События 23 января так всколыхнули российскую блогосферу, что потребность высказать свое мнение о происходящем ощутили не только политики и общественные деятели, но и бизнесмены, которые обычно осторожно комментируют оппозиционные марши. Журналисты «Нового проспекта» составили подборку самых интересных высказываний.
Георгий Богачев, владелец базы отдыха «Илоранта»:
— Во время путча в августе 1991 года мы с друзьями были на Исаакиевской площади. Мы двигали руками троллейбусы, пытаясь перегородить Малую и Большую Морскую (тогда ещё улицы Гоголя и Герцена). Мы пришли защищать Мариинский дворец, где находился мэр Собчак, не подчинившийся путчистам. Кстати, Путин тоже был там, охранял Собчака и писал заявление об увольнении из КГБ (см. Википедию).
Наивно полагать, что доморощенные баррикады смогли бы остановить танки, но дело было не в этом. Нам было по 20, и мы защищали своё будущее от коммунистических старичков-упырей, не желающих отдавать власть.
Прошло без малого 30 лет, и вчера на ту же площадь пришла моя дочь (возмущённые, не волнуйтесь — в сопровождении взрослых надежных людей). Спросила разрешения и специально поехала из Выборга, отменив запись на долгожданную стрижку. С одной стороны, мне очень стыдно, что мы не смогли сохранить для ее поколения добытые тогда ценности — свободу слова и собраний, сменяемость власти и демократические выборы. Но я счастлив тем, что мои дети с юных лет готовы отстаивать и своё будущее тоже.
Революция — это очень плохо. Революция ведёт к резкой смене элит, разрухе и экономическому кризису. К власти часто приходят радикальные чегевары, действия которых непредсказуемы. Но то, что происходит сейчас, ещё хуже, потому что попытка законсервировать противоречия и любой ценой сохранить власть только увеличит мощность будущего общественного взрыва.
Найдите в себе разум и мужество начать с малого. Надо, чтобы опять заработали социальные лифты. Отмените хотя бы сбор подписей на муниципальных и местных выборах — как раз можно успеть до осени. Отмените пресловутый «муниципальный фильтр» для выборов губернаторов. А потом назначьте себе надежных преемников, которые гарантируют вашу безопасность, и уходите. Ещё есть шанс.
Илья Фоминцев, совладелец онкологической клиники «ЛУЧ»:
— Тезисно о моих выводах по результатам вчерашнего мероприятия.
Публика — максимально разношерстная. Если кто-то думает, что это, мол, такие прекраснодушные очкарики, так это вовсе не так. Я бы демографически определил портрет так: молодые люди в возрасте 25-45 со средним или высшим образованием. Видно, что многие вполне себе тертые воробьи — совсем не юнцы. Ценностный портрет примерно таков: ярко выраженные ценности самовыражения и личных достижений, гедонизм, светскость, антиклерикальность. Индекс Хофстеде у них будет прям никакой, если его измерять. Для них нет никакой дистанции власти. Они не признают иерархию нормой и само собой разумеющимся. Так, собственно, прямо и орут: «Мы здесь власть». В общем, это похоже на типичные ценности Северной Европы.
Основная мотивация выхода на улицу вовсе не Навальный. Люди возмущены деградацией государства, ощущением бесправия, смешанным с острым ощущением, что никто не хочет слышать их голос. Навальный тут просто повод и фигура, которой это возмущение персонифицируется. На его месте мог быть кто угодно, но до середины Днепра долетел только он.
Осознанность и образованность публики — ну, так себе. Не надо думать, что это такие все высокоинтеллектуальные профи. И близко нет такого. Суждения, соответственно, не шибко лучше по качеству, чем у противоположной стороны. Как одни истово верят в гений и безальтернативность Путина, так другие истово верят, что дело только в нем. Персонифицируют всё плохое в Путине. Даже такое, что к нему явно никакого отношения не имеет.
Демаркация между силовиками и фрондой проходит в области ценностей. Однако вот среди силовиков нет такой однородности по ценностям, как среди фрондеров, — они очень гетерогенны и стратифицированы. Я бы на месте силовиков не особенно рассчитывал на антагонизм к протестующим. Его в сущности нет. Балбесов типа того, который маску требовал надеть, навскидку не более 10-20%, как бы их там ни культивировали. Держится всё это, по сути, только на бедности в регионах — ну, некуда им просто идти работать, кроме как в Росгвардию.
В общем, мой вывод: основной источник ценностной демаркации — школа и вообще школьный возраст. Там это всё формируется. И мне совершенно очевидно, что школьное образование — это первое, что нуждается в максимально осознанной реформе.
Настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Шлосбергом Львом Марковичем либо касается деятельности иностранного агента Шлосберга Льва Марковича
Лев Шлосберг, председатель Псковского регионального отделения и член федерального политического комитета партии «Яблоко»:
— Стенка, которая выстроена для охраны власти, состоит из людей. Мы не знаем, что думают эти люди, когда исполняют приказы. Бежать. Хватать. Стоять. Бить. Понимают ли они смысл происходящего? Мы не знаем. Как они видят и понимают нас — тех, кто не согласен с властями? Мы не знаем. Но такое состояние страны — стенка на защите власти от мирных людей — это и есть тупик государства, и привёл государство в этот тупик спрятавшийся за этой стенкой Путин. Пути из тупика он не видит, потому что не понимает, что это тупик. Вытаскивать страну из тупика надо нам.
Митя Алешковский, директор информационного портала «Такие дела»:
— Омоновцы начали было, как привыкли ранее, хватать ничего не делающих людей из толпы и тащить их в автозаки, но в какой-то момент толпа просто не позволила этого сделать. В ОМОН полетели снежки и бутылки. Несколько раз отдельных омоновцев отделяли от их группы, и это было действительно жалкое зрелище.
Совершенно очевидно несколько вещей: если бы полиция не начала применять силу к собравшимся, то акция закончилась бы мирно и спокойно. Именно полиция, первой применив силу, причем совершенно необоснованно, разогрела толпу. Толпа ответила на это очень агрессивно. Я никогда раньше не видел таких потасовок на митингах. Даже на Болотной 6 мая. Чтобы вы понимали: после того как толпа прорвалась на Страстной, какие-то дети отняли у омоновцев каску и дубинки. Каской они потом, смеясь, играли в футбол, фотографировались с ней, как с трофеем, и показывали толпе. Люди совершенно перестали бояться. И это сбивало ОМОН с толку. Они впервые получили от общества отпор. В физическом смысле. И мне стало страшно. Это было настоящим силовым противостоянием. С кровью, слезами, криками! В центре Москвы, XXI век! Вместо того чтобы не доводить до этой ситуации, власти сделали всё, чтобы столкнуть на улицах лбами протестующих с полицией.
Что меня особенно удивило, так это то, что я впервые увидел сочувствие со стороны ОМОНа. Один омоновец, орущий на всех матом, кричащий, чтобы люди отходили, внезапно увидел, что прямо перед ним стоит пожилая женщина и заливается слезами оттого, что он на нее кричит. Его тон изменился, и он спросил: «Женщина, вам помочь?» Она ему начала говорить, что типа не надо орать, но эта вот реакция, она дорогого стоила — они все-таки люди, сколько бы их там командиры и политруки ни зомбировали. Короче, ОМОН уже не тот, что был раньше. Они тоже люди и тоже сомневаются в правильности тех приказов, которые им отдают.
Андрей Павлов, основной владелец и гендиректор Zenden Group:
— Вспоминается детское стихотворение: «Не ходите, дети, в Африку гулять. В Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы». Как видим, всё это зверьё заграничное… В конце 80-х и все 90-е годы мы уже побывали в «Африке» в плохом смысле.
В 2011 году в Сирии тоже студенты и подростки по аналогичному сценарию пошли искать «демократию» на улице. К чему это привело? Посмотрите снятые мной видео из окна машины в разных провинциях Сирии. Снесённые города, уничтоженная промышленность, сотни тысяч погибших. Один только вырезанный полностью за ночь и день город Арда взрывает мозг от непонимания, как это можно допустить в XXI веке? Разграбленные и уничтоженные храмы и монастыри. Уничтоженные иконы. Демократия, свобода, равенство… красивые слова, очень хочется всё это иметь. Но нет и не будет идеального сочетания, чтобы устроило всех и вся. Часто свобода одного превращается в несвободу другого. В России большое количество внутренних проблем, они постоянно усугубляются внешним давлением. Не скрою, у нас большое количество предателей, завербованных различными спецслужбами, просто моральных уродов, помешанных только на деньгах. Огромное количество чиновников, потерявших ориентир «свой-чужой». С этим надо бороться, использовать все законные методы, но не на улицах или баррикадах!
Игорь Албин, бывший вице-губернатор Петербурга, курировавший строительство стадиона «Газпром Арена»:
— Естественная потребность каждого человека и даже святая наша обязанность — любить, образовывать, воспитывать наших детей. Создавать условия для духовного, интеллектуального развития, творчества, роста. Нам важно научить ребят, мальчишек и девчонок, правде, любви, честности, нравственной чистоте, сердечной доброте. Во всём подавать нашим детям личный пример. Да, в России всё непросто и не всё хорошо. Мы желаем себе и России другой судьбы, но без катаклизмов и революций, в радости и достатке, мы мечтаем о последовательном развитии всех общественных институтов и каждого человека. В XX веке наш многострадальный народ положил на алтарь Отечества более 100 миллионов человеческих душ. Достаточно жертв. Втягивать в политику наших детей, призывать к уличному протесту, я иначе как подлостью и свинством назвать не могу. Одумайтесь, и простите за откровенность.
Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика»:
— Самое рациональное сегодня для административной вертикали — забыть про ивенты 23 января и жить как жили.
События закончились плюс-минус ничьей, ничего принципиально в протестах не перещелкнуло, уровень публичного проявления негатива в отношении первых лиц соизмерим с прошлыми разами.
Самое логичное — не создавать дальше повестку, вызывающую антивластную мобилизацию. Не подставляться без нужды.
Но это маловероятно. Всем пока хочется и дальше обсуждать протесты. Одним — показывать, как все неправильно себя вели раньше и тем самым породили протесты. Другим — как все неправильно профилактировали акцию. Третьим — про Байдена и переводы с английского. Четвертым — про внутренних врагов, сливших информацию в фильм.
Главный стресс последних дней не во встряске общества. Оно пообсуждает и если не забудет, то легко переключится.
Стресс именно в том, что создается новая повестка для «верхов» — вкусная, яркая, насыщенная. Увлечься ей куда соблазнительнее, чем забыть или вовремя остановиться.
