Точно можно сказать, что нам в Петербурге повезло. Сейчас в 26 городских стационарах лежат с ковидом 12-15 тысяч человек. В масштабах 6-миллионного города это, к счастью, не так уж много. Дети болеют очень мало, почти не болеют люди до 45 лет. В основном тяжело переносят инфекцию и умирают больные очень преклонного возраста. Петербург – пожилой город, поэтому и смертность у нас несколько выше, чем по всей стране.
На протяжении этих четырех месяцев для нас медиков и для пациентов были ситуации крайне неприятные. Громадные очереди из скорых, переполненные стационары, трудности с попаданием на КТ, задержки с тестами. Были закрыты практически все городские больницы, остановлено плановое лечение. Возникли колоссальные проблемы с захоронением умерших, высосанные совершенно из пальца. Сейчас хотя бы этой проблемы, слава Богу, нет.
Вероятно, медицинских чиновников колбасило и от непонимания, и от незнания, и от отсутствия опыта. И они, наверное, хотели, как лучше. Но получилось то, что получилось. Невыносимые условия в больницах для пациентов и врачей. Очень много лишнего геморроя, много заболевших врачей, много умерших врачей. Сейчас стало немножко полегче, мы приобрели опыт, знания, пациенты стали не такие пугливые. Места в больницах уже есть, но по-прежнему трудно попасть к нужному специалисту, получить направление, если у тебя не тяжелый случай. Скорая не едет к легким пациентам.
Не смотря на все прописанные схемы, лекарства от коронавируса по-прежнему нет. Единственное, что работает на сегодняшний день – это хороший иммунитет, соблюдение социальной дистанции и избегание маленьких, плохо проветриваемых помещений с большим количеством людей. Заболеть сейчас можно или в самих больницах, или ухаживая за пациентом, или в таких вот помещениях. Спрогнозировать же, когда это все закончится, невозможно. Вирусные эпидемии вообще трудно прогнозируемы, никакие математические модели здесь не работают.
Вместе с тем, 4 месяца спустя, по-прежнему ни одна перепрофилированная городская больница не соответствует требованиям инфекционных стационаров, за исключением трех специализированных учреждений. Нет хорошей изоляции пациентов друг от друга. Люди с разными стадиями заболевания лежат вместе в палатах. Нет ни боксов, ни правильной вентиляции. Все это привело к множеству карантинов в больницах и перегрузке оставшихся учреждений на самом пике эпидемии.
Хотя, насколько эти карантины были целесообразны – тоже большой вопрос. Люди ведь болеют не только коронавирусом, есть куча других вирусов и микробов. Вирусы мимикрируют друг под друга. Но были выпущены такие указания, при которых всех, у кого температура – априори записывали в ковидные больные. Никто ничего другого не искал, не смотрел, не диагностировал, не сравнивал.
Сейчас всех волнует вопрос – кончилась или нет первая волна. По моим ощущениям, мы только в середине пути, в середине этой большой эпидемии. На данный момент получилось то, что получилось. Видимо, получиться по-другому не могло. Тут я занимаю не то, чтобы критическую позицию по отношению к Комитету здравоохранения, а просто делюсь своим мнением. И выходит, что выступаю в роли гонца, который приносит плохие вести.
Например, я говорил в апреле: «Есть очереди в больницы». «Ой, не может такого быть!», – утверждали чиновники Смольного. «Так вот же видео, вот наша скорая приехала в 4 часа вечера, вот уехала в 4 часа утра, что я придумываю?» Другое дело, что в такой бардак, действительно, трудно было поверить, но от правды никуда не денешься. Зато, благодаря общественному резонансу, ситуация хоть как-то нормализовалась.
Так правду говорить нельзя? Или правду говорить можно, но тот, кто её говорит – плохой?
На этом фоне вежливая просьба покинуть помещения на Чугунной улице, которые занимает наша служба скорой помощи, выглядит как некий повод от нас избавиться. Якобы помещения поликлиники ЛОМО, которые мы занимали 20 лет, перепрофилируют под новый ковидный госпиталь. При том, что при наличии почти 50% свободного коечного фонда в городе, как утверждает начальник штаба по борьбе с коронавирусом, 200-коечная больница, конечно, погоды не делает. Да еще и неготовая. Сейчас они завуалированно говорят, что дело не в госпитале, а в том, что необходима амбулатория для населения в этом районе.
Пока все юридически правильно, не подкопаешься. За 2 месяца нас предупредили. Но у нас только на ремонт новых помещений уйдет два месяца, а потом еще 3 месяца на лицензирование. Не говоря уже о том, что далеко не всякое помещение подходит для ведения медицинской деятельности. Если нам не дадут времени хотя бы до Нового года, чтобы корректно переехать, на бизнесе можно будет ставить точку. Мы это будем тогда рассматривать, как некую меру, направленную на уничтожение нашей службы.
Надеюсь, конечно, что до этого не дойдет.
