«Долой стыд!»: Владислав Сурков нырнул в глубину
Вынырнув из долгого молчания, помощник президента Владислав Сурков снова, как в старые добрые времена, выстрелил в медиапространство статьёй под названием «Долгое государство Путина», опубликовав её в «Независимой газете». Подзаголовок статьи ещё более претенциозный: «О том, что вообще здесь происходит». Представляя, видимо, что все вокруг уже окончательно запутались, Сурков решает разрубить гордиев узел и выступить с пастырским словом.
Текст посвящен текущему положению России в мире и её будущему. С несдерживаемым восторгом и даже некоторым злорадством по отношению к Западу Владислав Сурков констатирует, что страна «прошла все стресс-тесты», подтвердила «своеобразие и жизнеспособность» и теперь «вернулась к своему естественному и единственно возможному состоянию великой, увеличивающейся и собирающей земли общности народов».
Владимир Путин, указывает Сурков, — это «отец нации», такой же как Мустафа Кемаль Ататюрк в Турции, Шарль де Голль во Франции или «отцы-основатели» в США, то есть создатель, автор архитектуры, которая составляет всю сущность современного нам государства со всеми его особенностями и запрограммированными целями. Он, Путин, сформировал государство, опирающееся на «гигантскую супермассу глубинного народа», а этот «глубинный народ» в свою очередь создаёт «непреодолимую силу культурной гравитации, которая соединяет нацию и притягивает к родной земле элиту, время от времени пытающуюся космополитически воспарить». «Большая политическая машина Путина только набирает обороты и настраивается на долгую, трудную и интересную работу, — оптимистично пишет Сурков. — У нашего нового государства в новом веке будет долгая и славная история. Оно не сломается».
«Глубинный народ» противопоставляется в статье «глубинному государству» — западным демократиям, которые подлость, ложь и коварство маскируют россказнями о равенстве и свободе.
В России же все открыто, радуется Сурков, и даже та полицейщина, которой вроде бы все возмущаются, — это просто такие силовые элементы конструкции, которые все прячут, а у нас они брутально идут прямо по фасаду. Дизайн такой. Это не у нас, а у них «потёмкинские деревни», даёт понять автор. Наши же «потёмкинские деревни» хороши тем, что мы не скрываем того, что они «потёмкинские». И вообще, пора уже начать гордиться тем, что для нас все эти демократические глупости — что-то вроде «одежды выходного дня», как пренебрежительно формулирует Владислав Сурков. Наше руководство, говорит он, не купцы и не либералы, так что нечего тут драпировать правду.
Владислав Сурков красиво пишет, он интеллектуал, и в сети его уже сравнивают не то с графом Уваровым, не то с Бенкендорфом, но смысл статьи сводится к элементарному тезису, который ежедневно отстаивают ведущие и участники политических ток-шоу на телеканалах: «У них там на Западе все жулики, а у нас зато духовность и моральная правота, но мы им ещё покажем». У телевизионных крикунов получается не так интеллектуально, зато куда доходчивее.
По сути, Сурков занимается подгонкой решения под результат, он предлагает зафиксировать сложившееся положение дел как единственно правильное по факту того, что оно есть.
Никакие попытки реформ в России никогда не удавались, так оставим их — всё равно всё всегда заканчивается тем, «что, собственно, есть». Всё, что должен делать руководитель страны, — поглаживать народ, не принуждать его к усилию, и тогда он будет народом любим, а больше ничего и не надо. Ну просто вот такой уж у нас народ.
Есть власть, представители которой могут как угодно выпендриваться, а есть народ, который всё это всерьез не воспринимает, а живёт своей жизнью, объясняет автор, — власть же в свою очередь до сих пор не научилась народ понимать и, по сути, декоративна. Между строк здесь читается призыв оставить в покое не только народ, но и элиту, не мешать ей хитрить и обманывать, ведь это тоже часть векового порядка. Жизнь ведь вроде неплохая получается, а народу всё равно, преследуешь ты бюрократов за коррупцию или не преследуешь.
В этом, конечно, слышится определенная обречённость. Сурков, с одной стороны, как бы радуется тому, что предложенная им 15 лет назад конструкция выжила, но одновременно признает, что конструкция выжила лишь потому, что народ сопротивлялся всяким попыткам изменений на протяжении столетий, от самого Ивана III, и всячески отстраивался от власти. Если в 2006 году он писал, что «военно-полицейский аспект национальной самостоятельности… в российском случае слишком часто проявлялся сверх всякой меры, принимая крайние формы изоляционизма и неистового администрирования», то сейчас уже называет те же самые военно-полицейские функции государства «важнейшими и решающими» и говорит, что их нужно демонстрировать без стеснения.
Естественную изнанку политического процесса Владислав Сурков предлагает сделать лицевой стороной, а от лицевой отказаться вовсе, сделав вид, что её никогда не существовало.
В 1920-е годы революционер Карл Радек основал в СССР движение «Долой стыд!» (была к нему причастна и дипломат Александра Коллонтай), участники которого проповедовали полную сексуальную свободу и разгуливали по улице голыми, призывая отринуть одежду как буржуазный предрассудок. Примерно то же самое в политическом смысле означают и новые призывы Суркова.
Когда-то в середине нулевых Сурков, ещё будучи замглавы президентской администрации официально и демиургом политической системы согласно имиджу, ввёл в российский политический дискурс понятие «суверенной демократии» и теперь, видимо, надеется ввести новый термин — «долгое государство». Дмитрий Песков пообещал, что статью покажут Владимиру Путину; может быть, ради этого всё и затевалось. Но не факт, что лесть понравится президенту, если он распознает под ней констатацию неэффективности и бесплодности усилий.
