Спикер Госдумы Вячеслав Володин выступил с заманчивым предложением: было бы целесообразно, на его взгляд, «дополнительно рассмотреть вопрос участия Государственной Думы в формировании правительства Российской Федерации». Сегодня, пояснил Володин, Госдума только утверждает кандидатуру премьер-министра, а надо бы, чтобы депутаты «как минимум участвовали в консультациях» и при назначении министров. Это потребует изменений в Конституции, согласился сам с собой спикер. Но это, судя по всему, его не смущает, а только вдохновляет.
Здесь важна и такая деталь: Вячеслав Володин сделал своё заявление в интервью официальному сайту Госдумы. То есть это его не кто-то случайно спросил, а Володин ответил как в голову пришло. А он сам выступил с инициативой. В декабре спикер, кстати, уже говорил об этом — на встрече с Владимиром Путиным. Правда, тогда он позволил себе лишь общие рассуждения о том, что хорошо бы подумать над изменениями в Конституции, но намекал на улучшения в работе Думы (под своим руководством) вполне прозрачно.
На самом деле это хорошо забытая старая инициатива.
Ещё в 2005 году единороссы готовились к тому, чтобы перейти к формированию правительства по партийному принципу. Тогда только что отменили прямые выборы губернаторов — их заменили механизмом, в котором кандидатов в главы регионов предлагала победившая на региональных выборах партия. То есть фактически «Единая Россия».
И единороссы открыто говорили, что это первый шаг в реформе системы государственного управления. Сегодня партия выдвигает губернаторов, считали они, а завтра будет выдвигать правительство и президента. Сам Вячеслав Володин, который тогда работал секретарем президиума политсовета «Единой России», утверждал, что «мы (единороссы — «НП») вплотную подошли к формированию власти через партийные инструменты». А вице-спикер Олег Морозов даже написал соответствующий законопроект.
Сложно сказать, чего в этой идее было больше — собственного потаённого стремления к власти или поиска способа продлить полномочия Владимира Путина. В итоге идея реализовалась наполовину: в 2007 году Путин возглавил партийный список «Единой России» на выборах в Госдуму, но президентом, как известно, в 2008-м не стал, а стал премьер-министром, заняв это кресло на следующий день после того, как был избран председателем партии.
Через четыре года в точности таким же маршрутом проследовал и Дмитрий Медведев. Чисто технически получалось, что «Единая Россия» отчасти добилась своего и по крайней мере выдвигает партийного главу правительства. Сейчас в руководство «Единой России» входит шесть министров, один вице-премьер, 26 глав регионов — правда, в Высший совет партии, а не в Генеральный, который и управляет жизнью партии.
Однако это всё-таки не совсем то. Ведь повышение роли партии случилось только формально.
Парламентская республика — а именно эту форму правления подразумевали мечты единороссов — так и промелькнула химерой.
Не партия выдвигала из своих рядов Путина и Медведева, а Путин выдвигал себя и Медведева, используя партию как инструмент и не давая ей самостоятельного выбора. И правительства они формировали без оглядки на партию.
Истинную роль партии хорошо проиллюстрировала осенняя истерика региональных депутатов и чиновников после пенсионной реформы и проигрыша «Единой России» на губернаторских выборах в четырех регионах: выяснилось, что партия власти — лишь тупое орудие для Кремля и правительства, к принятию по-настоящему ключевых решений её не подпускают. Для многих это стало неприятным откровением.
А хотелось бы партийцам, конечно, иного. Хотелось бы принимать решения, а не утверждать их. Чтобы было, как в Советском Союзе, когда отраслевой отдел ЦК КПСС был куда более авторитетным органом, нежели отдел правительства по тому же профилю. Но не срослось.
Вячеслав Володин работает теперь не в «Единой Росссии», а в Госдуме. Но настроения-то никуда не делись. Он пытается усилить вверенный ему парламент с тех пор, как стал спикером. Не с точки зрения укрепления народовластия, естественно, а с точки зрения увеличения аппаратного веса в бюрократическом противостоянии с Белым домом. Спикер, например, требовал обязательного присутствия министров при рассмотрении законопроектов и заставлял чиновников отчитываться о реализации постановлений Думы. Это вызывало в правительстве раздражение. А совсем недавно спикер резко одернул выступавшего в Думе министра экономики Максима Орешкина — прервал его выступление за неконкретность и предложил перенести доклад на месяц.
Так что Дмитрий Медведев на инициативу Вячеслава Володина отреагировал со скепсисом: фундаментальные изменения в Конституции, по его словам, не нужны; определенная «донастройка функционирования отдельных институтов власти» возможна, сказал премьер-министр, но она «не должна и не может затрагивать... норм о президентской республике».
Ждать от Володина, автора максимы «Нет Путина — нет России», покушения на президентскую власть, конечно, сложно.
Однако он, как и все прочие высокопоставленные чиновники, наверняка держит в уме «проблему-2024» и готовится к ней. Во время выбора преемника и передачи ему власти парламент, безусловно, будет представлять из себя важный ресурс для кого-то из будущих претендентов. Не исключено, что и сам Володин будет в их числе — если не на президентское кресло, так на премьерское. Во всяком случае, он явно предлагает президенту опереться именно на него.
Может быть, идея расширения полномочий Думы и не найдёт непосредственного воплощения — прямо сейчас на это и вовсе было бы наивно рассчитывать, — но это точно обозначение своих планов на участие в политической борьбе в ближайшем будущем.
Фото: Дмитрий Духанин/Коммерсантъ
