Кто отправил ФСБ в поход на «Восток»
Основатель и президент фонда Baring Vostok Майкл Калви заключён под стражу до 13 апреля решением Басманного суда. Вместе с ним в СИЗО будут дожидаться очередных решений суда пятеро фигурантов дела — топ-менеджеров фонда и подконтрольных ему структур — вчера ещё уважаемых известных предпринимателей, а сегодня уже «предполагаемых подельников» или «сообщников», как о них пишут вдохновлённые происходящим СМИ. Для органов госбезопасности, наверное, любой бизнесмен — потенциальный чей-то «подельник», но в данном случае инцидент и впрямь выдающийся: «подельниками» стали партнёры по одному из крупнейших проектов по инвестированию в Россию.
Арестованным вменяют в вину довольно странную историю: долг «Первого коллекторского бюро» (ПКБ) перед банком «Восточный» в размере 2,5 млрд рублей Майкл Калви распорядился погасить пакетом акций (59,9%) люксембургской компании International Financial Technology Group. ПКБ принадлежит Baring Vostok, и 52% «Восточного» принадлежат Baring Vostok. Предложенные в качестве отступного акции были оценены в 3 млрд рублей, а миноритарий «Восточного» Шерзод Юсупов с этим не согласился и очень быстро, в считанные дни, убедил в том же сотрудников ФСБ: по их версии, цена акций не превышает 600 тыс. рублей. Соответственно, ФСБ передала материалы дела в Следственный комитет, где пришли к выводу, что 2,5 млрд рублей Майкл Калви у «Восточного» (читай: у его миноритариев) похитил. Басманный суд по ходатайству СКР отправил всех подследственных под арест.
В самом фонде отвергают все подозрения и связывают происходящее с конфликтом акционеров «Восточного».
Центробанк в прошлом году после слияния «Восточного» с «Юниаструм Банком» потребовал от первого увеличения резервов, для чего понадобилась докапитализация; пришедшие из «Юниаструм Банка» акционеры во главе с его бывшим владельцем и президентом Артёмом Аветисяном (в их число входит и Шерзод Юсупов) не смогли внести свою долю, в связи с чем Baring Vostok затеял разбирательство в Лондонском Арбитражном суде. «Мы полагаем, что обвинения направлены исключительно на оказание давления на фонды Бэринг Восток с тем, чтобы фонды прекратили арбитраж в Лондоне, либо на то, чтобы помешать дополнительной эмиссии акций банка «Восточный», — говорится в официальном заявлении фонда.
Самый большой шок в этом деле вызвала фигура главного подозреваемого: Baring Vostok и Майкл Калви работают в России с 1994 года, за это время фонд вложил в российские компании $2,8 млрд. Живёт Калви здесь уже полтора десятка лет, он один из пионеров американского инвестирования в Россию, и он на самом хорошем счету; даже, как признался пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков, известен президенту, они не раз встречались. В каком-то смысле Майкл Калви и его фонд — символы делового сотрудничества США и России, не прекращающегося несмотря ни на какие санкции. В этом качестве его пользу для Кремля трудно переоценить.
Список проектов, в которых участвовал Baring, сейчас широко тиражируется, и в этом списке — множество компаний, известных буквально каждому.
Фонд вкладывался в том числе в Avito, Яндекс, Ozon, Doc+, Tinkoff, Gett — всё это не какие-то неуловимые для среднестатистического россиянина скважины и электростанции, а сервисы, которыми постоянно, в повседневном режиме миллионы этих самых россиян пользуются. Всё это в каком-то смысле флагманы отечественной интернет-индустрии, и они состоялись благодаря отчасти и Майклу Калви.
И объект преследования выбран, на первый взгляд, неудачный, и момент — скандал возник в точности между Российским инвестиционным форумом и ежегодным посланием президента Федеральному собранию, к тому же на фоне очередного ужесточения санкций США в отношении России. Что сейчас сможет сказать Владимир Путин о том, как он приветствует иностранные инвестиции от «здравомыслящего бизнеса»? Вот же он у вас, «здравомыслящий бизнес», сидит в «Матросской тишине» из-за дела, в принципе не выходящего за рамки арбитражного разбирательства.
Что предпримут американские власти, уже напрягшиеся от того, что в далекой России сажают за решетку гражданина США и, кажется, снова выдавливают из страны иностранных инвесторов? Вполне возможно, напишут новый санкционный закон наподобие закона о «списке Магнитского», принятого после того, как из России со скандалом вышибли фонд Hermitage Capital — а Москве придётся опять «асимметрично отвечать», запрещая какие-нибудь новые сношения с Западом.
Но проблема Майкла Калви, по-видимому, в том, что его оппонент Артём Аветисян хорошо знаком с Дмитрием Патрушевым, сыном экс-директора ФСБ, ныне секретаря Совбеза РФ Николая Патрушева.
Аветисян и Патрушев-младший вместе входили в наблюдательный совет Россельхозбанка несколько лет назад. Этим может объясняться скорость принятия решений после обращения Шерзода Юсупова.
Поэтому Майклу Калви не может помочь ни заступничество влиятельных, казалось бы, фигур в лице Германа Грефа, Алексея Кудрина и других, ни долгое и, судя по словам Дмитрия Пескова, вполне позитивное знакомство с Владимиром Путиным, ни капиталы, ни ссылки на законы, по которым в такой ситуации Калви сажать были не должны, ни многолетняя репутация, ни партнерство с такими генералами отечественного бизнеса, как Юрий Ковальчук (Baring Vostok владеет сетью кабельных каналов совместно с «Национальной Медиа Группой»), — всё это пыль, по сравнению с дружбой с сыном высокопоставленного силовика.
Если момент для скандала кому-то кажется крайне неудачным, значит для тех, кто его инициировал, этот момент наоборот считается самым удачным и эффективным. Ведь лучший способ показать оппоненту, где его место, а кто на самом деле главный, — это ударить внезапно и сразу в самое больное место, чтобы никто не дёрнулся и все всё сразу поняли.
Есть люди, которые вслед за Алексеем Кудриным полагают арест Майкла Калви чрезвычайной ситуацией, катастрофой для имиджа России на рынке инвестиций, а есть те, кого все эти инвестиции, репутация, фондовые показатели, международные отношения, интернет-индустрия вообще не интересуют. Просто не входят в систему координат, не представляют ценности. Для них обострение — не ЧС, а привычка, а деньги — не главное, если это чужие деньги. «Ты иностранец, — как бы говорят они, — Ты всегда будешь здесь чужим, даже если выучишь язык, станешь здесь жить и будешь полезен государю. Наши законы не для тебя, мы всегда будем следить за тем, чтобы ты не обижал наших друзей, — это главное условие твоей жизни здесь, и мы всегда найдем способ прижать тебя и твой бизнес, если ты попытаешься это сделать, потому что в этом и есть наша великая сермяжная правда. Ну, а если придется повоевать, так что ж, мы уже привыкши».
Фото: Кристина Кормилицина/Коммерсантъ
