирус и правда не так смертелен, но дело в скорости его распространения — ведь мы и представить себе не можем, какие еще чудовища способны зародиться завтра на рынках Азии.
Читайте на эту тему:
«Это выстрел в ногу». Петербургские бизнесмены о президентских каникулах
Николай Вавилов: «Коронавирус — не причина, а повод»
«Мы устали. Уходи!» Петербургские бизнесмены о новом экономическом кризисе
Временно непроверяемые. Вирус отменил ревизии бизнеса
Фото: Александр Казаков/Коммерсантъ
