С верою в таро. Почему россияне включают магическое мышление
В прошлом году рынок эзотерических услуг в России достиг 2,4 трлн рублей, а с начала этого года в отечественных соцсетях число объявлений от гадателей и поставщиков разной магической атрибутики выросло еще на 10%. В причинах происходящего разбирался обозреватель «Нового проспекта» Михаил Шевчук.
Народ у нас деградирует, говорит директор ВЦИОМ Валерий Федоров. Причем деградирует уже давно — по мере проникновения в нашу жизнь разнообразных технологий, а в последнее время еще и искусственного интеллекта.
«Мы создали для себя столько инструментов, чтобы быть умнее, что в итоге мы все сильно оглупели, — переживает Федоров. — Мы развращены теми орудиями, которые сами же создали. Информации всё больше, возможностей всё больше, а понимания и серьезности у нас всё меньше».
И поэтому среди россиян всё больше распространяется магическое мышление: люди ходят к астрологам, хиромантам, тарологам и прочим подобным персонажам. «Получается, что у каждого из нас есть умные часы, но при этом мы всё больше верим в натальную карту», — разводит руками глава ВЦИОМ.
Выводы о деградации, конечно, спорные. Вряд ли поглупевшие люди способны создать умные часы и искусственный интеллект. Получается, что глупеют одни люди, а другие как раз умнеют. С другой стороны, даже самому технически продвинутому человеку ничто не мешает верить в плоскую землю или теорию мирового заговора. Конспирология ведь тоже разновидность астрологии, она точно так же основана на соединении реальных явлений выдуманными связями. А специалист, как известно, подобен флюсу — полнота его односторонняя.
Но само наблюдение правильное. По последним подсчетам, даже с начала этого года рост количества объявлений от гадателей в соцсетях уже составил 10%. Растет количество обучающих курсов, растут продажи магической атрибутики (которая, между прочим, стоит неслабо; один только хороший шаманский бубен стоит тысяч 10–15, а для ворожбы еще много чего надо). В 2024 году объем рынка эзотерических услуг в России оценен примерно в 2,4 трлн рублей, что в 20 раз больше объема рынка услуг психологических.
С этим пытаются бороться, в Госдуму уже внесен законопроект о запрете рекламы эзотерических услуг, но что-то подсказывает, что проблему это не решит. Народ ринулся к магии. Услугами гадателей пользуются не только обыватели, но и бизнесмены, и высокопоставленные чиновники.
Вообще, всплеск интереса к разного рода эзотерике всегда наблюдается в эпоху перемен. К началу XX века Россию затопила волна спиритизма: медиумов в стране была несметная пропасть, спиритические кружки открывались в каждой подворотне, а тиражи журнала «Спиритуалист» достигали десятков тысяч экземпляров. Тяга к оккультному добралась до императорской семьи. При дворе Николая II вечно крутились всевозможные юродивые, прорицатели и «чудотворцы», что в итоге закончилось появлением Григория Распутина. В 1990-х, после падения СССР, в России также чрезвычайную популярность набрали разнообразные экстрасенсы и «потомственные маги». Самые знаменитые, вроде Анатолия Кашпировского, собирали стадионы и заряжали воду по центральному телевидению.
Тяга к мистическому — признак неуверенности общества в себе и в будущем. Это значит, что люди дезориентированы; они не видят способа рассчитать будущее на основе рационального последовательного развития событий и пытаются увидеть его случайным откровением. Они не могут объяснить происходящее вокруг с помощью логики и обращаются в область, где ее нет, ищут работающий механизм. В головах — смута, которую можно внешне замаскировать запретами и усиленной пропагандой, но не вытравить. «Теперь нас может спасти только сердце, потому что нас уже не спас ум», как пел Борис Гребенщиков (30 июня 2023 года признан иностранным агентом).
Но это не просто борьба с тревожностью. К поискам неведомого россиян подталкивает и общественно-политический нарратив, который в последние годы продвигают власти. Про концепцию стабильности уже давно не вспоминают — практически все решения, повлиявшие на жизнь людей за десятилетие, были неожиданными и непредсказуемыми, основанными скорее на внезапном порыве души, нежели на расчете. При обосновании своих действий начиная с присоединения Крыма, власть во главе с президентом слишком часто ссылалась на сакральное и божественное. Кремль очевидно давал понять, что всерьез относится к таким вещам. Все помнят историю якутского шамана, который шел в Москву проводить антипутинский ритуал. Государство задействовало все силы, чтобы остановить его.
Военная спецоперация также нередко объяснялась с позиций эсхатологии и борьбы с сатанинским злом; и она означает, помимо прочего, игру со смертью и, следовательно, яростную веру в чудо для огромного количества людей. Непредсказуемыми остаются и финал спецоперации, его сроки и последствия, и предстоящий когда-нибудь транзит верховной власти. Всё это укрепляет в людях неверие в логический расчет и способность повлиять на будущее. Мы убедились в его непредсказуемости, а стало быть, остается гадать, верить, искать расположения высших сил, которые только и способны дать какой-то сигнал и открыть надежду на лучшее. И, с точки зрения самих мистиков, это никакая не деградация, а наоборот прозрение и движение к сокрытой сути вещей. Невидимым пока остается только новый Распутин; хотя, возможно, на этот раз он коллективный.
