История с уголовным делом сенатора Рауфа Арашукова и его отца Рауля, большого человека на Северном Кавказе, вылеплена в лучших традициях исторического кинематографа: задержание прямо на заседании Совета Федерации с личным явлением Александра Бастрыкина и Юрия Чайки в виде безжалостных архангелов, отчаянный рывок по лестнице, «ледяной голос» (так пересказывают очевидцы) Валентины Матвиенко, отрезающий сенатору последний путь к отступлению.
То ли «арест Берии» перед нами, то ли «бегство Керенского».
Ослепительной деталью, придающей происходящему особенную глубину и резкость, стал ворох совместных фотографий подозреваемого с высокопоставленными и просто известными персонами. Вот Рауф Арашуков позирует с Валентиной Матвиенко, вот — с Рамзаном Кадыровым, вот он обнимается с Тиной Канделаки; а вот и патриарх Кирилл вручает орден святого благоверного князя Даниила Московского II степени советнику гендиректора «Газпром межрегионгаз» Раулю Арашукову. А рядом, кстати, стоит и улыбается Александр Беглов.
Эти фотографии в соцсетях даже никак не подписывают. Как в старом анекдоте про человека, вышедшего на демонстрацию с чистым листом плаката: «Чего писать, если и так все понятно?». Взяли не чужака, затесавшегося в приличную компанию, взяли одного из «своих», «такого же», вот о чём говорят снимки, и спорить с ними бесполезно.
Валентина Матвиенко оправдывается: дело в том, говорит она, что все предполагаемые преступления Рауф Арашуков совершил до того, как стал сенатором. Представителей в Совфед регионы, дескать, делегируют по своему разумению, и, «очевидно, эта информация была неизвестна».
Совет Федерации, известное дело, — тот ещё проходной двор.
Там даже организатора банды убийц как-то обнаружили, что уж говорить о банальном хищении или взятках. Хотя, казалось бы, после дел Игоря Изместьева и Константина Цыбко руководство верхней палаты российского парламента могло бы стать чуть-чуть менее доверчивым, а спецслужбы — чуть-чуть повнимательнее. Только разве ж за всеми уследишь, их вон, 170 человек целых заседает. Самая популярная шутка в соцсетях: «Когда объявили, что сейчас будет арест, половина сенаторов схватилась за сердце».
Сложно искать соратников в эшелонах власти: только что рядом с тобой был уважаемый всеми человек, несгибаемый член партии, друг детей и животных, и вдруг оказывается, что он ладно «Газпром», так даже Анастасию Волочкову умудрился деньгами обидеть. А мы-то ему доверили право принимать законы. А ещё с георгиевской ленточкой ходил.
В истории России был страшный период непредсказуемых знакомств, когда вчерашний товарищ, верный ленинец и член партии с 1905 года в одночасье оборачивался подлецом и предателем, от которого нужно было немедленно отрекаться, если тебе дорога жизнь.
Совместная фотография не с тем, с кем надо, даже случайная, могла в то время оказаться каиновой печатью.
Фотографии цензурировали, с них вымарывали «врагов». Может быть, и сейчас та же Матвиенко хотела бы, чтобы таких фотографий не было, но что поделать, нельзя же совсем ни с кем не фотографироваться, мы же помним — 170 человек, а есть ещё Госдума и правительство, и все хотят селфи, у всех камеры в смартфоне, XXI век. Приходится делать вид, что ничего не произошло.
И тогда, и сейчас чиновники жили, как на пороховой бочке, но всё же разница эпох ощущается. Тогда обвинение падало как снег на голову — никто не мог предвидеть, что завтра окажется румынским шпионом. Сегодня каждый знает, за что конкретно его могут забрать завтра.
А главное, в наше куда более вегетарианское время понятие «опасные связи» уже не трактуется буквально. Рефлекс исчез, инстинкт самосохранения притупился. Механизм-то никуда не делся, только роль газет перешла к телевидению: покажи фотографии пару раз в прайм-тайм, да с комментарием, — вот и крышка карьере. Не показывают, конечно: принципы цензуры ведь не меняются. Только и не исчезают никуда эти злополучные фотографии. Всегда наготове.
Фото: Дмитрий Коротаев/Коммерсантъ
Ранее на эту тему:
Василеостровский районный суд согласился до 31 мая отправить в СИЗО художницу Александру Скочиленко, фигуранта первого петербургского уголовного дела о «фейках». Необходимость лишения свободы следователь объяснил тяжестью вменяемого преступления: заменив в супермаркете ценники на листовки с информацией о происходящем на Украине, Скочиленко создала напряженность в российском обществе. Кроме того у неё есть друзья на Украине, она отказалась разблокировать телефон и может скрыться от правосудия. В предварительных материалах дела отсутствуют фотографии и цитаты из листовок, но судью это не смутило.
