Задержан бывший министр правительства Дмитрия Медведева Михаил Абызов, ему предъявлено обвинение в крупном мошенничестве и создании организованного преступного сообщества. Схема предполагаемого мошенничества удивительно напоминает ту, что вменяется президенту фонда Baring Vostok Майклу Калви — в обоих случаях речь идёт о неверной оценке стоимости активов и нанесении таким образом ущерба акционерам.
Майкл Калви, как полагает следствие, завысил стоимость акций International Financial Technology Group, которыми «Первое коллекторское бюро» погасило долг перед банком «Восточный» (все три структуры контролируются фондом); а Михаил Абызов завысил стоимость четырёх энергетических компаний, которые продал ФГУП «Алмазювелирэкспорт» за 4 млрд рублей, при том что стоили они, как полагают следователи, всего 186 млн рублей. Полученные деньги Абызов и его сообщники — их пятеро, все они руководители энергетических компаний — вывели в зарубежные офшоры, бенефециарным владельцем которых был Абызов. Как и Майкл Калви, Михаил Абызов вины не признаёт, настаивая, что сделка была рыночной.
Как показывает практический пример экс-министра экономического развития Алексея Улюкаева, реальный приговор бывшему члену правительства совершенно не исключён; статус больше ничего не означает.
Ничего уже не означает и близость к премьер-министру Дмитрию Медведеву. В кабинет министров Абызов попал благодаря тому, что возглавлял в своё время общественный комитет поддержки выдвижения Медведева в президенты, и стал там министром без портфеля, то есть без министерства — он был министром по делам «Открытого правительства» и запомнился разве только тем, что за шесть лет никто так и не смог толком понять, чем же Михаил Абызов, собственно, в правительстве занимается.
В новый состав правительства, объявленный в мае прошлого года, Абызов уже не попал. Выпал из него и вице-премьер Аркадий Дворкович, ещё один давний медведевский соратник; сейчас политические Telegram-каналы энергично занимаются поиском формальных и неформальных связей Медведева, Дворковича, Абызова с крупным бизнесом, отмечают проблемы у Сулеймана Керимова и братьев Магомедовых из группы «Сумма», тоже считающимися бизнесменами медведевского круга — короче, в общем и целом складывается такая картина, что силовики последовательно демонтируют всё окружение Медведева.
Из чего в свою очередь можно сделать два вывода, в зависимости от степени эмоциональности наблюдателя: либо персонально Дмитрию Медведеву обрубают все возможности борьбы за власть в преддверии 2024 года, либо вообще силовики решили расправиться с либеральным крылом власти.
Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что все подобные предположения суть «удел политологов, наблюдателей и праздных зевак» — может, и так, но раз уж всё происходит на глазах удивленной публики, зеваки тоже, очевидно, должны делать какие-то выводы. Речь ведь, не будем забывать, идёт о человеке, на которого возлагались большие надежды. Дмитрий Медведев, анонсируя создание «Открытого правительства», ведь о чём говорил: о том, что должен появиться «большой общественный механизм», который наладит эффективную коммуникацию между представителями власти, бизнеса, культуры, общества, наконец. «Нужна концепция, включая концепцию глубокой реформы административного управления, государственного управления, реформы и модернизации властных структур, очищение этих структур, если хотите», — вот как мудро рассуждал Медведев.
По версии следствия, предполагаемое «организованное преступное сообщество» Михаила Абызова действовало в 2011–2014 годах, то есть в то время, когда он был министром. Получается, что человеку доверили очищение и модернизацию властных структур, а он вместо этого занимался какими-то сомнительными махинациями с энергокомпаниями в Сибири. Не этого мы ждали от Абызова.
Если встать на сторону Алексея Улюкаева было допустимо — он пал жертвой конфликта с куда более одиозным главой «Роснефти» Игорем Сечиным, — то Михаилу Абызову добиться понимания в массах будет крайне сложно, даже если он такая же жертва внутриэлитных разборок с участием силовиков. Дело даже не в том, сколько стоили проданные «Алмазювелирэкспорту» энергетические компании: человек, непосредственно работающий в правительстве, не должен создавать бизнес-империй, даже кристально чистых с точки зрения закона, не должен заниматься скупкой и продажей компаний. Это перебор даже по меркам западных обществ.
Михаил Абызов превратился в какой-то карикатурный архетип «антинародного министра», образ которого так любят в оппозиции, что демократической, что патриотической.
Получил должность по знакомству, занимался в правительстве только личным бизнесом, да ещё в области энергетики, выводил капиталы за рубеж, сразу после отставки сам выехал на жительство за границу и задержан был, как рассказывает один из источников, когда прилетел в Москву из Италии на частном самолете. Такое впечатление, что Абызов начитался оппозиционной прессы и почему-то решил действовать именно так, как в этой прессе описываются олигархи. И защищать его будет адвокат Анатолия Чубайса — да тут просто клейма негде ставить, скажет любой телезритель, вот из-за кого тарифы-то коммунальные растут.
Этот образ автоматически перенесётся на весь кабинет министров; пожалуй, ещё немного, и на митинги вернётся перефразированным популярный в 1990-е лозунг «Банду Медведева под суд». Вполне вероятно, что именно такого эффекта и добиваются на самом деле вдохновители уголовного преследования Михаила Абызова.
Фото: Юрий Мартьянов/Коммерсантъ
Василеостровский районный суд согласился до 31 мая отправить в СИЗО художницу Александру Скочиленко, фигуранта первого петербургского уголовного дела о «фейках». Необходимость лишения свободы следователь объяснил тяжестью вменяемого преступления: заменив в супермаркете ценники на листовки с информацией о происходящем на Украине, Скочиленко создала напряженность в российском обществе. Кроме того у неё есть друзья на Украине, она отказалась разблокировать телефон и может скрыться от правосудия. В предварительных материалах дела отсутствуют фотографии и цитаты из листовок, но судью это не смутило.
