Суровые годы проходят
Экономика страны, заверяют власти, несется вперед рекордными темпами, а доходы граждан остаются скромными. Может быть, так и должно быть, размышляет политический обозреватель «Нового проспекта» Михаил Шевчук.
С самого верха пришел приказ выдыхать. На Московском финансовом форуме премьер-министр РФ Михаил Мишустин доложил, что самый трудный для российской экономики период остался позади. «Односторонний разрыв западными партнерами прежних хозяйственных связей обострил многие вопросы, но наиболее сложный период пройден», — сказал он.
И президент Владимир Путин сказал то же самое на встрече с губернаторами. «Как это ни покажется странным кому-то со стороны, тем, кто ожидал, что у нас здесь всё рухнет, наоборот, экономика набирает темпы, промышленность работает так, как давно уже не работала, сельское хозяйство новые и новые рекорды ставит, строительство развивается такими темпами, которых не было в советское время». Некоторые губернаторы, может быть, до этого и не догадывались, какие потрясающие вещи происходят вокруг, но теперь уж точно знают. Хотя наверняка догадывались, конечно, их же не просто так в кресла рассадили.
В общем, верховная власть настаивает на том, что самые большие трудности позади. И даже имеет на это основания. Макроэкономические показатели после ввода санкций если и просели, то несильно, и в правительстве ожидают даже укрепления рубля в скором времени. Массовой безработицы не случилось. Производства в целом не остановились и магазины не закрылись, а если что-то остановилось и закрылось, то было вскоре выкуплено и переоткрыто. Если кто-то полагал, что россияне сейчас начнут жить в канализации и питаться крысами, так этого не произошло, и даже больше того, среднестатистический россиянин, который не имел привычки регулярно ездить в Европу и часто обновлять автомобиль, мог даже и вовсе почти ничего не заметить. В Петербурге на днях даже открылся «белорусский аналог IKEA», и можно не сомневаться, что и в других областях какие-нибудь белорусские или китайские аналоги непременно найдутся.
Цены разве что подводят. Недавно Владимир Путин, рассуждая о стоимости бензина, даже удивился: «Меры, — говорит, — приняты, а цены растут». Черт его знает, что за беда. Впрочем, эта загадка природы далеко не новая и от санкций или их отсутствия она не зависит.
Год назад, правда, тот же Путин предупреждал, что впереди у нас «самое опасное, непредсказуемое и вместе с тем важное десятилетие». И теперь не совсем ясно, то ли опасность вдруг миновала так быстро, то ли нам чего-то недоговаривают и всё только начинается.
Но если кризис миновал, то теперь, очевидно, должен наступить какой-то другой период, скорее всего, не такой сложный и более позитивный, потому что обыватель по позитивному уже соскучился и ждет, что дело в итоге закончится чем-нибудь наглядно и ощутимо хорошим. Ведь если обыватель и ничего не заметил, то наверняка не для того затевалась вся эта заварушка, чтобы в итоге совсем ничего не изменилось, и масштабная трансформация экономики, о которой говорит тот же премьер-министр, к какому-то результату должна привести. Это раньше, лет десять назад, мы собирались выводить экономику в мировой топ и делать из Москвы международный финансовый центр. Теперь миропорядок другой и задачи, наверное, тоже уже не т. е.
На предыдущем экономическом форуме, Восточном, президент поделился еще одним важным наблюдением. «Доходы граждан сегодня у нас растут. И реальные заработные платы растут в этом году, это правда, и реальные доходы населения растут. Но в целом все-таки они являются довольно скромными», — сказал президент.
Это замечание, немного похожее на рассуждения про бензин (меры принимаются, а результата нет), стилистически звучит как подражание Венедикту Ерофееву. Население у нас, то есть, богатеет, но не целиком, а вернее сказать, целиком и полностью, но не окончательно. Проще всего предположить, что на преодоление этого раздражающего факта и будут направлены усилия властей в ближайшие годы, и россияне привычно начнут догонять и перегонять Запад по уровню жизни.
С другой стороны, есть и иные соображения. Например, бюджет страны на ближайшие годы оказался очень заметно ориентированным на военные нужды: расходы на оборону в бюджете на 2024 год составляют 10,77 трлн рублей, что на целых 70% больше, чем в предыдущем году. Министр финансов Антон Силуанов так и сказал, что хоть это и «немаленькое напряжение для бюджета», но оно — безусловный наш приоритет. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков также подтвердил, что спецоперация требует высоких расходов, и поэтому такое повышение абсолютно необходимо.
Главным приоритетом, таким образом, становится все-таки продолжение спецоперации, а не удовлетворение материальных потребностей рядового россиянина, который в целом, как отметил президент, продолжает жить довольно скромно. Впрочем, возможно, никакого противоречия здесь и нет: если считать, что продолжение спецоперации и есть сегодня главная потребность россиянина, то всё сходится. Солдату приличествует именно скромная жизнь, а ведь все жители страны сейчас, фигурально выражаясь, находятся на фронте в широком смысле слова. Нет никакого смысла искать счастье в материальном благополучии, если его вполне заменяет повышенная духовность и готовность к смерти за идеалы.
А экономика государства и экономика рядовых граждан в некоторых случаях — просто две существующие параллельно экономики, и рекордные показатели по выплавке чугуна и добыче угля, как известно, могут совершенно не влиять на наличие товаров в магазинах.
Разобраться, по чему граждане соскучились больше — по повышению уровня жизни или по настоящему делу, — сейчас главная задача властей. Кажется почему-то, что этот выбор уже сделан. Сами граждане при этом возможности повлиять на него, похоже, не имеют.
