«Черные прямоугольники»

В новом и пока еще непривычном для России литературном жанре на днях выступило издательство «АСТ». Оно выпустило в свет биографию кинорежиссера Пьера Паоло Пазолини авторства Роберто Карнеро, мгновенно прославившуюся на весь Рунет тем, что на нескольких ее страницах целые абзацы строк заменяли черные плашки. Этими плашками пришлось прикрыть неблагонадежные, с точки зрения российского законодательства, факты из жизни режиссера, а именно сведения, указывающие на его гомосексуальную ориентацию.

Взяли то есть и замазали часть личности человека. Ее подредактировали, укутали в воображаемый хиджаб и подогнали под местные стандарты красоты, чтобы народ не смущать непонятным. Если Пазолини не соответствует требованиям, которые предъявляет к людям российское государство, — тем хуже для него. Хотя, скорее всего, все потенциальные читатели биографии Пазолини, не самого массового режиссера, это люди, уже подготовленные к моральным поискам.

Формальной причиной является необходимость следовать запрету ЛГБТ-движения как экстремистского и, соответственно, пропаганды ЛГБТ. Хотя Пазолини вроде бы ни в каком «движении» не состоял, а просто таким был. В таком подходе отражается внутренняя убежденность запретителей в том, что человек существует только на уровне сообщества. Сам по себе он не может иметь никаких взглядов и особенностей — всё, что в нем есть, непременно, во-первых, привнесено извне каким-нибудь движением или организацией, а во-вторых, предназначено для какой-то цели.

Владимир Путин, помнится, подписав закон о запрете ЛГБТ-пропаганды, тут же зачем-то сообщил, что «представители ЛГБТ — тоже часть общества, тоже часть того, чем живут люди» и они «имеют право на то, чтобы выигрывать [конкурсы], показывать, рассказывать». И вот на практике оказывается, что не только они сами не имеют права что-то рассказывать, но и о них рассказывать тоже нельзя.

Дело, конечно, именно в гомосексуализме. Пропаганда суицида у нас, допустим, тоже запрещена, однако обстоятельства смерти Маяковского или Есенина почему-то никто ни из каких книг не вымарывает.

Если вы размышляли над тем, как может выглядеть цензура, то вот, например, один из вариантов. Для этого, оказывается, и необязательно создавать никакой Главлит по советскому образцу, а можно просто разослать в книжные магазины рекомендации изъять из продажи ту или иную книгу, как тому же «АСТу» пришлось поступить в отношении «Наследия» Владимира Сорокина и нескольких произведений зарубежных авторов, цена на которые у частных продавцов, разумеется, тут же подскочила в несколько раз.

Разумеется, издательство тоже приняло такое решение не самостоятельно. По поводу двух книг, «Маленькой жизни» Ханьи Янагихара и «Песни Ахилла» Мадлен Миллер, предупреждение сделала прокуратура. А «Наследие», «Дом на краю света» Майкла Каннингема и «Комнату Джованни» Джеймса Болдуина посоветовал удалить из продажи Экспертный совет при Российском книжном союзе. Прокуратура тут как бы уже и не потребовалась — хватило того, что она подразумевалась. Ну, а в совет обратились, конечно же, неназванные возмущенные общественники.

Набрали ли почвенные общественники нынче такую силу, что их опасаются и прокуратура, и бизнес, или же это, наоборот, был фиговый листок, специально обученные «общественники» при органах власти, сказать сложно. Назовем это симфонией власти и народа. И никто никому ничего не запрещал — все друг другу просто рекомендуют, общественники прокуратуре, прокуратура издательству, издательство магазинам. Хотя издательство «АСТ» при этом вполне недвусмысленно говорит о том, что решение закрасить страницы биографии Пазолини — «вынужденное, чтобы издание могло увидеть свет». То есть в противном случае книга бы просто не вышла.

Про существование этого Экспертного совета вообще стало известно только сейчас, в связи с запретом книг. Как выяснилось, в него входят представители религиозных конфессий, околовластных исторических обществ, Ассоциации юристов России (учрежденной некогда Дмитрием Медведевым), а также Российской академии образования и Литинститута им. Горького, то есть в основном учреждений в той или иной степени лоялистских. Не стоит забывать о том, что возглавляет Российский книжный союз, при котором и возник совет, Сергей Степашин, в прошлом глава контрразведки, ФСБ и МВД. Многие в свое время недоумевали, зачем силовика ставить курировать литературу — а вот зачем.

Издательство сумело довольно изящно из неприятной ситуации выкрутиться, заявив, что закрасить слова — это «более честный выбор, чем просто вырезать абзацы, будто их в книге и не было», и теперь «работа Роберто Карнеро стала интерактивной: читатель сам решает, воспользоваться ли ему какими-либо источниками информации, чтобы выяснить, что же скрыто от него в данной версии издания».

«Благодаря наличию скрытых фрагментов зарождается перекличка исходного текста с современным контекстом, в котором мы живем здесь и сейчас. Кроме того, книга становится артефактом эпохи, атрибутом перфоманса, художественного высказывания. Неслучайно и название серии, в которой вышло издание — «Картина времени». Возможно, сигнальный экземпляр книги в скором времени станет экспонатом одного из музеев современного искусства», — говорят в «АСТ».

Перфомансы — это, конечно, хорошо. «Черный квадрат» у нас уже есть, в литературе теперь будут «черные прямоугольники». Перфомансы у нас пока что не запретили, и про «картину времени» подмечено точно. С ЛГБТ бороться — не дамбы строить, так что «экспонатов» таких в стране всё больше, работы у цензоров много. Сервис «Амедиатека», скажем, была вынуждена отредактировать сериал «И просто так», сиквел знаменитого «Секса в большом городе», вырезав из него все эпизоды, связанные с нетрадиционными отношениями. И в музей современного искусства «Гараж» эксперты из ФСБ тоже уже добрались в поисках запрещенной литературы.

Запрет вообще часто работает не так, как задумывалось его авторами, ведь если где-то что-то заклеено, то, как правило, все сразу очень хорошо понимают, что именно находится под пластырем. Но пока у силовиков свои перфомансы.