Леонид Гелибтерман: «В России очень хорошая перспектива развития винного туризма»

Леонид Владимирович, весной этого года впервые в мире прошел I Всемирный саммит по ответственному энотуризму в Пунта-дель-Эсте, Уругвай, организованный GWTO, где вы выступали модератором и спикером. Насколько сегодня винный туризм интересен в мире?

— Несомненно, он интересен. Есть страны, где энотуризм является очень значимой частью туризма в целом. Прежде всего это такие страны, как Франция, Италия, Испания, Португалия.

Там, где культивируют вино?

— Винный туризм везде очень разный. Он развит в Австралии, в Новой Зеландии, в США, в Южной Африке. Если говорить про Южную Америку, где проходил саммит, то энотуризм очень развит в Аргентине и Чили. Но это, так сказать, ожидаемые страны. А есть такие, в которых винный туризм развивается семимильными шагами, но о которых мы не так много знаем. Например, сейчас он очень активно развивается в Мексике, Уругвае и Японии.

В Японии?

— Да, если мы начнем говорить об азиатских странах, то откроем для себя самые неожиданные страны. Мы откроем Индию, мы откроем Китай, в котором он вообще космическими темпами развивается. Откроем даже Таиланд. Безусловно, нельзя обойти такие страны, как Грузия, Армения. В Азербайджане в последнее время также очень активно начал развиваться именно энотуризм. Так что сейчас виноделие и винный туризм — тема, которая присутствует как в странах, где винодельческая культура традиционно складывалась уже очень давно, так и в странах, которые для нас как места для винного туризма неожиданны.

Вы говорите про неожиданные страны. Разве там большие площади виноградников и производятся значительные объемы вина? В той же Японии или Китае, например.

— А что значит большие? Например, в Таиланде порядка 20 предприятий, которые достаточно серьезно занимаются виноделием, и фактически все они занимаются и винным туризмом тоже. Как тут считать? В России считается, что у нас около 200 винодельческих предприятий, и винным туризмом в той или иной степени занимается порядка 70. Это много или мало?

А действительно, это много или мало?

— По идее, эта цифра может быть больше. С моей точки зрения, винным туризмом целесообразно заниматься фактически каждой винодельне, но к этому тоже надо прийти. Это ведь подразумевает, что на предприятии надо предлагать туристам определенный сервис.

Что для этого нужно?

— Много чего! Помимо людей, которые будут способны работать с туристами, у тебя должна быть определенная инфраструктура, ты должен подготовить виноградники и производство, чтобы люди туда могли прийти и им было бы интересно. У тебя персонал должен быть говорящий, умеющий доступно объяснять специфичные вещи: какие-то этапы производства, знать профессиональную терминологию и прочее. У тебя должна быть оборудованная площадка, где люди смогут комфортно дегустировать вино, а в идеале должно быть место, где можно накормить туристов, причем местными продуктами, и дать им возможность купить гастросувениры…

То есть это отдельный бизнес?

— Это совершенно точно та часть бизнеса, которая требует специфического подхода. Потому что одно дело, когда ты производишь вино и работаешь с дистрибьютором, а другое — когда работаешь с группами туристов или с индивидуальными туристами. Это, безусловно, разные подходы. А если ты построишь отель или войдешь в кооперацию с соседями, чтобы турист мог комфортно переночевать, то твое предприятие становится еще интереснее.

Насколько всё это может быть выгодно винодельне?

— Я так скажу. У нас есть хозяйство Абрау-Дюрсо, которое по итогам прошлого года, по экспертным оценкам, приняло около 600 тыс. туристов. Представьте себе, какой это денежный поток!

Конечно, это бизнес. Но и вложения должны быть сначала немалые, я правильно понимаю?

— Если ты хочешь принимать туристов в таких объемах, то, безусловно, тебе надо создавать очень развитую инфраструктуру. А если ты маленькая семейная винодельня, твои вложения могут быть минимальны. Но в любом случае нужно научиться себя продвигать, чтобы к тебе туристы поехали, причем продвигать правильно. Ведь можно так себя разрекламировать, что туристы валом повалят, а ты с этим потоком не справишься. То есть, безусловно, нужно взвешивать свои возможности. С другой стороны, если какая-то услуга имеет определенный дефицит, то это иногда тоже неплохо. Как ресторан, в который только по записи попадают, — ему это очень удобно. Но если мы говорим про развитие винного туризма, то, помимо самой винодельни, которая этим занимается, безусловно, нужно рассчитывать на помощь и содействие местных властей.

Расскажите, пожалуйста, чем может помочь государство?

— Давайте начнем с муниципальных органов. Муниципальные власти крайне заинтересованы, чтобы к ним в город или район приезжало как можно больше туристов. Потому что, помимо посещения той же винодельни, туристы волей-неволей будут пользоваться инфраструктурой, оставляя деньги на территории этого района или города. Если мы говорим про регион, то региональные власти заинтересованы точно так же. В каждом регионе по-своему, но и в Краснодарском крае, и в Ростовской области, и в других субъектах, где развит винный туризм, разработаны программы по его развитию, и власти оказывают предприятиям свое содействие.

Если говорить о России как о части мира и сравнивать развитие энотуризма у нас с развитием его в других странах, то на каком месте мы примерно находимся?

— Такие рейтинги никто не делает.

А по вашим ощущениям?

— У меня ощущение, что мы находимся на достаточно начальном этапе по сравнению с очень многими странами. В России структура такого вида туризма сейчас только складывается. У нас есть отдельные очень интересные лидеры, но вот сама система пока только в процессе становления. При этом, безусловно, у нас очень хорошие возможности развития и хорошая перспектива. Надо заметить, что винный туризм очень тесно связан с гастрономическим, и мы сейчас поднимаем вопрос о необходимости специальных учебных программ для подготовки специалистов по гастрономическому и винному туризму, потому что целенаправленно такую подготовку пока никто не вел. Поэтому я и говорю, что мы в процессе становления: пришло понимание, что этот туризм нужно развивать, теперь начали разрабатывать программы, появилась заинтересованность у высших учебных заведений.

Началась активная работа?

— Да. Тем более у нас есть директор по России Всемирной организации винного туризма Леонид Львович Попович, есть я — вице-президент по Евразии, есть президент Международной академии винного туризма по России Елена Диденко. Недавно на заседании правления РСТ комиссию по винному туризму передали в ведение комитета по гастротуризму под моим началом, и теперь, надеюсь, она получит, я бы так сказал, новое дыхание в нашем комитете. Так что мы достаточно активно продвигаемся в нужном направлении, проводим мероприятия по винному туризму, форумы. В прошлом году провели международный форум в Абрау-Дюрсо, в этом году участвовали в I Всемирном саммите по ответственному энотуризму в Уругвае.

На саммите в Уругвае вы со сцены представляли российские винные хозяйства: Россия вступила в Всемирную организацию винного туризма (GWTO)?

— Мы вступили пока не как страна и не как регионы. Но на сегодняшний день у нас есть четыре хозяйства, которые являются членами Всемирной организации винного туризма. Это Абрау-Дюрсо, Château de Talu, Winepark (Mriya) и «Кубань-Вино». В докладе, посвященном российскому винному туризму и членам GWTO, я представил общую картину российского виноделия. В 2023 году в России было произведено 29,99 млн дал тихих вин, 14,1 млн дал игристых и 80,4 млн дал водки. При этом винодельческие предприятия стали яркими центрами энотуризма: винодельня «Кубань-Вино» приняла 20 тыс. туристов, Château de Talu — 30 тыс., винный парк Winepark (Mriya) — 100 тыс.

Чего нам не хватает для развития винного туризма?

— Начнем прежде всего со статистики, которой у нас нет от слова совсем. А для того, чтобы ты мог сделать какие-то выводы и строить какие-то планы, тебе нужно сначала наладить статистику. Ты должен понимать, сколько у тебя винных туристов, откуда они, какие у них заинтересованности. Без статистики ты не можешь ничего анализировать и прогнозировать. Поэтому первое, что нам надо сделать, это наладить понятную статистику. В развитых с точки зрения туризма странах эта статистика очень четкая. Далее — качество сервиса. В туризме существуют определенные стандарты качества. Но мы сейчас про это пока даже не заикаемся. Мы говорим: давайте сделаем так, что у нас будет место, где люди смогут поесть. И уже этому радуемся! Потому что следующий этап — то, что это место должно быть определенным образом оформлено, иметь определенный стандарт, который должен отслеживаться и оцениваться, ведь у заведений — объектов винного туризма по-хорошему рейтинг должен быть определенный.

Для этого нужны четкие критерии?

— Конечно, рейтинг должен быть выстроен на четких критериях, то есть: статистика и стандарты качества, описанные и внедряемые. И должна быть информация о возможностях туризма внутри страны и за ее пределами.

Мировому сообществу интересна Россия как винодельческий регион?

— Участие России в работе саммита в Уругвае вызвало большой интерес. После моего выступления и рассказа о российском виноделии, о членах Всемирной организации винного туризма ко мне огромное количество людей подходило из разных стран мира с благодарностью, что я им глаза открыл, что в России есть винный туризм и такие продвинутые объекты этого вида туризма. Это лишний раз подтверждает, что мы себя не слишком хорошо продвигаем в мире как туристическое направление и совершенно не продвигаем себя как направление для гастрономического и энотуризма. А людям, международному сообществу, это реально интересно!

А ведь в советское время всё это, в принципе, продвигалось, разве нет? Абрау-Дюрсо знали все, наверное.

— Ну нет. Будем справедливы. Во времена СССР, безусловно, мы были частью Всемирной организации винограда и вина. Безусловно, какие-то туристы, которые приезжали в СССР, ездили на какие-то отдельные хозяйства. Но я бы не сказал, что у нас была некая стройная история по продвижению себя как страны винного туризма. Как страна, куда ты можешь приехать как турист и неожиданно, вдруг — вау! — открыть для себя, что здесь еще и какое-то вино есть, — да. Но какой у нас в СССР был гастрономический турист? Тогда задача была накормить в принципе. Все знали или слышали про гостеприимный Кавказ, кавказский стол. А кто думал, чем на Урале туристов кормить? Или в Сибири? Конечно, были отдельные места, какие-то отдельные образцово-показательные объекты, но сформированной индустрии, профессиональной туристической сферы не было.

Сейчас она формируется?

— У нас есть пара десятков очень достойных объектов винного туризма. Но подчеркну еще раз: чтобы мы могли говорить о структуре, надо все эти объекты соединить в стройную логичную систему. А система подразумевает под собой управление, и эту систему управления винным туризмом в нашей стране еще надо выстроить. Там должны соединиться в едином порыве и государство, и региональные органы исполнительной власти, и муниципальные органы, и бизнес, и общественные организации. Это очень непростой, не механический процесс. Над этим надо поработать серьезно. При этом у всех должны быть свои причины для того, чтобы друг с другом взаимодействовать. Ведь сейчас много говорится о государственно-частном партнерстве. Но примеров удачных ГЧП у нас совсем немного. А это в чистом виде ГЧП должно быть. В этом отношении меня крайне поразил на саммите в Уругвае Китай.

Чем именно?

— Своим подходом. Китайцы привезли в Уругвай заявку на то, чтобы участвовать в конкурсе на проведение следующего глобального саммита. И один из регионов Китая привез фильм о себе. И мало того, что это великолепно смонтированный красочный фильм, он был с субтитрами на испанском, и озвучка была на испанском, и доклад, который делал представитель Китая, тоже был на испанском. То есть из уважения к континенту, где подавляющая масса людей говорит на испанском, он сделал доклад не на английском, а на более сложном для себя языке. Понимаете, насколько люди подготовились? Неудивительно, что Китай получил право следующий форум принять у себя.

Неужели и вина свои они в Уругвай привезли?

— Привезли! Они мне рассказывали, какой тяжелой дорогой летели: они из Китая через Майами летели. Но привезли с собой и вина, и нескольких виноделов и, не стесняясь, поставили свой стенд рядом с уругвайцами, аргентинцами, чилийцами и угощали всех своими винами, рассказывая о них.

Здорово. Молодцы китайцы!

— Понимаете, у них цель есть. Региональные власти этого региона прилетели, и виноделы прилетели, и организация, которая занимается продвижением выставочной деятельности в этом регионе, — была целая китайская делегация. Они нашли китайцев, которые работают в Уругвае, и привлекли их для помощи на саммите. Так и надо работать! Вот этим они и удивили. Потому что, когда ты работаешь на результат, все люди, которые имеют отношение к стране, — и бизнес, и продвижение, и власть, и то, что называется диаспорами, — они объединяются. Это вызывает уважение и удивление. При этом у Китая уж точно исторических традиций винного туризма никаких не было. Они, конечно, сейчас какие-то исторические события подвязывают к этому, потому что понимают ситуацию, но при этом постоянно говорят: «Ну хорошо же, да? Ну сейчас-то вы посмотрите, как мы! У нас и это есть, и вот это. А это вот мы построили. А это — память о том, что у нас когда-то было». Нам многому стоит поучиться!

Фотографии предоставлены Л.В. Гелибтерманом