Фото: Ирина Бужор / Коммерсантъ
Пожалуй, не было еще в истории выборов в России такого непривлекательного дня голосования, как в минувшие выходные: ни одной заметной дуэли кандидатов; ни одной ситуации «теста для системы», как хотя бы в Хабаровском крае в прошлом году; ни одного вопроса, ответ на который должны были дать выборы. Другими словами, не было ни одной причины, по которой прошедшие выборы могли бы стать интересными.
Вероятно, это и есть «идеальные выборы», к которым стремился Кремль. Выборы, на которых, в принципе, и не нужны нарушения, потому что нет цели, ради которой на них вообще можно было бы пойти, и нет людей, которым было бы важно эти нарушения фиксировать. Бесцветные и бессодержательные. Парламентская оппозиция не прозвучала ни одним громким именем или заявлением, партия власти, в общем, тоже. Как следствие, ни одного успеха. Разве что за исключение можно засчитать Псковскую область для «Яблока», где партии удалось завоевать дюжину муниципальных мандатов в разных районах, — по нынешним временам большое дело.
Очень низкой оказалась явка, просто удручающей. В Калининградской области, например, в выборах главы региона приняли участие 27,94% избирателей, в Свердловской — 28,47%, Томской — 30,93%, Марий Эл — 31,99%. Бурятия с 37,98% выглядела просто чемпионом. Это, заметим, с учетом голосования, растянутого на три дня, и применения технологической новинки — электронного голосования, которое, кстати, на муниципальных выборах в Москве даже вызвало определенный энтузиазм, вытащив явку до 34%.
Причем за явкой, кажется, никто и не гнался, и никто не переживает по поводу низких цифр. В советские времена выборы были безальтернативными, но явку старались нагнать как можно выше, отправляли по квартирам агитаторов: это должно было демонстрировать единение партии с народом. Сегодня демонстрировать уже ничего никому не нужно. Нет смысла гоняться за голосами и имитировать легитимность на средних этажах власти, если единственный ее источник всё равно находится в Кремле. Оппозиция уничтожена, но ведь и не сказать, что народ в противовес показал сплоченность с властью.
Самую нелепую попытку привлечь интерес к выборам сделала комиссия Госдумы по расследованию фактов иностранного вмешательства во внутренние дела России. Она объявила, что, оказывается, существовала кампания «по продвижению выгодных Западу кандидатов», которая «координируется и финансируется преимущественно пятью центрами управления из США, Великобритании, ФРГ, Швеции и Украины» и обходится примерно в $ 30 млн в месяц. Надо же, посмотреть бы хоть на одного такого «выгодного Западу» кандидата…
Сообщения от наблюдателей в разных регионах монотонно описывали коллективное голосование бюджетников, аномальное надомное голосование, прочие махинации, которых мало не было никогда. Но стало трудно обнаружить в сети хоть какую-то эмоцию по этому поводу. По слухам, в некоторых регионах кандидатам от партии власти даже пришлось в итоге через близких пиарщиков оплачивать хотя бы минимум агитации своих квазиоппонентов из партий парламентского меньшинства, чтобы выборы подавали хоть какие-то признаки жизни.
Да, можно решить, что на фоне спецоперации какие-то там выборы кажутся уже совершенно смешной мелочью — и для избирателей, и для партийцев. И в общем-то мы шли к этому давно и последовательно. Но ведь Украина далеко (США тем более), а в стране продолжается жизнь, которую боевые действия на Украине, по идее, не исключают и не отменяют. Где-то реновация задумывается, где-то экологические проблемы не решены, где-то еще что. Москвичи вон день города отпраздновали с шикарным салютом, как раз когда российские войска оставляли взятые города на Донбассе, тем самым как бы подчеркнув: где спецоперация, а где мы.
Зря, кстати, патриоты по этому поводу беснуются. В показывании врагу блестящего тыла имеется большой смысл. Это значит тыл у нас крепкий, и никакие санкции не влияют на жизнь страны, разве не так?
Однако спецоперация как будто все-таки именно что отменила всё остальное. Глобальный замах Кремля на сотрясание мировых основ уверенно привел к политическому эскапизму: зачем же участвовать в выборах, когда вот-вот наступит новый миропорядок? Наверняка в этом новом миропорядке всё равно всё будет устроено по-другому, а выборы в любом случае элемент миропорядка старого, «дореволюционного», ненужного. Да и депутаты, если присмотреться, выглядят бессмысленным пережитком прошлого, старорежимной старухой из «Бронзовой птицы».
Власть бросается из крайности в крайность: то провозглашает наступление новой эры и намекает на сложные времена, то, напротив, пытается убедить всех в том, что ничего особенного вообще не происходит.
Избирателя явно больше привлекает первое, как не требующее от него персональных усилий. Он мыслит с подачи властей эпохами и континентами и внутренне готов отречься от суеты. Конкурентная демократия и дебаты о способах ведения хозяйства не нужны, если в любую минуту может разразиться ядерная война и не станет вовсе никакого хозяйства. Ну вот на Украине была эта ваша демократия и выборы. Что, помогло это им разве? Только хуже сделалось… Украинское платье подсознательно примеряется и на себя, к нам же тоже завтра могут постучаться чужие солдаты; тем более что из каждого утюга доносится именно это: большой войны всё равно было не избежать, враг безжалостен, и ничего иного ожидать не следовало и не следует. Выборы — акт воли, но если всё, что происходит и еще произойдет, объявляется неизбежным, значит, будущее тоже запрограммировано, ни к чему пытаться повлиять на него.
Кровь гипнотизирует. Затягиваясь, конфликт только продолжает провоцировать апатию и фатализм. «Идеальные выборы» хороши для бодрого отчета, но они еще и симптом политической деградации общества, ее незаинтересованности в будущем. Но в условиях неопределенности лучше действительно отправиться кататься на колесе обозрения, чем на избирательный участок.
