В Петербурге проходит Арктический форум — весьма представительное мероприятие с участием всех скандинавских стран, которые представляют если не сам президент или премьер-министр, так по крайней мере министр иностранных дел. Это в нынешней внешнеполитической ситуации для России уникальная и очень лестная ситуация — неудивительно, что Владимир Путин расточает на форуме мёд, призывая иностранцев к совместной работе в Арктике ради добрососедских отношений, мира и доверия (разве только не спел «увезу тебя я в тундру»).
Арктика — одна из любимых тем Путина; он не раз подчёркивал важность развития этого региона. Под его руководством Россия стала проявлять к Северному Ледовитому океану большое внимание: власти выдержали острую дискуссию, отстаивая принадлежность арктического шельфа территории РФ, открыли на северных островах новые военные базы и природные парки, запустили проект уборки Арктики от мусора, скапливавшегося десятилетиями.
Пустынный регион хорошо подходит и для секретных политических переговоров: два года назад Путин и Дмитрий Медведев уехали на Землю Франца-Иосифа, чтобы с глазу на глаз поговорить о чём-то в ледяной пещере, и вызвали немало толков.
Недавно арктической зоне был придан дополнительный вес, когда её «передали» Министерству по развитию Дальнего Востока. Сейчас Владимир Путин анонсировал новую стратегию развития Арктики до 2035 года.
Впрочем, дело тут, кажется, не в экологии. На форуме в Петербурге слишком часто говорили о деньгах. И.о. губернатора Мурманской области Андрей Чибис просил увеличить финансирование нацпроектов в северных областях; его коллега из Петербурга Александр Беглов предвкушал выгоду от участия в программах освоения Арктики, «потому что это создание новых высокооплачиваемых рабочих мест, это научная база, поступления в бюджет и развитие нашего города»; а Владимир Путин пообещал, что преференции для инвесторов в Арктике будут «ещё более продвинутыми». Президент пояснил, что имел в виду: льготные ставки на прибыль, понижающие коэффициенты по налогу на добычу полезных ископаемых, заявительный порядок возмещения НДС, упрощённый порядок предоставления земельных участков. Судя по всему, главными бенефициарами «особой системы преференций» станут нефтегазовые холдинги, способные добывать топливо на шельфе.
Это вполне понятно. Правда, с которой не принято начинать выступления на форумах, но которую никто и не отрицает, состоит в том, что жить на Крайнем Севере некомфортно. Там холодно, темно и мало достижений цивилизации. Ещё в советское время «на Севера» ехали за надбавками, а потом, когда платить перестали, города и поселки арктической зоны стали стремительно пустеть. Тот же Мурманск потерял после 1991 года почти 40% населения.
Другими словами, жить и работать в Арктике можно только за большие деньги; и если государство хочет, чтобы люди там жили, оно должно им так или иначе за это платить, и напрямую, и обустраивая быт. Но в таком случае оно должно рассчитывать на какие-то доходы, оправдывающие большие расходы, и это, естественно, нефть и газ. Да, есть планы по развитию и Северного морского пути, но и он нужен в основном для того, чтобы вывозить с севера сжиженный газ; все прочие проекты — туризм, рыба — можно считать сопутствующими.
Минэнерго полно уверенного оптимизма. На форуме министр Александр Новак заявил, что спрос на газ будет расти, и к 2025 году Россия может производить до 73 млн т СПГ в год, а ещё через десять лет — 100–120 млн т и занять 40% мирового рынка.
Иностранцы, безусловно, могут с удовольствием поучаствовать в проектах по добыче ресурсов, ведь основные расходы по развитию и поддержанию всей инфраструктуры всё равно понесет Россия. Но вот что интересно: почти одновременно с тем, как российские власти строят планы по захвату рынков углеводородов, в другой арктической стране, Норвегии, парламент постановляет остановить разведочное бурение у Лофотенских островов, несмотря на недовольство нефтяников. А правительство Норвегии буквально на днях разрешило фонду национального благосостояния, который и аккумулирует нефтяные доходы страны, вкладываться в развитие возобновляемых источников энергии — инвестиции могут составить $14 млрд. Ещё чуть раньше фонд объявил о резком сокращении инвестиций в компании, занимающиеся добычей нефти, газа и угля.
А на прошлой неделе аналогичный суверенный фонд Саудовской Аравии продал свой последний актив в нефтегазовых компаниях. Правда, эта тенденция ещё не приобрела в мире обвального характера, но всё-таки инвестиции в возобновляемые источники энергии в прошлом году выросли с $355 млн в 2017 году до $5,8 млрд, а в добычу углеводородов — снизились с $18,8 млрд до $6,3 млрд.
Кажется, мы опять входим в противофазу с мировыми тенденциями. В России возобновляемая энергия традиционно считается блажью зажравшихся хиппи, однако именно в этой отрасли возникает всё больше денег, а масштабная добыча на дне Северного Ледовитого океана в принципе всё равно выглядит делом отдаленного будущего. Кажется, есть шанс, что к 2035 году Россия будет занимать, может быть, даже ещё большую, чем 40%, долю рынка, только весь этот рынок будет в основном в cамой России и сосредоточен.
В общем, здесь главное — не оказаться внезапно в роли медведя из сказки про вершки и корешки; поэтому важно, чтобы российские программы развития Арктики воплотились не только в буровые вышки, но и в реальные экологические и туристические проекты. По крайней мере, тогда всё будет точно не зря.
