Александр Конфисахор: «Экономика есть сконцентрированное выражение политики»

Представители старшего поколения, учившиеся в советских школах, наверняка помнят некоторые штампы, которыми забивали головы учеников. Например, приписываемый классику Карлу Марксу постулат «политика есть сконцентрированное выражение экономики». Политический психолог Александр Конфисахор считает, что это Маркс ошибся, и объясняет почему.

С придыханием произносили приписываемую Фридриху Энгельсу фразу о том, что свобода — это осознанная необходимость. Понимания больше не становилось, но звучало красиво.

Широко использовались ведомственные афоризмы, подчеркивающие важность различных специальностей и профессий. В нашем Энергетическом техникуме над центральной лестницей висел огромный баннер с цитатой В.И. Ленина «Коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны». И многие из нас были уверены в том, что скоро мы станем хорошими специалистами и коммунизм с нашей помощью наступит. Специалистами-то мы стали, но коммунизм не только не наступил, но даже предшествующая ему стадия социализма (как предтеча коммунизма) навсегда канула в Лету.

Еще одной аксиомой было приписываемое Карлу Марксу выражение «политика есть сконцентрированное выражение экономики». А вот эта фраза вызывала у меня как у будущего политического психолога (хотя в те времена, конечно, и политической психологии в СССР не существовало, и я даже в самых смелых фантазиях не мог представить себе такие перспективы) абсолютное неприятие и отторжение, интуитивное представление о его неправильности и алогичности. 

И только спустя десятилетия пришло понимание того, почему Карл Маркс всё-таки был не прав. Даже, добавлю, категорически не прав. И это не просто игра слов, не спор о терминах, а проблема определения причины и следствия, того, что первично, а что вторично, что является основным, доминирующим, определяющим все области жизнедеятельности общества. К сожалению, до сих пор многие пребывают в заблуждении, что экономика первичнее политики, и это объяснимо: каждый специалист в своей области будет утверждать, что первичным будет то, что является предметом именно его научных интересов. Для экономистов — экономика, для финансистов — деньги, для юристов — законы и т. д., а для политического психолога — политика, человек и всё, что скрывается за этими понятиями. Итак, начнем заочную дискуссию с Карлом Марксом.

В конце XX века мир вступил в эпоху активной глобализации, которая характеризуется открытием границ, практически ничем не ограниченным, и свободным перемещением различных видов ресурсов: информационных, технологических, технических, демографических, интеллектуальных, финансовых и т. д. — в масштабах если не всего мира, то наиболее развитой его части. Их перераспределение в планетарных масштабах, если говорить упрощенно, повторило поистине революционный прорыв Генри Форда, внедрившего конвейерную сборку автомобилей на предприятиях. Каждый из работников выполнял только свою операцию, научившись ее делать буквально на автомате, не переключаясь и не отвлекаясь на другие виды работ. Логика очень понятна и ясна: зачем что-то делать долго, дорого и не всегда хорошего качества, если кто-то уже умеет это делать и производить быстро, дешево и качественно.

Такое мировое разделение труда вполне обоснованно с точки зрения организации производства, промышленности, экономики, финансов. И если рубашки, например, дешевле шить в Бангладеш, то туда и будут направлены необходимые ресурсы заинтересованных в этом производителей. Но это только видимая часть айсберга. За всеми процессами мирового разделения труда «наблюдает» политика, оперирующая своими особыми категориями, для которой понятия рентабельности, снижения издержек, оптимизации производства и др. не имеют решающего значения.

Для политики наиболее значимы такие понятия, как государственный суверенитет и независимость, возможность проведения самостоятельной внешней и внутренней политики, управление размерностями жизненного пространства своих граждан в соответствии с доминирующими идеологическими постулатами и т. д. В тезаурусе политики политическая целесообразность доминирует над экономической, политическая воля — над получением финансовой прибыли. Не вдаваясь в научные подробности и теоретические конструкции, особо отметим, что именно доминирующая в конкретном социуме политическая идеология определяет соответствующую ей систему экономических отношений, подтверждающую истинность идеологических постулатов.

История России XX и XXI веков доказывает это абсолютно очевидное утверждение. Продразверстка, военный коммунизм, массовая и насильственная коллективизация, пятилетние планы развития страны и т. д. были материальным воплощением победивших идеологических догм. Даже вынужденное введение НЭП было признанно временным отклонением от базовых постулатов. Всем хорошо известно, что благодаря плану Маршалла Западная Европа смогла довольно быстро восстановиться после Второй мировой войны, но не все знают о том, что Советскому Союзу также предлагалось стать участником этой программы послевоенного восстановления. Но Иосиф Сталин отказался: политическая составляющая оказалась решающей, и экономические и финансовые трудности лежащей в руинах страны не принимались во внимание.

Изменившаяся во второй половине 1990-х годов политическая ситуация в СССР и отход от жестких идеологических догм социализма привело и к изменениям в экономике: стало переписываться законодательство в области экономических отношений, разрешено частное предпринимательство, регистрировались и открывались малые предприятия, вчерашние спекулянты после отмены соответствующей статьи уголовного кодекса обрели статус предпринимателей и деловых людей и т. д. В жизнь вошли такие слова, как ускорение, интенсификация, рыночная экономика и самоокупаемость, которые были отражением изменившейся политики. Политика заполнила эти понятия положительным содержанием, реализовав присущую только ей функцию целеобразования.

Именно политика с использованием всех имеющихся в ее распоряжении ресурсов — от идеологических, административных и правовых и вплоть до физического уничтожения не укладывающихся в идеологические постулаты классов или групп (например раскулачивание и уголовное преследование за спекуляции) — определяет все сферы экономики. Именно политика пишет законы, по которым функционирует экономика. И если даже не пишет, то подразумевает в идеологических постулатах, на которые политика опирается. Или определяет то, с какими странами и компаниями можно взаимодействовать и сотрудничать, а с какими категорически нет, несмотря на перспективность и прибыльность совместных проектов.

XXI век не принес ничего нового в соотношение политического и экономического, подтвердив безусловное доминирование политики. 2014 год для России стал переломным. После присоединения Крыма в наш повседневный обиход вошли такие понятия, как санкции, контрсанкции, импортозамещение и др. И здесь мы вернемся к тому, о чем уже говорили. Всем совершенно понятно, что слово «импортозамещение» подразумевает направленность на отказ от всего импортного и замену на продукцию собственного производства. Такой подход буквально повторяет основное положение одной из идеологий, сформулированное как «опора на собственные силы». Как известно, самое сложное — ждать и догонять. И если дождаться всё-таки возможно, то догнать практически невозможно. Отказавшись от всего импортного, придется это заменять отечественным. Но совершенно понятно, что, например, для создания iPhone 12 необходимо сначала придумать и сделать iPhone 4, 5, 6 и т. д. И пока мы будем идти по пути, который другие страны прошли уже десятилетия назад, и все-таки сделаем свой iPhone 12 RU, в мире уже все будут пользоваться iPhone 122.

Но если принято политическое решение, то экономика будет его выполнять, несмотря на все возможные потери и издержки. Мы видим это на примере санкций и контрсанкций. Вывод короткий и категоричный: «Экономика есть сконцентрированное выражение политики».

Фото: Интерпресс, PhotoXPress.ru