Эра слепой Фемиды. У россиян всё меньше прав и всё больше обязанностей

Игорь Гущев, партнер "Дювернуа Лигал":

— В 2021 году произошло усиление конкуренции в юридической среде. Было ценовое давление на рынке услуг, которое, впрочем, отмечается год от года. Произошло расширение судебной и банкротной сфер, это может быть связано с экономической ситуацией. То есть бурного роста не наблюдается, но у клиентов всё чаще возникает необходимость решать свои проблемы с помощью судов. Есть устойчивый и заметный рост количества историй, связанных с банкротством.

Судебная практика оспаривания сделок в ходе процедур банкротства обычно складывается не в пользу должника и его контрагентов, а сроки давности для отмены сделок растут. Внимание к такого рода сделкам даже у добросовестных участников гражданского оборота должно быть очень пристальное. Фактически сегодня сделка может быть оспорена спустя 10 лет после её завершения. Это означает, что, совершая любую сделку сегодня, участник гражданского оборота должен уделить этому факту особое внимание.

Чувствуется усиление давления со стороны силовых структур. Часто в корпоративных спорах или делах о банкротстве возбуждаются уголовные дела. Необходимость уметь защищать клиентов в уголовных делах становится для юристов просто жизненной необходимостью.

Есть также тренд на переход работы во многих аспектах в онлайн, в том числе в плане ведения переговоров. Теперь многие проходят через Zoom или любые другие удалённые способы.

Произошел рост сделок, много корпоративной работы. Стало больше работы в сфере недвижимости.

Юристам придётся продолжать конкурировать. При этом сейчас на рынок выходит поколение, в котором в целом родилось меньше детей. Усилилась и конкуренция за талантливые кадры. Для клиентов нет ситуации лучше, когда конкуренция усиливается, а цены падают. Очевидно, что будет расти общий уровень профессионализма. Для клиентов ситуация достаточно комфортная.

Владислав Забродин, создатель и управляющий партнер Capital Legal Services:

— В 2021 году произошло несколько конституционных изменений, которые вызвали у юридического сообщества большие вопросы, связанные с форматом их принятия. Это, к сожалению, очень серьёзно влияет на восприятие ценности права как широкими слоями бизнеса, так и просто населением. Это, наверное, самый негативный момент с точки зрения правовой системы и юридических результатов прошлого года.

За год мы увидели несколько весьма значимых уходов иностранных компаний (в первую очередь финских) с российского рынка. Это печальный тренд, который является знаковым. Конечно, появилось несколько новых иностранных игроков, но их недостаточно, чтобы можно было говорить о полноценном тренде на возврат иностранных инвестиций.

Также у юристов появляется большой объём работ, связанных с уголовно-правовой тематикой. Даже те компании, которые не занимались этими вопросами, вынуждены накапливать такой опыт — это востребовано, сегодня уголовное преследование стало популярным методом воздействия как в обществе, так и в бизнесе.

Однако, пожалуй, за исключением самых громких политических дел, в России всё равно у граждан и бизнесменов существуют объективные возможности защитить права и законные интересы при взаимодействии с силовыми структурами, особенно когда действия последних неидеальны с юридической точки зрения. Система по-прежнему обладает правовыми механизмами защиты, которые можно эффективно использовать. Есть, конечно, сферы, где предоставленные законом права серьезно нивелированы правоприменительной практикой или конкретными судебными решениями, но мы постоянно убеждаемся, что система небезнадёжна.

Во многих ситуациях суды принимают обоснованные и взвешенные с правовой точки зрения решения. Хотя, к сожалению, вынужден признать, что за последние годы судебная система по определенным категориям дел сделала несколько шагов назад и стала менее самостоятельной. При этом она всё равно имеет качественные кадры и возможности стать существенным звеном развития как общества, так и бизнеса, если сохранит способность противостоять воздействию третьих лиц и в первую очередь — представителей государственных структур.

В 2021 году стало больше работы по государственным проектам, которая требует не только интересных и хороших идей со стороны бизнеса, но и высокой степени педантизма в подготовке документов. Стало больше проектов ГЧП, зато в разы уменьшилось количество так называемых отмывочных схем, компании сейчас всё больше работают вчистую. И это совершенно чёткий тренд, который мы видим на протяжении нескольких последних лет.

Иван Павлов (он и еще несколько юристов из "Команды 29" включены Минюстом в реестр СМИ-иноагентов), адвокат, создатель правозащитных проектов "Команда 29" и "Первый отдел":

— Тренд общий для всех отраслей права, да и в целом для страны — сворачивание гражданских прав и свобод, засекречивание всего и вся на фоне усиления репрессий. Я работаю в сфере защиты права на доступ к информации, а также с уголовными делами, связанными с госбезопасностью. У нас в геометрической прогрессии растёт количество таких дел, усиливается давление на адвокатов, разворачиваются репрессии против наших соратников — журналистов и правозащитников, помогающих нам придавать огласке сфабрикованные обвинения.

Наверное, многим кажется, что репрессии не коснутся тех, кто в стороне от политики, правозащиты, активизма и журналистики. Но, к сожалению, даже обвинение в таком страшном преступлении, как государственная измена, можно получить, будучи не только учёным или журналистом (хотя это само по себе абсурдно), но даже продавщицей или домохозяйкой — такие люди уже были в числе моих подзащитных. И таких дел, похоже, будет всё больше на фоне царящей на госканалах милитаристской риторики. Всё больше процессов проходит в закрытом режиме, а ведь так легче всего творить беззаконие.

Мы видим, как те гражданские проекты, которые в 2021 году были разгромлены в России и были вынуждены покинуть Родину, восстанавливают свою деятельность за границей, например наш адвокатский правозащитный проект "Первый отдел".

Всё-таки прошедший год запомнится не только закрытием медиа, организаций и проектов, в том числе и нашей "Команды 29", но и появлением новых. Несмотря на травлю со стороны ФСБ и Минюста, несмотря на то что нас вынудили уехать, несмотря на то что работать стало невероятно трудно — в общем, несмотря ни на что, мы и дальше будем продолжать свою работу.

Адвокатура — последний форпост независимых институтов гражданского общества в стране. Круглый год его обстреливали изо всех орудий: пакет поправок Минюста, признание юристов и адвокатов иноагентами, план "Крепость", запрет проносить телефоны в учреждения ФСИН, коронавирусные ограничения, в которых пандемия используется только в качестве повода, чтобы усложнить работу адвокатов и не пускать их в СИЗО и даже в суды — знакомиться с материалами дела. И, наконец, "дело Павлова", цель которого не только избавиться от одного конкретного адвоката, но и напугать других адвокатов, добросовестно отстаивающих права своих подзащитных всеми не запрещенными законом способами, в том числе с помощью огласки. Падёт наш форпост или всё же отстоит независимость адвокатской корпорации — узнаем в наступившем году.

Конечно, в информационно-общественном поле всё будет выжжено напалмом. Но мы живём в эпоху информационных технологий, а они позволяют эффективно работать в России, находясь при этом за её пределами, вне зоны доступа репрессивных законов и всевластия силовиков. Выдавленные из страны правозащитники, журналисты и политики будут открывать, да и уже открывают, новые медиа и проекты, и у меня на них большая надежда, да и в целом на информационно-технический прогресс, который не остановить, не запретить и не зароскомнадзорить. Всё-таки солдафоны и чекисты с советским менталитетом — это уже прошлый век, так что всё это не может длиться долго. Поэтому готовиться нужно к тому, что в ближайшей перспективе всё будет очень плохо, а в более отдалённой — всё хорошо.

Андрей Гусев, управляющий партнер юридической фирмы Borenius:

— Приведу несколько примеров серьезных изменений в правовом поле для общества. Принято правило о конвертируемых займах, то есть теперь можно предусмотреть в договоре займа, что займодатель вместо возврата суммы займа и процентов будет вправе требовать от заемщика возмещения акциями — частично или полностью.

Два блока в законодательстве в этом году реяли над рынком, как красные тряпки. Один блок — налоги, второй — суверенизация интернета. Тут следует выделить 15%-ную ставку НДФЛ при годовом доходе свыше 5 млн рублей, а также поправку в Налоговый кодекс, которая уменьшает ставку налогов на прибыль для IT-компаний с 20% до 3% и снижает размеров страховых взносов с 14% до 7,6%.

Относительно суверенизации: с 1 января 2022 года иностранные компании обязаны открывать представительство в России, если их суточная аудитория превышает отметку в 500 тыс. российских пользователей. Это связано с тем, что если копания не имеет ничего в России, а Роскомнадзор делает ей предписание, то спросить не с кого. Кроме того, с 1 апреля 2021 года изготовители смартфонов, планшетов, телевизоров и других устройств обязаны устанавливать на них российские программы из определенного перечня.

Алексей Малаховский, журналист, автор материалов на портале "Право.ру":

— Весь правовой негатив отлично виден большинству образованных адекватных людей. Попробую выделить позитивные моменты. В последние годы растёт число банкротных споров. Более того, все прогрессивные юридические решения затрагивают обычно именно эту сферу. В уходящем году Конституционный суд позволил продавать единственное жилье банкрота. Речь идёт о ситуациях, когда должник оставляет себе шикарный особняк и спокойно живет в нём. Раньше по закону у него не могли отобрать за долги такую недвижимость. Теперь с учетом ряда условий кредиторам удастся её продать для погашения долгов, а банкроту купят недвижимость поскромнее.

Ещё одна важная позиция по субсидиарной ответственности: Экономколлегия запретила привлекать к "субсидиарке" всех подряд руководителей обанкротившегося банка. Судам надлежит устанавливать степень вины каждого из них в убыточных сделках и выяснять, получили топ-менеджеры выгоду от таких операций или нет. Верховный суд указал, что обвинительный уклон в таких спорах недопустим.

А вот одну грустную вещь для правовых журналистов и судебных слушателей выделю: со ссылкой на антиковидные меры и сложную эпидемиологическую ситуацию в стране теперь прессу (да и просто слушателей) отказываются пускать на заседания в нижестоящие инстанции.