В начале июня федеральные чиновники заявили о выходе России из Болонского процесса. В частности, об этом сообщил замминистра науки и высшего образования России Дмитрий Афанасьев на расширенном заседании комитета Совфеда по науке, образованию и культуре. «Новый проспект» спросил известного историка Льва Лурье, чем это чревато для российской системы образования.
Отказ России от Болонской системы образования имеет скорее символическое, чем практическое значение.
Напомню, Болонская система построена таким образом, что во всей Европе ступени перехода от одного уровня высшего образования к другому синхронизированы. Поэтому человек может спокойно закончить первый этап (бакалавриат) в любой стране и потом поступить в магистратуру в другой стране.
Теперь же наши университеты не будут обязаны брать на обучение людей из Европы с дипломом бакалавра, а российские студенты не смогут автоматически поступать в магистратуру европейских вузов, даже получив соответствующий грант. Их поступление за границей будет затруднено, но, думаю, все-таки будет придуман механизм для того, чтобы они могли это делать. Например, могут быть согласованы какие-то дополнительные экзамены. То есть выход из Болонской системы не поставит крест на обучении наших молодых людей на Западе. Но как это будет происходить, пока непонятно.
Также напомню, что Болонская система образования построена на системе «4 плюс 2». Годы бакалавриата дают человеку достаточно широкое образование, а два года магистратуры готовят уже узкого специалиста. Во всём мире такая система обучения эффективна. Человек в 17 лет, поступающий на бакалавриат, как правило, не готов ответить на вопрос, чему он хочет посвятить свою жизнь. А за 4 года обучения студент уже может принять решение, какую главную специальность выбрать.
При этом 4 года — достаточный срок, чтобы научить подавляющее большинство людей навыкам, которые им потребуются на должностях «белых воротничков». Например, написать бумагу, найти какую-то информацию, поддержать культурный разговор. То есть менеджеры вполне могут работать после бакалавриата. Для этого им необязательно получать какую-то специальность дальше.
Повторюсь, я не считаю выход из Болонской системы критичным для России. Это скорее некое высказывание. Оно похоже на высказывание главы Совфеда РФ Валентины Матвиенко о том, что нужно заменить на русские аналоги все слова, пришедшие к нам из других языков. Вот это примерно то же самое. Выход из Болонской системы можно интерпретировать так: «Вы посылаете Украине оружие, а мы не будем учиться по вашей системе образования».
Часто возникает вопрос, повлияет ли выход из Болонского процесса на сдачу ЕГЭ. На самом деле это не связанные вещи. Лично я считаю ЕГЭ одной из наиболее эффективных реформ в России с начала 2000-х годов. Но у ЕГЭ довольно много противников.
Важно понимать, что в вопросе о сдаче ЕГЭ речь идет о распределении крупных финансовых потоков. Сдача вступительных экзаменов давала вузам возможность получать коррупционную дань. Сейчас фактически решается вопрос, кто будет репетиторами учеников, кто будет готовить их к поступлению: школьные учителя, как сейчас, или преподаватели вузов, как это было раньше.
По данным издания «Мел», емкость рынка подготовки к ЕГЭ составляет около 250 млрд рублей в год
Если победят вузы, у школ все-таки останется очень много вещей, сохраняющих часть финансовых потоков. Например, на устных экзаменах можно брать деньги за то, какие отметки получит ученик.
Лев Яковлевич Лурье́. Родился в 1950 году в Ленинграде. Российский историк, петербургский краевед, писатель, журналист. Кандидат исторических наук. Основатель Санкт-Петербургской классической гимназии, где преподаёт историю. Четырежды побеждал в конкурсе петербургских журналистов «Золотое перо», лауреат Анциферовской премии. В 2011 году основал «Дом культуры Льва Лурье».
