Российское антиотмывочное законодательство возлагает на добросовестный бизнес многочисленные ограничения, тогда как скрытые от налогообложения и заработанные нечестным трудом доходы можно почти свободно использовать. Этому способствуют в том числе вынужденные меры по либерализации валютного контроля и иностранные санкции.
Еще в 1989 году страны G7 учредили Группу разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (FATF), в 2003 году в нее вступила Россия. Борьба с попытками легализовать преступные доходы делегирована Росфинмониторингу, именуемому финансовой разведкой.
Под колпаком
Соблюдать многочисленные меры обязаны как банки и иные участники финансового рынка, так и риелторы, бухгалтерские и юридические фирмы, ювелирные магазины и многие другие компании. В частности, им предписывается проводить идентификацию почти всех клиентов, фиксировать операции и проводить так называемый внутренний контроль. В Росфинмониторинг нужно передавать сведения об операциях на сумму свыше 1 млн рублей (по недвижимости — 5 млн) или любых иных «вызывающих подозрение».
Также кредитные организации вправе потребовать от клиента объяснений экономической цели операции и законности используемых средств. По словам юриста практики налогового и административного права компании Maxima Legal Сергея Тарасевича, банки могут задавать вопросы даже когда установленные лимиты по отдельным операциям соблюдались, но были превышены по их совокупности. А с учетом нынешней стоимости недвижимости в крупных городах практически любая сделка с ней может попасть под контроль.
Многие банки расширенно применяют возлагаемые на них контрольные функции. Так, под предлогом противодействия проведению сомнительных операций Райффайзенбанк отказался принимать у одного из клиентов 1 тыс. рублей для погашения ипотечного кредита без предъявления паспорта. Альфа-банк не пожелал открывать счет петербуржцу Константину Ш., который, претендуя на премиум-пакет, по уверению сотрудников офиса, «имел низкий социальный статус».
Нередко антиотмывочный закон используется для фактического обогащения банков. Например, Совкомбанк удерживал с внешних переводов частных клиентов комиссию в размере 1%. Верховный суд России признал такую практику незаконной. «Осуществление кредитной организацией публичной функции не может использоваться в частно-правовых отношениях в качестве способа извлечения выгоды за счет клиента в виде повышенной платы за совершение операций», — констатировали служители Фемиды.
Весь забитый зеленью, абсолютно весь
Санкции, введенные против России с началом СВО, вынудили законодателей смягчить надзор. Больше года назад подконтрольный лимит был увеличен с 600 тыс. до 1 млн рублей. В декабре экспортерам разрешили получать от иностранных партнеров наличную валюту, использовать ее для расчетов без зачисления на банковские счета и ввоза (репатриации) в страну. А с июня этого года российские граждане и компании вправе также наличными долларами, евро, юанями или иными банкнотами получать возврат ранее выданных иностранцам займов.
Кроме того, недружественные страны намерены отказаться от международного автоматического обмена финансовой информацией (CRS), который позволял отечественным «мытарям» на взаимной основе получать от зарубежных коллег сведения о счетах, открытых россиянами в иностранных банках. Такие решения уже приняли Латвия, Германия, Австрия и Швейцария. Таким образом, обнаружить выведенные в, скажем, цюрихский или берлинский банк накопления правоохранительным органам и даже разведке будет крайне сложно.
Единых стандартов подтверждения законности нажитого непосильным трудом не существует. «Традиционно доказательствами происхождения средств являются справки, декларации о доходах, банковские выписки, квитанции, свидетельства о наследстве и другие документы. Вместе с тем не исключено представление любых пояснений, позволяющих обосновать законность и показать экономическую целесообразность операции», — поясняет руководитель аналитического направления адвокатского бюро «Прайм Эдвайс» Татьяна Терещенко.
Многие пояснения о полученных несколько лет назад средствах, обмене крупной суммы валюты или иных операциях сложно будет опровергнуть: в рамках валютного контроля банки должны хранить материалы, в том числе электронные базы данных, всего 3 года. Антиотмывочное законодательство устанавливает пятилетний срок, по истечении которого документы о проведенных операциях должны уничтожаться.
Преступление и наказание
Росфинмониторинг рапортует об успехах в борьбе с теневым капиталом. Так, в минувшем году, согласно официальному отчету разведки, по итогам 6,3 тыс. расследований в кредитно-финансовой сфере возмещено 5,5 млрд рублей, еще более 21,7 млрд арестовано. Ликвидировано восемь теневых площадок общим объемом более 21 млрд рублей и так далее.
Правда, к уголовной ответственности привлекаются единицы «отмывальщиков». По данным судебной статистики, за легализацию собственных черных доходов в прошлом году был осужден всего один человек (приговорен к штрафу). Еще 16 уличены в отмывании чужих преступных накоплений, но только семеро приговорены к реальному лишению свободы, остальные отделались условным наказанием или штрафами.
С другой стороны, нередко уголовные дела по соответствующим статьям Уголовного кодекса РФ возбуждаются по факту выявления налоговых и иных проступков. Например, в настоящее время обвинение в легализации предъявлено блогеру Валерии Чекалиной, что позволило не прекращать уголовное дело после возмещения налоговой недоимки (читайте статью «Выкуп для блогера»). Уголовный кодекс РФ допускает конфискацию имущества и доходов, полученных преступным путем. «В этом случае у обвиняемого и третьих лиц, через которых легализовалось имущество, есть два сценария: либо они лишатся этих активов, либо докажут легитимность их приобретения. Нужно предъявлять все имеющиеся документы (договоры купли-продажи, кредитования или дарения), подтверждать доходы и так далее», — убежден руководитель уголовно-правовой практики адвокатского бюро ЕПАМ в Петербурге Андрей Тузов.
Само фискальное ведомство не вправе доначислить налоги на сумму неподтвержденных расходов. Верховный суд России еще в 2015 году напомнил о презумпции добросовестности налогоплательщиков и указал, что дорогостоящие приобретения не свидетельствуют о наличии доходов и, соответственно, неуплате налогов. «Сам по себе факт выявления подозрительных операций и сообщения о них в Росфинмониторинг не влечет автоматической проверки налоговым органом. Однако в ряде случаев эти материалы могут рассматриваться как основания для инспекции», — отмечает руководитель группы банковской и финансовой практики юридической фирмы «Пепеляев Групп» Лидия Горшкова.
Вместе с тем эксперты предупреждают об экономических последствиях. В случае уклонения клиента от предоставления запрошенных сведений банк вправе приостановить обслуживание, а потом закрыть счет и поделиться своими подозрениями с Росфинмониторингом. Попавший в черный список гражданин де-факто лишается возможности открыть новый счет в любой кредитной организации, не смогут воспользоваться банковскими услугами также учрежденные или возглавляемые им компании.
