Ответный удар Израиля по сектору Газа
Внезапное обострение на Ближнем Востоке — скорее повод убедиться в том, что старый миропорядок не спешит уступать место новому.
Около 5 тыс. ракет выпущено по территории Израиля, палестинские боевики вторглись на улицы Сдерота и других поселений, устроив перестрелку, сотни погибших и тысячи раненых с обеих сторон: ХАМАС предпринял одно из самых масштабных нападений на Израиль в этом столетии. Даже в защищенном «Железным куполом» Тель-Авиве зафиксированы прилеты в жилые дома: сверхмощная система ПВО все-таки способна дать течь.
Антураж серьезный: командующий военными силами ХАМАС Мохаммед Дейф заявил, что это «день величайшей битвы за прекращение последней оккупации на Земле». «Каждый, у кого есть оружие, должен его вынуть. Время пришло», — заявил он. Движение призвало все арабские и исламские страны присоединиться к атаке. Правда, единства в этом вопросе не получилось: власти Египта и Иордании, например, призвали к «максимальной сдержанности», в том же духе высказались палестинские чиновники; о поддержке заявили, разумеется, Иран и Сирия, а также движения «Талибан» и «Хезболла». Талибы даже, как говорят, обратились к властям Ирана, Ирака и Иордании с просьбой пропустить их войска к Иерусалиму, но это скорее фигура речи: путь из Афганистана неблизкий.
Израиль ответил не менее решительно, объявив операцию «Железные мечи»: Газу подвергли бомбардировкам, армия вошла в арабские поселения. Премьер-министр Беньямин Нетаньяху пообещал, что превратит территории, где базируется ХАМАС, в руины. «Мы отомстим за этот черный день», — сказал Нетаньяху и добавил, что Израиль сведет счеты со всеми, кто причинит вред пленным. В стране объявлено сначала военное положение, а затем и состояние войны, из пограничных районов эвакуируют граждан.
Это далеко не первая военная акция ХАМАС. За последние 20 с небольшим лет движение выпустило по Израилю тысячи ракет и организовало не одну атаку. Последнее масштабное нападение случилось 2 года назад, тогда боевые действия продолжались 11 дней. Однако это первая масштабная акция со времен начала антизападного бунта Владимира Путина и спецоперации на Украине, и на этом фоне атака приобрела в глазах некоторых наблюдателей новый оттенок.
Серия военных переворотов в Африке, обострение в Косово и Карабахе, теперь еще и атака на Израиль — все эти вспышки последнего года выглядят чередой событий (а перед этим мир всерьез ждал и китайской атаки на Тайвань). Хотя никакой связи между ними и не просматривается, и все эти конфликты начались далеко не вчера, человеческая психология склонна связывать всё что угодно, если это складывается в определенную картину мира. То, что раньше воспринималось бы как набор разрозненных ситуаций, получило общее удобное объяснение.
Кремль обещал разрушить миропорядок и доставить Западу проблемы — и вот проблемы возникают. Волей-неволей начнешь демонизировать «руку Москвы» и подозревать Иран в том, что он через дружественные движения решил открыть «второй фронт», чтобы заставить США отвлечься от Украины и передать приготовленное оружие Израилю. Наверняка ведь не случайно атака ХАМАС оказалась приурочена не только к 50-летней годовщине начала Войны Судного дня, но и ко дню рождения Путина. Из случайного символизма и складывается политическая мифология. Проблема в том, что вера в таких ситуациях превращается в убеждение и провоцирует на действия.
Некоторые убеждения могут быть одновременно и правдой, и нет. То, что в последнее время температура мировой политики повысилась — факт, который нельзя игнорировать. Но вовсе не факт, что эти события не произошли бы без Путина и Украины. С другой стороны, всегда можно сказать, что радикалы в разных частях планеты могли вдохновиться примером России и воспользоваться сосредоточенностью Запада на Украине — это дело трактовки. В новых параметрах застарелые конфликты приобретают новую актуальность: вопросы о коллективной вине или справедливости границ ставятся заново и под неожиданным углом. Все ли жители Газы должны отвечать за действия ХАМАС? А все ли россияне должны отвечать за действия Кремля (если говорить о санкциях)?
Естественно, эти и многие другие вопросы будут использованы ради пропаганды, а сами обострения будут рассмотрены как верные доказательства никчемности западоцентричной политики. Продолжающийся десятилетиями конфликт так и не разрешен, и люди продолжают гибнуть у всех на глазах — вот злонравия достойные плоды, отречемся же от старого мира и отрясем его прах с наших ног.
Однако никаких иных выводов, кроме обличающих, не делается. Справедливо и обратное: вовсе не факт, что те же самые события не произойдут при новом миропорядке, что бы под ним ни подразумевалось. Да, собственно, уже и произошли. Высокопарные и красивые рассуждения о цивилизациях не содержат новых рецептов решений кризисов, скорее наоборот. Карабах, к примеру, случился уже в период «нового мира», и дело опять обернулось войной и этническими гонениями. Новых принципов разрешения конфликтов не предложено. Палестинцы будут нападать на Израиль, в Африке будут продолжаться перевороты, а религиозные радикалы будут брать власть в Афганистане, разве что теперь это предлагается считать делом естественным и не безобразным, и даже в какой-то степени достойным. Может быть, в рамках интернационала фундаменталистов Москва повлияла бы на Тегеран с тем, чтобы он прекратил антиизраильскую политику? Вот где было бы новое! Но — нет, ведь так заведено испокон веку: холодная война подразумевает множество локальных конфликтов, в которых главные акторы тайно перетягивают канат, без этого никак. Если нет никаких правил — что это вообще за правила такие, удивляются в Кремле, — то кто сильнее, тот и прав, кто победил, с тем и надо иметь дело. Кажется, это далеко не для всех хорошая реклама нового миропорядка — каким-то он выглядит древним.
