Владимир Хильченко, президент холдинга «Созвездие Водолея»:
— Я долгое время владел двумя предприятиями, которые занимались уборкой снега: это «Колпинская автобаза Спецтранс» и «Петроградский спецтранс». Но в 2011 году руководство города вдруг решило, что в наших услугах не нуждается. И нас просто выгнали с рынка. Объективных причин для этого не было. Но мы являлись субподрядчиками ГУДП «Центр», и расторгнуть с нами договоры было очень легко. Мне пришлось уволить несколько тысяч человек, продать технику.
Всё дело в управлении процессом. Не важно, сколько у тебя техники, не важно, сколько людей: важно, какие решения ты принимаешь, управляя ими. Губернатор большого города — это, по сути, генеральный директор большого предприятия. Не владелец, а генеральный директор. Это исполнительный орган, который отвечает перед населением за качество работы данного предприятия. Не принимая определенных решений, не умея достичь результата и нанять специалистов, способных принять определенные решения и дать заданный результат, невозможно создать систему. Сейчас система, которая была с советских времен, планомерно развалилась.
Можно дать ещё денег и купить кучу новой техники — будет то же самое. Почему? Нет соответствия между законами, тарифами, количеством техники, количеством людей, системой мотивации. А откуда это возьмётся? Это дожно вкладываться в головы профильных специалистов на этапе образования. Способен ли руководитель эту работу выполнить? Возьмите комитет по благоустройству. Если человек никогда не работал в этой отрасли, он юрист, он не был никогда профессиональным управляющим, он выполнял другие функции, и его профессиональные компетенции недостаточны, чтобы заниматься этим, получится то, что имеем. То же с тарифами. Они не стыкуются с реальностью. И получается дальше замкнутый круг: режется бюджет, режутся расходы на ту же уборку. И что на выходе?
Сергей Соколов, глава МО «Гавань»:
— До прихода в МО «Гавань» я 30 лет был в бизнесе, и этот опыт никуда не делся. Я вижу, что проблема с уборкой города от снега глубже, чем кажется. Мы коснулись одного маленького блока — снежной проблемы, которая нас всех волнует. Но это отражение всех проблем в управлении: от стройки до образования. Я четвертый год присутствую на выпускных экзаменах в РАНГХиГС. И вижу качество дипломных работ, уровень подготовки выпускников. Что я могу сказать? Из группы в 30-50 человек положительные оценки можно поставить трем-пяти. Остальных надо переучивать. Понимаете? А это академия, которая выдает кадры для государственного и муниципального управления. Эти люди приходят и начинают работать. Как они будут работать? Конечно, у нас сегодня кадровый голод. Компетенция людей, которые находятся в различных сферах, не соответствует этим местам.
Чтобы решить проблему, нужно построить систему мотивации. Её нет. Система построена так, что человека не мотивируют, его загоняют флажками куда-то туда, где сидят люди в погонах и ждут. Мозги людей работают на то, как обмануть систему. Их бы направить на созидание, а они думают, как обеспечить себя, прожить на ту зарплату, которую им система кладёт. Сами себе составляют мотивационную схему. И она коррупционная. Эти все разговоры о том, что мы боремся с коррупцией, — это всё ерунда. Это правила игры: вот это коррупционеры, а эти с ними борются. Рывок будет, если мы сознание поменяем.
Если вернуться к снегу, то в советское время я работал в управлении механизации строительного треста и прекрасно понимаю, что такое выход техники на маршрут. И, когда говорят «вышло на линию полторы тысячи машин», то, во-первых, не вышло, а во-вторых, неизвестно, сколько машин отработало полную смену. Это же никто не проверяет. Дошли ли они до линии? Работают ли? Это никто не контролирует. Потому что мотивации нет.
Я провёл эксперимент. Если 1500 машин разделить на количество районов, то получится 70-80 машин на район. Я свой Васильевский остров объехал вдоль и поперёк. Насчитал максимум 10 машин. О чём это говорит? О сознательном искажении действительности. Если было бы даже 50 машин, проблем на Ваське бы не было.
Сегодня есть инициатива разделить зоны ответственности между двумя уборочными компаниями. Но уже и сейчас деление такое есть: улицы убирает город, а дворы — управляющие компании. Буквально вчера разговаривал с ЖКС №1 Василеостровского района, спрашиваю: «Сколько у вас единиц техники?» Отвечают: «Шесть». При этом в аппарате ЖКС работает 100 человек. Директор говорит: «Понимаешь, у нас такое количество отчетности». И тратят они на этот аппарат 3 млн рублей в месяц. Ну так половину уберите, поднимите зарплаты оставшимся — и будет мотивация совсем другая. За три года накопите еще на три единицы техники. Но это разговор слепого с глухим. Начальники участков получают по 50 тысяч рублей. И вы что, думаете, они за 50 тысяч будут подрываться и работать? Они должны минимум 100 получать, а то и 150.
Владимир Хильченко:
— Это утопия. У ЖКСов нет понятия прибыли, потому что прибыль вся распределяется на зарплаты топ-менеджменту. И это хорошие деньги, которые никто не хочет терять. При этом зарплата работников не имеет значения вообще. Чисто там, где наездники на государственной технике получают от управляющего на карман наличными и чистят ваш двор, вместо того чтобы чистить город. Водитель за одну смену зарабатывает так 10-12 тыс. рублей. Поэтому он не едет убирать город, а приезжает к вам.
Когда в 2011 году меня вышибли с рынка, город купил 1200 единиц техники, на которые выделил из бюджета 4 млрд рублей. Было к этому моменту у города ещё 1200 единиц. То есть формально стало 2400 единиц. Но сегодня техника эта разворована и угроблена. Потому что она ничья, то есть государственная. У нового автомобиля Volvo только зеркало стоит примерно $300. Водитель с большим удовольствием снимет его и на рынке продаст за $50. И так по всем запчастям. И за эти 7 лет все эти 1200 машин были варварски разграблены.
Старая система развалилась. Советские нормативы были расчитаны на 1,5 метра снежного покрова за всю зиму. Это примерно 20 см снега по нормативу в месяц. А если выпадает метр? Конечно, те 300 машин, которые остались, не справляются. Надо менять систему уборки.
Но, разумеется, нужна и техника. В Москве, которая в 5 раз больше Питера, работает 15 тыс. единиц техники. Нам, соответственно, нужны 2,5-3 тыс. Второй вопрос: техника сама не едет; у нас на одну машину в лучшем случае два водителя, и тогда техника может работать в две смены. А чаще всего водитель один. Люди просто физически не могут вывести технику на линии. А ещё нужны мастера, механики.
И бюджет должен быть другой. В 2011 году был бюджет 8 млрд рублей. С тех пор ничего не поменялось, включая тарифы. В городе не хватает снегоприёмных пунктов. Их четыре, а должно быть один-два, а то и три в каждом районе. Чтобы самосвалы не носились как ошпаренные по городу, надо перестроить им логистику. Но самое главное — это управленцы. Не дай Бог городу ещё раз такого управленца, каким был в своё время господин Подобед (Андрей Подобед, председатель комитета по благоустройству Петербурга — «НП»). Это он разгромил два спецтранса. Ни один диверсант такого вреда городу не нанесёт.
Дискуссия организована в партнерстве с кофейной компанией NevaCoffee.
Ранее на эту тему:
