«Человейники» в России — это навсегда

Контент Варламова, вероятно, тоже неплохо монетизирован за счёт других, любимых им проектов, но дело не в этом. Не будут ничего в России строить, кроме «человейников». В ближайшие полвека точно. А скорее всего, намного дольше. Спор этот не стоит выеденного яйца.

Я имею в виду массовый стиль жизни, то есть жильё для большинства. И дело не в «тупости» покупателей, и не в застройщиках — они кормятся на постоянном высоком спросе, на то они и бизнес. Дело в самом этом спросе. В его причинах. Он может падать, когда народу становится нечем поддерживать штаны, но всегда опять появляется, когда нарастает немного жирка.

Почему так? Почему не как в Финляндии? И в остальной сплошь малоэтажной Европе.

В Германии, где я живу, сейчас 82 млн населения, но в Берлине — лишь 3,5 млн. В Париже — где-то 2,5 млн. В Риме — 2,8 млн. В столицах мира, Нью-Йорке и Лондоне, — примерно одинаково, по 8,5 млн.

А вот Лагос, бывшая столица двухсотмиллионной Нигерии, вмещает 13 млн плюс 21 млн в агломерации. Итого 33 млн. Москва пока не дотягивает — 13 млн (официально) плюс еще порядка 8 млн в Подмосковье. Петербург прибавил в последнее десятилетие 533 тыс. человек — сейчас тут 5,4 млн. В Ленобласти меньше 2 млн, то есть в сумме получается где-то 7,3 млн населения. Для сравнения: в Лос-Анджелесе в 2009 году, согласно Википедии, жило лишь 3,8 млн человек.

Если изобразить плотность населения по миру в виде земного рельефа, то как будет выглядеть та же Германия? Как равнина с небольшими холмиками на месте Мюнхена (1,45 млн), Берлина, Кёльна (1 млн) и еще парочки городов, которые по российским меркам будут считаться — так, городками. Даже во Франкфурте живет только 700 тыс. — это всего-то две с небольшим Вологды. Население распределено равномерно по всей стране. Почему-то не рвутся здесь люди во что бы то ни стало в столицы. И так же выглядит наиболее благополучная часть Евросоюза.

А вот Африка и Россия будут представлять собой совершенно иное зрелище: скалы гигантских «человейников» посреди разреженных пространств. Сравните тот же 33-миллионный Лагос и трёхмиллионный Берлин. В Киншасе живет 12 млн человек. В Каире — 17 млн населения, то есть Лондон и Нью-Йорк вместе взятые. Люди бегут из пустынь, из плохо обжитых провинций в большие города. И пусть скученность, грязь, теснота — бегут, чтобы выжить. Из тех краёв, где выжить нельзя.

Точно таким же огромным пиком возвышается посреди России московская агломерация. Рядом тянется ввысь северная столица и редкие торчки городов-миллионников. Обычное такое слово — «миллионник». Где мечтает зацепиться российский юноша, которому не повезло родиться в городе с населением в несколько сот тысяч? Например, в Тамбове (290 тыс.). Где? В миллионнике как минимум, в Москве как максимум. И он прав: что ему делать в Тамбове? А что делать в городочке Юрьев-Польский (18 тыс.) Владимирской области? Или в деревне Сима Юрьев-Польского района (1,5 тыс. в 2010 году)? Или в таких же деревнях и городках, к примеру, Забайкалья или Читинской области?

Люди бегут из пустынь. Пока российская экономика такова, какова она есть, провинции будут медленно умирать.

А все сколько-нибудь активные — перебираться из сёл в города, из маленьких городов в города побольше, а из них — в миллионники, Петербург и Москву. Там, откуда они уезжают, остаются доживающие свой век. Активные же будут покупать себе углы в любых «человейниках», тесниться, ругаться, стоять в пробках, кашлять пылью, только бы пристроиться к источнику жизни, которым является большой город. И пока в маленьком городе и в деревне делать будет нечего, так будет всегда.

Застройщики — или, может быть, госкомпании, которые их приберут к рукам благодаря законодательным новациям, — будут строить. Миллионники — пухнуть. Москва и Петербург — лопаться по швам. А народ будет валить и валить в большие города, используя любые средства, потому что двигать ими будет основной инстинкт — инстинкт самосохранения. Простое стремление выжить. И «человейники» — как раз самый выгодный для всех в этой ситуации вариант: чем их больше, тем больше народу зацепится в городе. Какая уж там архитектура и комфортная жилая среда.

Возрождайте провинцию, и тогда «человейники» сойдут на нет сами собой. Но для России это вопрос, вероятно, даже не десятилетий, а веков. «Ирония судьбы» и через сто лет будет актуальной.