Итоги 2024 года. Драмы и надежды простых людей и большой политики

Очередной год выдался «непростым». Это определение уже давно превратилось в анекдот, «простые годы» закончились уже давно. Политический процесс, начавший сбрасывать скорость в 2023 году, в 2024-м как будто вовсе остановился и медлил, прибыв на важную для всех развилку.

Начало года выдалось трагическим: пришла весть о том, что посреди зимних морозов на Ямале скончался Алексей Навальный, самый заметный оппозиционный деятель путинской эпохи. Официальная причина — букет болезней. Сторонники Навального в нее, естественно, не поверили, хотя болезни наверняка какие-то да были, не курорт. Крайний Север — кто здесь что будет проверять? «Уморили» — наверное, так будет вернее всего сказать.

Но в таких случаях причина уже не столь важна. Сроков Навальному накрутили всё равно уже столько, что мало кто сомневался: успеть ему оттуда выйти при жизни получится разве что чудом. Важен был сам факт смерти человека, который в какой-то момент начал символизировать слишком многое (соответствуя историческому масштабу или не соответствуя — другой вопрос, но больше-то всё равно никого уже не было). После не очень красивого выяснения отношений оппозиционера всё же разрешили похоронить в Москве. Скрывать пытались как могли, но люди всё равно узнали, прощаться пришли десятки тысяч.

Через несколько месяцев выяснится, что шанс у Алексея Навального всё же был, и очень близко: в августе между Россией и странами Запада состоялся масштабный обмен заключенными. С российской стороны были отправлены за границу политические активисты, журналисты и иноагенты, в Москву прилетели в основном те, кто был осужден за шпионаж и заказные убийства, в том числе Вадим Красиков, застреливший в Берлине в 2019 году бывшего чеченского боевика Зелимхана Хангошвили и приговоренный за это в Германии к пожизненному заключению. У трапа самолета их встречал лично Владимир Путин — и благодарил «за верность присяге и своему долгу», хотя до этого отрицал какую-либо причастность осужденных к спецслужбам.

Российские участники обмена были фактически высланы из страны — второпях, без документов и личных вещей. Почти сразу выяснилось, что потенциальным участником обмена должен был стать и Навальный, но он не сумел дожить до спасения, как тот несчастный из песни «Арии» «Штиль».

После этого отсутствие оппозиции Путину в России перестало быть фигурой речи. Ее действительно просто не стало физически. Очередные президентские выборы в марте уже совсем отчетливо напоминали выборы в СССР: граждане куда-то, кажется, сходили и где-то, кажется, поставили галочку, но это неточно. У этих выборов остался только внешнеполитический смысл: они дали Кремлю повод для объявления нелегитимным президента Украины Владимира Зеленского, который как раз свои очередные выборы в положенный срок проводить не стал, сославшись на военное положение. Путин прошел через процедуру, а Зеленский — нет; теперь в Кремле твердят, что если и будут подписывать какие-то договоры с Киевом, то только с председателем Верховной Рады.

Точно так же в автоматическом режиме проскочил позже и единый сентябрьский день голосования, в том числе в Петербурге. Губернатор Александр Беглов как по маслу переехал из одного срока в другой, и этого даже никто не заметил. В промышленности это, кажется, называется «бесшовная технология».

Что касается партийной жизни, то о ней в уходящем году можно вспомнить разве что резкое и бесславное падение Андрея Турчака, сосланного из кресла секретаря генсовета «Единой России» губернаторствовать на Алтай. Что это было, так никто толком и не понял (возможно, Турчак занял не ту сторону в какой-нибудь придворной интриге). Но, с другой стороны, спасибо, что не на Ямал.

Впрочем, для сдвигов во внутренней политике партии всё равно не нужны. Сразу после президентских выборов страну сотрясла катастрофа, каких давно не было: в подмосковном концертном зале-гиганте «Крокус сити холл» группа среднеазиатов с автоматами устроила настоящую бойню, лишив жизни 145 человек (еще более 1,5 тыс. пострадали). Теракт вызвал настоящий шок, особенно у поколения, не заставшего теракты нулевых. Он спровоцировал волну возмущения приезжими, в чём общественность вполне совпала с властью: весь последующий год депутаты, чиновники и силовики старательно крутили гайки на пути мигрантов, ужесточая им правила въезда и упрощая — депортации.

Еще две тенденции: самозваная народно-патриотическая «полиция нравов» еще настойчивее добивалась отмены мероприятий, которые казались ей аморальными (мем Филиппа Киркорова «зашел не в ту дверь» технически появился в самом конце 2023-го, но задал тренд на весь следующий год), а государство продолжало душить соцсети. Жертвами Роскомнадзора в 2024 году стали мессенджеры Viber, Discord и Signal, фотовидеосток Envato и много чего еще помельче калибром.

Под конец года наконец добрались и до YouTube, который, правда, пока блокировать не стали, но стали критически замедлять работу сервиса. По стране раздался сдавленный вой пользователей, который, впрочем, никого уже не интересует. Отныне, как уже было сказано, общество не спорит с властью ни в чём, и спасение утопающего считается делом рук самого утопающего.

По-прежнему в Кремле весь год связывали будущее с исходом военной спецоперации, однако появились новые оттенки. Несмотря на то, что формально никто от изначально заявленных целей не отказывался, а масштаб вербовки контрактников впечатлял (за 2023 год — более 500 тыс. человек, за 2024-й еще почти столько же плюс мобилизованные, кадровые военные, добровольческие формирования — по всему выходит, к боевым действиям так или иначе привлечено не менее 1 млн человек), крупных наступательных операций в уходящем году не последовало. Российские военные продолжали методично отщипывать от Украины деревни и села, но к границам Донецкой области так пока и не вышли. Хотя заметным успехом стало взятие в феврале Авдеевки — укрепленного пригорода Донецка, откуда шло основное количество обстрелов города.

Наоборот, украинская армия появилась в Курской области РФ, заняв небольшой, но символически чувствительный плацдарм, откуда ее не могут выкурить с лета. Как будто чего-то ждали, не делая резких движений, и, похоже, понятно чего — результатов выборов президента США. Дональд Трамп, танком прорывавшийся к возвращению в Белый дом, делал многообещающие заявления о желании перестать поддерживать Украину и принудить ее к переговорам. Перед Москвой маячила перспектива завершить конфликт на выгодных условиях без лишних жертв.

Трамп победил в беспрецедентной кампании, где он сумел побороть сразу двух оппонентов из Демократической партии: сначала о выходе из гонки объявил действующий президент Джо Байден ввиду полного отсутствия шансов, а на самих выборах была повержена Камала Харрис. Уже после этого Путин на всякий случай всё же поторопил американского коллегу ударом по Днепру новейшей ракетой «Орешник», как бы говоря тем самым: ну вы же видите, что вам всё равно не победить. С другой стороны, репутацию «торговца безопасностью» подпортило стремительное падение в Сирии режима Башара Асада — клиента России. На этот раз Россия не помогла и даже не особенно пыталась, разве что приютила самого Асада с семьей.

Под конец года разговоров о мирных переговорах стало больше. В Киеве начали намекать, что, в принципе, готовы отказаться от части территорий, а в Москве — что могли бы вернуться к начальным позициям в переговорном процессе. Во всяком случае, на итоговой пресс-конференции Владимир Путин сообщил, что никаких предварительных условий у России нет. И он, и Зеленский, и другие мировые политики выражали надежду на завершение конфликта в 2025 году. Хоть они, вероятно, подразумевают при этом разные сценарии завершения, морально, судя по всему, все уже готовятся. Путин, кстати, объявил следующий год Годом защитника Отечества — вероятно, в расчете на успех.

Важный косвенный симптом: российских спортсменов осенью начали допускать к международным соревнованиям, пусть и в нейтральном статусе, а россияне, в свою очередь, перестали этому статусу противиться.

Правда, самая концовка года оказалась напрочь испорчена новой катастрофой: пассажирский лайнер азербайджанской авиакомпании Azal, следовавший из Баку в Грозный, внезапно отвернул в сторону казахстанского Актау, но, несмотря на все усилия пилотов, рухнул. Погибли 38 человек, в том числе семеро россиян. Практически сразу в телеграм-каналах стали писать о том, что самолет был поражен средствами ПВО грозненского аэропорта, работавшими по плану «Ковер». Попытки вбросить альтернативные версии про взрыв кислородного баллона на борту или птицу в двигателе выглядели неубедительно: слишком красноречивыми были фотографии хвостовой части самолета, испещренной характерными пробоинами.

Через пару дней на сайте Кремля появилось официальное сообщение. Владимир Путин принес извинения азербайджанскому коллеге Ильхаму Алиеву. «В разговоре было отмечено, что следовавшее четко по расписанию азербайджанское пассажирское воздушное судно неоднократно пыталось зайти на посадку в аэропорт города Грозный. В это время Грозный, Моздок и Владикавказ атаковали украинские боевые беспилотные летательные аппараты, и российские средства ПВО отражали эти нападения», — сказано в сообщении, и это очевидно подтверждает худшие опасения.

В сообщении на сайте президента Азербайджана изложено еще более прямо: «Самолет подвергся в воздушном пространстве России физическому и техническому воздействию извне, в результате чего произошел трагический инцидент, — подчеркнул Баку. — В ходе беседы главы государств обсудили серьезное и всестороннее расследование всех деталей этой трагедии и привлечение виновных к ответственности».

Год начался с трагедии, трагедией и закончился. Остается только надеяться, что этот инцидент не окажет принципиального влияния на предполагаемые будущие переговоры.