Говорят, у и.о. губернатора Петербурга Александра Беглова низкий рейтинг. Вот, мол, чиновники и выкручиваются как могут, зовут на помощь кремлёвских специалистов по разгибанию рейтингов. Но ценность имеющихся в наличии оценок пока весьма относительна.
Какой у Беглова рейтинг на самом деле, никто не знает. То есть кто-то, видимо, знает. В январе в соцсетях появились сообщения петербуржцев о том, что некоторым звонили, представляясь ВЦИОМом, и спрашивали, поддержит ли респондент кандидата от партии власти или кого-то другого; лучше ли будет, если Александр Беглов пойдет на выборы или если не пойдет; и прочее подобное. О результатах не сообщалось. «Коммерсантъ», правда, выудил из источников, близких к администрации губернатора, что опросы действительно проводились, но и только.
В политических Telegram-каналах время от времени появляются цифры: то, говорят, рейтинг 20%, то 18%, то 25%. Ни источников у этих цифр нет, ни авторов. Но общие оценки тоже пугающие: «Ситуация с рейтингами Беглова такая, что его рейтинг не растет, антирейтинг растёт каждую неделю, и если начать скоординированную информационную кампанию, то рейтинг можно обрушить до таких значений, что он перейдет фактически в отрицательную зону», — говорил, например, модный в последнее время политолог Валерий Соловей (9 сентября 2022 года включен Минюстом в список СМИ-иноагентов) в интервью «Московскому активисту».
Из более или менее авторизованных есть опрос, обнародованный политологом Леонидом Давыдовым ещё в начале ноября. Голосовать за Беглова собиралось 13,4% опрошенных. За депутата ЗакСа Оксану Дмитриеву — 11,9%. Список предлагаемых вариантов, правда, был расширенным; больше всего, 20%, в нём вообще получила Валентина Матвиенко.
Но это было уже давно, а недавно в эфире «Эха Москвы в Петербурге» другой политолог, считающийся близким к Смольному Дмитрий Солонников, сообщил, что поддержка Беглова — 20-25%. То есть, по его словам, рейтинг невысокий, но всё-таки не нулевой, а значит не такой и проблемный. Правда, Солонников тут же призвал никаким рейтингам не верить: мы же, дескать, не знаем, кто опрашивал, кого, какие вопросы задавал. Затем признался, что опросы проводили фонд «Общественное мнение» (по телефону) и Институт исследования региональных проблем (на улице). Но сам он этих опросов не видел и не замечал, хотя и не сомневается в их существовании, считая ФОМ «уважаемой фирмой».
Здесь эксперт, кажется, немного запутался: если уж опрос проводит уважаемая фирма, то результатам, наверное, всё-таки стоит верить. Или же данные о 20-25% относятся к какому-нибудь другому опросу, никому не известному, но тогда при чём здесь «уважаемая фирма»?
Есть ощущение, что упомянутые опросы ФОМ и ВЦИОМ — одно и то же. Короче, кто-то кого-то о чём-то спрашивал. Хорошо бы, конечно, выяснить, о чём вообще рассуждают авторитетные люди. Идёт ли речь, например, о рейтинге доверия или электоральном рейтинге. А то вот ВЦИОМ сообщает, что рейтинг одобрения президента составляет 62,8%, а рейтинг доверия 35,8%. Получается, есть огромное количество странных людей, которые Путина одобряют, но в то же время ему не доверяют. Если взять данные «Левады», то там по состоянию на октябрь-ноябрь доверяли президенту примерно те же 64%, а голосовать за него были готовы только 40%.
Может быть, и с Бегловым так же. Может быть, условные 25% — это количество тех, кто готов уже завтра за Беглова проголосовать. И тогда доверяют ему, в той же пропорции, 40-45% горожан. Конечно, может быть и наоборот. Тогда с электоральным рейтингом у градоначальника совсем беда.
Ценность всех этих попадающих в публичное пространство оценок и цифр относительна. Стартовый рейтинг в 20% — за полгода до начала кампании — это ведь с формальной точки зрения не так и плохо, учитывая практически полную неизвестность Беглова в городе до октября 2018 года. Это вполне можно раскрутить до удовлетворительного результата. Бывало и похуже: у Валентины Матвиенко в апреле 2003 года, к примеру, по данным ВЦИОМ, было 20% и антирейтинг 27% (тогда еще во время избирательных кампаний социологи представляли регулярные замеры). Ничего, подтянули. Хотя для победы в первом туре и не хватило.
Но сейчас мы имеем дело, по сути, не с рейтингами, а с загадочными намёками.
Политологи и политтехнологи настойчиво пытаются сказать, что у Александра Беглова всё плохо. В принципе, плохо. До второго тура бы дотянуть бедолаге, может, ему и не выдвигаться, такому неудачнику? Ведь с рейтингами главное — это чтобы они более или менее коррелировали потом с результатом, иначе получится подозрительно. Технически можно «сделать» почти любой результат. Но всё же нельзя с рейтингом в 20% получить на выборах сразу 70%, скандал будет. Поэтому в идеале до выборов лучше всего вообще никаких рейтингов не публиковать. А сейчас и горожан, и кремлёвскую администрацию как бы программируют на приемлемый результат Беглова процентов примерно в 50 максимум.
Возможно, авторы мрачных для Беглова прогнозов просто обращаются не к нам, а к организаторам кампании. И намекают всего лишь на то, что если кандидат будет слушать не этих политтехнологов, а других, то всё сразу станет гораздо лучше. И цифры, которые не стыдно будет показать, не заставят себя ждать.
