Когда компания-должник в преддверии своего банкротства хочет защитить свои интересы перед лицом кредиторов, она, разумеется, привлекает на помощь консультантов в сфере несостоятельности. Хорошие консультанты, разумеется, просят хорошее вознаграждение. Но с недавнего времени вопрос выплаты этого вознаграждения стал отнюдь не банальным: по мере развития практики оспаривания сделок должника под прицел попали, в том числе, платежи за юридические услуги. Правовые консультации, как и многие иные услуги, в силу своей невещественности с точки зрения банкротного законодательства дело весьма непростое. И, когда арбитражный управляющий оценивает все платежи компании-банкрота на предмет наличия вывода активов, оплату услуг он оценивает с особым вниманием. Мы обобщили данную практику и можем поделиться некоторыми наблюдениями.
Основные претензии кредиторов сводятся, как правило, к стоимости юридических услуг.
В первую очередь оценивается закрывающая документация: акты оказанных услуг, отчеты о проделанной работе и иные документы, которые могут показать суть и качество предоставления, за которое должник расплатился деньгами, в итоге не попавшими в его конкурсную массу. Суды критически относятся к актам без расшифровки оказанных услуг. Сакраментальная фраза «Услуги оказаны полностью и в срок, заказчик претензий не имеет» встречает, как правило, негативное отношение со стороны суда. Практика оспаривания таких сделок хорошо устоялась и встречается в самых разных регионах России.
Для подтверждения оказанных услуг консультантами предоставляются протоколы судебных заседаний, определения и решения суда, подготовленные для клиента справки и многое другое. Между тем, проверке подвергается не только сам факт появления консультанта на судебном заседании, но и поведение его в процессе. Суды оценивают сложность конкретного спора, степень участия в нем конкретного представителя и нередко скептически относятся к оценке рыночной стоимости оказанных юридических услуг.
Значительное внимание в подобных спорах нередко уделяется разъяснениям адвокатских палат того или иного региона. Между тем, суды скептически относятся к доводу о том, что консультант не может установить вознаграждение выше, чем рекомендованное адвокатской палатой. Как показывает практика, суды воспринимают цены, указанные в рекомендациях адвокатских палат, как нижнюю границу ценового спектра.
Также из анализа судебной практики следует, что оценка рыночной стоимости оказанных услуг встречает довольно прохладное отношение судебной власти, особенно когда её проводят специалисты в сфере оценки строительных и иных работ, слабо связанных со спецификой юридической деятельности. Назначенная же в рамках рассмотрения спора экспертиза, напротив, встречает одобрение и поддержку суда.
Во многих подобных спорах определяющим становится вопрос осведомленности консультанта о признаках несостоятельности своего клиента. С наиболее высоким риском оспаривания сталкиваются договоры, где фигурируют формулировки в стиле: «договор на сопровождение процедуры наблюдения» и подобные им. Между тем, даже при отсутствии таких формулировок риск оспаривания достаточно высок. Наличие у консультанта специального образования в сфере финансов может также, по мнению некоторых судов, говорить о том, что о признаках несостоятельности консультанту было известно.
Отдельно стоит остановиться на возражениях о совершении платежей за оказанные юридические услуги в рамках обычной хозяйственной деятельности. Практика показывает, что такие возражения работают, только если консультант оказывал аналогичные услуги должнику в течение длительного периода времени (например, нескольких лет).
