Персональный антидроппинг

Иллюстрация сгенерирована нейросетью Kandinsky

Официально понятие дропперов (от английского to drop — сбрасывать) — граждан, чаще всего неумышленно участвующих в схемах вывода похищенных мошенниками денег, не определено. В отсутствие реальных доказательств причастности к таким преступлениям Банк России включает многих подозрительных пользователей в специальные черные списки, а кредитные организации блокируют их счета и применяют иные ограничения.

Весенняя страда

За последний месяц вступило в силу сразу несколько законов, направленных на защиту от мошенников. Так, с 15 мая внесенные в базу данных регулятора предполагаемые дропперы смогут ежемесячно переводить в пользу других физических лиц (включая самого себя) не более 100 тыс. рублей. «При таком ограничении гражданин, с одной стороны, сможет совершать жизненно важные переводы, а с другой — не будет заниматься выводом и обналичиванием похищенных денег», — поясняют в пресс-службе Банка России.

При наличии более веских доказательств участия в афере счета подозреваемого блокируются по указанию Росфинмониторинга (именуемого также финансовой разведкой), правда, максимум на 10 дней. Банкам предписывается проинформировать клиента о принятом решении, а сама разведка обязана по его запросу предоставить мотивированный ответ об основаниях для санкций. Регламентирующий такие меры федеральный закон вступил в силу 1 июня.

Также Госдума уже одобрила законы, предусматривающие в том числе уголовную ответственность для дропперов (за передачу банковской карты за вознаграждение, обналичивание и так далее).

Индивидуальный подход

В начале июня Банк России рекомендовал кредитным организациям самостоятельно вводить любые ограничения на количество и сумму операций даже для клиентов, не включенных ни в какие черные списки. Такие решения предлагается применять «по результатам анализа транзакционного профиля клиентов, имеющих признаки дропов или технических компаний». Причем методику этого анализа вправе устанавливать сами банки, а критерии оценки благонадежности клиентов чаще всего засекречены. Объяснять свои подозрения и обоснованность введенных мер финансисты также не обязаны.

В Росфинмониторинге признают, что рекомендованные Банком России меры «действующим антиотмывочным законодательством напрямую не предусмотрены». Несмотря на это, кредитные организации вправе их использовать и даже закрепить такую возможность в договорах с клиентами. «При этом применению ограничительных мер должно предшествовать всестороннее изучение банком своих клиентов и оценка степени (уровня) риска совершения каждым клиентом подозрительных операций», — отмечают в финансовой разведке.

По мнению управляющего партнера бюро юридических стратегий Legal to Business Светланы Гузь, исходя из рекомендаций регулятора, банки вправе ограничивать операции клиентов, поведение которых укладывается в критерии «нестандартной активности». «Наличие признаков подозрительной активности определяет антифрод-система, которая анализирует и формирует модель (портрет) «обычной активности» пользователя. И только когда эта система на основе миллиона данных увидит отклонения, к клиентам могут применяться ограничения. Безусловно, даже самая совершенная система тоже ошибается. Это создает риск применения санкций к клиентам, не вовлеченным в противоправные действия, например к самозанятым, фрилансерам, владельцам онлайн-магазинов и другим», — полагает Светлана Гузь.

«Новые меры контроля и ограничения предлагается включать в типовые договоры банковского обслуживания, изменять или влиять на которые клиент фактически не может. Тогда как любые ограничивающие права потребителя условия в силу закона являются ничтожными», — убежден частнопрактикующий юрист Антон Кудряков.

Выгодный надзор

Эксперты не исключают, что предложенные регулятором меры обернутся проблемами для добросовестных компаний и граждан. Практика свидетельствует, что реестр подозрительных компаний (так называемых фидов) нередко попадают законопослушные компании («Новый проспект» уже писал об этом в статье «Чужие кредиты разрешили не возвращать»).

Кроме того, большинство банков под видом борьбы с отмыванием и обналичиванием не стесняясь вводит заградительные тарифы и даже санкции. Например, Локо-банк оштрафовал индивидуального предпринимателя Венеру Султанову за несвоевременное предоставление документов, подтверждающих легитимность проведенной операции. За перевод в пользу заемщика 8,2 млн рублей ВТБ списал с ООО «Белый ветер» 10%-ную комиссию.

Служители Фемиды вынесли уже более сотни решений по подобным спорам, большинство — в пользу клиентов. Незаконность попыток кредитных организаций заработать на признании сделок клиентов сомнительными неоднократно подтверждал и Верховный суд России: «Осуществление банком функций контроля в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов производится в публичных интересах. Осуществление такой функции не может использоваться в частноправовых отношениях в качестве способа извлечения выгоды», — отмечается в решении высшей инстанции по делу Венеры Султановой.

Но сами участники финансового рынка эти выводы, по сути, игнорируют, удерживая за переводы в пользу частных лиц или снятие наличных до 11–15%.

Юрист корпоративной и арбитражной практики АБ «Качкин и партнеры» Юлия Загинайко напоминает, что антиотмывочный закон предусматривает закрытый перечень мер контроля: «Он не может использоваться в качестве универсального основания для введения дополнительных комиссий или произвольных ограничений на использование банковских счетов. «Федеральная антимонопольная служба (ФАС) уже неоднократно отмечала, что ссылки на противодействие легализации не оправдывают экономически необоснованные тарифы. Полагаем, что реализация новых рекомендаций Банка России требует особой осторожности. В случае введения кредитными организациями необоснованных комиссий клиенты вправе обращаться с жалобами регулятору или в ФАС», — отмечает Юлия Загинайко.