Александр Шарапов: «Идет искусственное удушение бизнесов, которые умирать не собирались»

Александр Шарапов, основатель Becar Asset Managment, рассказал «Новому проспекту» о том, кому выгоден локдаун, о влиянии «цифровых кочевников» на рынок недвижимости и об изменившемся отношении иностранцев к россиянам и российским деньгам.

— Этот кризис нас только накрывает. Если сравнивать ситуацию в мировой экономике с временами года, то сейчас начало декабря: морозы уже ударили, но самое страшное еще впереди. 

И что же нас ждет?

— Огромные проблемы банковского сектора, который все еще надеется, что удастся как-то решить вопросы с реструктуризацией кредитов, с отсрочками. Но уже очевидно, что многие бизнесы кредиты отдать не смогут, так что банки ждет вал проблемных активов с непонятной перспективой развития. А это — кризис. Об этом мало кто говорит и пишет, но огромной бедой для мира может стать обвал китайской банковской системы, где проблемных активов не меньше чем у нас. Настоящие авгиевы конюшни! Так что глобальный кризис только начинается. Сейчас мы видим первых стрекоз, которые лето пропели и к зиме не подготовились, и первых замерзших птичек — крепких хозяйственников, которым власти не давали зарабатывать, обрекая на гибель. 

Чем нынешний кризис отличается от тех, что все мы уже переживали?

— Во-первых, это не кризис, который чистит рынок от неэффективных компаний. В этот раз идет искусственное удушение бизнесов, которые умирать не собирались и даже не ждали проблем. Взять те же фитнес-центры, которые сейчас по всему миру на грани банкротства. Вроде в пандемию нужно поддерживать спортивные центры, чтобы люди укрепляли там здоровье и сбрасывали вес (ведь чем больше жира, тем сложнее организму справляться с инфекциями). Но нет — фитнес под замком. А мы все сидим по домам: мало двигаемся, зато много пьем и жрем на фоне страшных новостей. Где логика? Яркий пример отношения к спорту продемонстрировали умняшки-шведы. В июне они сняли с локдауна все публичные дома, а спортивные центры оставили под запретом еще на месяц. Спрашивается, неужели в спортивном зале у людей более тесный контакт, чем в публичном доме? 

Во-вторых, такого количества глупостей и ошибок со стороны политиков, как в этот кризис, раньше никогда не было. Тот же французский президент объявил по стране комендантский час с 9 вечера до 6 утра из-за пандемии. Но когда фанатик убил учителя, лично вышел с толпой протестующих на площадь. Я понимаю, что свобода слова — важная штука. Но ты или комендантский час объявляй, или людей на площадь выводи — будь как-то последователен. А с этим у правительств во всем мире сейчас проблема. Мы живем в какой-то искаженной реальности. И это страшно. 

Известный американский политический аналитик Фарид Закария недавно написал, что от локдауна погибнет в мире больше людей, чем от ковида... Вы согласны? 

— Да, есть такие прогнозы. Эксперты говорят, что в результате пандемии 400 млн человек по всему свету в ближайшее время будут голодать, в том числе 150 млн детей... Но это не всё. Люди в состоянии стресса стали совершать больше самоубийств, резко выросла статистика по передозировке наркотой и алкоголем. Да, мы боимся коронавируса. Но не того мы боимся! Мне 50 лет, и я только что переболел ковидом. Не так уж он оказался страшен. Бояться надо мощнейшей экономической катастрофы, которая только приближается. И социальной катастрофы тоже.

Вы про обнищание граждан говорите?

— Не только. Есть еще одна проблема — молодежь, которой никуда нельзя ходить и негде выплеснуть тестостерон. Капля раздражения — и покатится по стране волна выступлений и протестов. Люди выйдут на улицы, просто чтобы почувствовать энергетику толпы, чтобы быть вместе, потому что они соскучились по единению. И им будет всё равно, против чего протестовать. Повод найдется. Власти не осознают, какой может быть мощный социальный взрыв. Они не слушают психологов, которые об этом пишут. Вообще, мы видим страшное неуважение к профессионалам, которые оценивают ситуацию с пандемией. Их задвигают куда-то на задворки информационного поля, а на передний план выталкивают дилетантов и истеричек. 

Видимо, кому-то это выгодно...

— Да, тут как в классическом детективе: надо смотреть, кому на руку преступление. Кто бенефициары локдауна? Медики и фармацевты? Вряд ли. Они героически лечат, гибнут, делают вакцину, которой всё еще нет. Производители масок и санитайзеров? Да, но это небольшие индустрии без особых рычагов влияния. Кто выиграл по-крупному, так это диджитал-комапнии — все эти Google, Amazon, Microsoft, Apple, которые в пандемию получили миллиарды новых клиентов и удвоили свою цену. Но странно думать, что их собственникам не хватает денег и они хотят еще больше... Может, виноваты не собственники, а менеджеры среднего звена этих глобальных корпораций? У этих людей, как правило, есть небольшие пакеты акций своих компаний. На фоне локдауна эти акции резко выросли в цене. И люди решили, а почему бы не поддержать этот рост? И делать-то ничего особенного не надо — достаточно просто побеспокоиться о гражданах, об их здоровье и подольше подержать их на карантине. Так под благовидным предлогом заботы о здоровье населения в эфир социальных медиа потекли новости в формате сводок с фронта. А тех, кто говорил, что смертность от ковида ниже, чем от гриппа, что можно обойтись без локдауна, блокировали или запихивали туда, где их невозможно найти. 

Но должны же власти следить за ситуацией?..

— Политики — заложники электората. Если людям страшно, политики должны их защищать, иначе за политиков никто не будет голосовать. Поэтому в погоне за рейтингами они и совершают кучу ошибок. Это замкнутый круг. И совершенно непонятно, долго ли мы еще будем бояться ковида и требовать от властей защитить нас, ограничивая наши свободы, лишая зарплат и рабочих мест. Это проблема массового бессознательного. Сами себе вредим. Жуть, короче.

Как Becar переживает кризис? Были у вас сокращения штата?

— Были, а что делать. В кризис от «жирка» приходится избавляться. Сократили тех, кто работал на развитие, и сосредоточились на текущих проектах, особенно на тех, которые направлены на креативную молодежь, на «цифровых кочевников». До карантина иной айтишник зарабатывал больше, чем банкир. А в пандемию диджитал-экономика вообще сделала огромный скачок вперед. Доходы занятых в этой сфере людей еще выросли. Вот на них мы и ориентируемся. Что им интересно в недвижимости? Коливинги, коворкинги — те форматы, где возможны коллаборация и общение. Мы их обеспечиваем, спасая людей от депрессии и одиночества. Они говорят нам за это спасибо и платят деньги. Так что в секторах, завязанных на онлайн, у нас всё хорошо. Но основная часть бизнеса Becar — это все-таки офлайн, поэтому дела в компании не так хороши, как хотелось бы.

Уйдете в минус по выручке и прибыли в этом году?

— Нет. Будет плюс. Но не тот, который планировали, а существенно меньше. По прибыли — в разы меньше, а по выручке — на десятки процентов.

Несмотря на это вы продолжаете искать варианты для развития бизнеса. Судя по вашему Facebook (принадлежит Meta Platforms Inc., — компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена), вы недавно вернулись с Кипра. Что планируете там делать?

— Мы изучали возможность создания там коливинга и lifestyle-отеля. Под отель подыскиваем участки. В принципе, проект может получиться. А коливинг, скорее всего, делать не будем, хотя в последние годы на Кипр переехало много молодых айтишников, в том числе из России. Но это, как правило, семейные пары. Одиночки, на которых в основном и рассчитаны коливинги, едут на Кипр неохотно, поскольку им там скучно. Так что коливинги хороши для больших европейских городов — Берлина, Амстердама, Лондона. Но точно не для Лимасола. 

Планируете создавать сеть коливингов в европейских городах?

— Это задача следующего года. По ощущениям только весной можно будет говорить о том, что рынок переболел кризисом. До этого что-то покупать под проект бессмысленно. Сейчас мы анализируем рынки, подбираем площади под проекты и ищем соинвесторов. Копим опыт и силы, чтобы в начале рыночного роста активно выстрелить. Начнем в 2021 году и, думаю, сделаем существенный портфель проектов лет за семь-восемь — к тому моменту, когда в экономике возникнет следующее сильное напряжение. Ведь кризисы цикличны. 

Уже есть понимание, сколько в сетке будет коливингов и под каким брендом они будут работать?

— О количестве пока трудно говорить — оно будет зависеть от того, сколько соинвесторов мы найдем. Для примера, первый коливинг The collectivе открыли в Лондоне в 2016 году. Проект выстрелил. Его создатели решили делать по одному-два проекта в год, но еще до пандемии смогли привлечь инвестиции в объеме $1 млрд и стали запускать по 10 проектов ежегодно. Так что вопрос только в деньгах, а спрос есть. Что касается нашей сетки, то первый коливинг в Европе мы планируем запустить в Амстердаме, второй, скорее всего, в Берлине. А бренд будет You&Co — тот самый, который мы недавно вывели на рынок Петербурга и в следующем году выведем в Дубай. Я уверен, как только мы запустим первые успешные проекты в других странах, инвесторы к нам потянутся. Они же верят не в идею, а в готовый продукт. 

Когда именно запустите проект в Дубае?

— В августе следующего года. Конструктив здания завершен, приступаем к отделке и оснащению. В этом году в Дубае должна была пройти Всемирная выставка, но из-за пандемии ее перенесли на следующий год. И это подарок судьбы! Теперь мы точно успеем завершить свой проект к этому событию и сможем на нем заработать. 

Другие проекты в Дубае планируете?

— Конечно. Это очень перспективный рынок. Там жесткая конкуренция между отелями высшей категории, но нет отелей для молодежи. Мы хотим такой lifestyle-отель создать. Не на море, а минутах в десяти от него. До последнего времени от запуска проекта нас удерживали местные законы. Они, например, де-юре запрещали ночевать вместе людям, не состоящим в официальном браке (де-факто на это вообще никто не обращал внимание), или запрещали распивать спиртные напитки без особой лицензии. Но теперь законы поправили. В Дубае вообще многое изменилось. Там строится синагога, действует безвизовый режим с Израилем. Это не восточный город, а настоящий интернациональный сити, даже более интернациональный, чем Лондон и Нью-Йорк. В Дубае не найти человека, который говорит только на арабском — все знают английский. Там лишь 10% населения местные, остальные приезжие. Это интересный город, город будущего. Не зря его Павел Дуров (создатель «ВКонтакте» и Telegram. — Прим. «НП») выбрал для проживания. Землю под проект своего отеля мы еще не купили. Как обычно, ищем соинвестора, чтобы снизить риски. Это наш традиционный подход. 

А как развивается ваш бизнес в Америке? 

— Реализованные проекты коттеджных поселков работают и генерируют прибыль, а новые мы не запускали. В США у меня очень консервативные и правильные партнеры — дедушки, которым далеко за 70. Они еще 2 года назад сказали, что рынок очень перегрет, и не ошиблись — бабахнуло. Так что последние 2 года мы на американский рынок нос не совали. Но скоро вернемся — уже смотрим проекты, а инвестировать будем весной. 

Что думаете об итогах американских выборов? Отразятся они как-то на бизнесе россиян в США?

— Существенных изменений не жду. Трамп был неординарным президентом, но экономика при нем росла. А что будет теперь — сложно сказать. Многие кричат, что Байден не даст экономике США упасть. Я не верю — он не волшебник. Думаю, он не будет так активно вливать деньги в рынок — наверняка будет аккуратен. Так что после Нового года возможны проблемы в банковской сфере США, и рынки начнут корректироваться. А вообще, не президент делает Америку. Многое зависит от того, насколько Конгресс будет ужесточать налоговую политику. Посмотрим. 

Что касается отношений Америки и России, то Байден обещал новые санкции. Но я не думаю, что они хоть как-то коснутся меня лично. Я безобидный. Вообще, в Америке те, кто не лезет в политику, проблем не испытывают. Там всё прагматично и понятно. Америка как экономика стабильна, прогнозируема и развивается. Грех на этом не зарабатывать. 

В Лондоне вы тоже зарабатываете? Все-таки вы там живете — было бы логично...

— Планы были. Но я очень рад, что не успел их реализовать. Экономика Англии уже потеряла 40% из-за Brexit. Просел и рынок недвижимости. А как только Brexit случится (это произойдет 1 января 2021 года. — Прим. «НП»), в Британии 2–3 года инвесторам делать будет точно нечего. Brexit для их экономики хуже пандемии. Но если смотреть на ситуацию шире, Британия поступает правильно. Правда, какое-то время будет трудно. Вообще, Лондон интересен инвесторам с точки зрения стартапов. Тут много энергичных людей, которые продолжают приезжать, несмотря ни на что. Но банковский бизнес переместился в другие города Европы. Это создает проблемы. 

Как сейчас относятся к России и россиянам на Западе? 

— Есть несколько слоев взаимодействия. Первый слой — мы как люди. К россиянам в том же Лондоне относятся приветливо — не хуже, чем к другим нациям. Второй слой — политика. На Западе есть люди, которые уважают Путина за прямоту, но большинство считает, что он... не говорит правду. Вернее, говорит одно, а делает другое (за это, кстати, в Европе очень не любят американцев). В Европе принято все-таки, чтобы слова и дела совпадали, хотя и у самих европейцев это не всегда получается.

Третий слой — когда ты становишься инвестором. Обычно в этом случае все хотят иметь с тобой дела. Но мы, россияне, после объявления санкций стали для европейцев довольно токсичными партнерами. Прежде чем начать с нами бизнес, приходится всё проверять: и активы, и друзей, и родственников. Не дай бог, они окажутся как-то связаны с людьми под санкциями. Начнутся проверки, а это огромная бюрократическая проблема. Поэтому сегодня, выбирая партнера, скажем, между россиянином и китайцем, европейцы при прочих равных выберут китайца. Опять же, мир до сих пор очень настороженно относится к капиталам россиян. У людей типа меня, которые давно живут в Британии, имеют счета в мировых банках и проекты в разных странах, проблем не возникает. Но просто прийти с улицы и открыть счет в банке россиянин сегодня не может. 

Происхождение ваших капиталов тоже на старте проверяли?

— Конечно. В 2010 году, когда я впервые инвестировал в США, Госдеп 3 месяца изучал, откуда мои капиталы, как я их зарабатывал. Особенно интересовались периодом «нулевых» в моей биографии. Очень глубоко копали. Но сейчас глубина проверки на порядок выше. 

Стало ли в Лондоне больше россиян за последние годы?

— Русскоязычная община в Лондоне — это более 500 тыс. человек. В последнее время стало популярно учить детей в Англии. Не потому, что здесь образование лучше, а потому, что здесь учат независимому мышлению — тому, что реально нужно в новом диджитал-мире. За детьми тянутся и родители. Также много вынужденных переездов. Преследований по политическим мотивам стало больше, что уж говорить. 

Лично для меня переезд в Лондон стал настоящей культурологической ломкой. Но мне удобно здесь жить. Отсюда легко контролировать бизнесы по всему свету. И здесь я изучаю многие мировые тренды, а потом тащу их в нашу страну. Поэтому Becar называют в России инноватором и тренд-мейкером, хотя мы почти ничего не придумываем сами — просто берем лучшее с Запада. Это дает хороший толчок для развития новых форматов. Если бы я жил в России, ничего бы этого не было.

Что с вашими планами по развитию сети апарт-отелей в России? 

— Самый важный проект бренда апарт-отелей Vertical для нас — это комплекс на ул. Орджоникидзе в Петербурге. В нем будет пять башен общей площадью 120 тыс. м². Три башни — под коливинги, а еще две — под гостиницы (бренд Ramada «4 звезды» гостиничного оператора Wyndham). А в двухэтажном стилобате этого комплекса разместится торговля. Сейчас мы делаем концепцию этого торгового комплекса площадью 10 тыс. м². Это будет первый молодежный ТЦ в России с соответствующей фан-культурой, сервисами, ретейлом и особой атмосферой. Абсолютно кислотная тема. Бренд будет новый. 

Как ваш проект нового отеля на Таганке в Москве? Скоро открытие?

— В декабре запустим. В отеле будет 83 номера. Работать он будет под брендом Vertical Boutique, BW Signature Collection «4 звезды». Вообще, спрос на наши отели и в пандемию был хороший. Они не закрывались. В апреле средняя заполняемость была 40%, сейчас — 60%. Это гораздо больше, чем у традиционных отелей. Можно сказать, что пандемия проверила lifestyle-формат на прочность, и он эту проверку выдержал. 

Что с ТЦ «Смайл» в Петербурге. Удалось привлечь в проект инвесторов?

— На данный момент мы продали в ТЦ больше половины площадей.

Какое оно — новое поколение инвесторов, то самое поколение Z? 

— Они прекрасны, забавны, неопытны и наивны. Они очень хорошие. Но они не прощают обмана, общих слов и лозунгов. Эти ребята выросли со смартфоном в руке. Им проще задать вопрос чат-боту, чем живому человеку. Они тянутся к общению, но живой человек для них страшен. Они более развиты, чем мы, в тех темах, которые диктует диджитал-мир, но мало что понимают в реальной жизни. Вообще, это интересное, яркое, эффективное, ранимое поколение. Они отличаются от нас, как я отличался от своего дедушки, который вырос в коммунистических понятиях и был чужд бизнесу. 

А какие получаются сотрудники из этого поколения? Говорят, что этих людей не удержать ни кнутом, ни пряником, если им неинтересно работать? Как вы их мотивируете?

— С каждым поколением мы становимся всё менее восприимчивы к дубине. Да и неэффективно угрожать увольнением сотруднику, если у тебя дефицит кадров. А хороших творческих и диджитал-сотрудников реально мало. Это дефицитный товар, который понимает, что он дефицитный. И ты ему: «Дорогой дефицит, делай что говорю, иначе я тебя уволю!» А он: «Вот круто — давай! Я как раз хотел пару недель отдохнуть и заняться чем-нибудь другим. Спасибо тебе, ты классный чувак и приколист». Вот что будет. Как себя с ними вести? С юмором и играя, как с детьми. Они чувствуют, когда делается правильное и хорошее дело — они за это держатся. А наказать их можно только одним — пригрозить, что не дашь делать интересный проект. Это реально сработает. 

Наверное, не время говорить про IPO, но были же такие планы...

— До него еще далеко. Когда у нас появится сетка из 50 коливингов по Европе, тогда можно будет думать об этом, а пока надо проекты мультиплицировать. Мы, кстати, готовы давать франшизу на свои бренды — она готова. Пока в довольно гибком формате — мы готовы многое позволять, разъяснять и учить. 

Деньги для вас — это...

— Это энергия и инструмент позитивного изменения мира. Чем больше денег, тем больше возможностей созидать.

Справка "Нового проспекта":

Александр Шарапов родился 29 января 1970 года в Ленинграде. Окончил «Военмех» и курсы Института управления недвижимостью США. С 1992 года — президент Becar. Женат. Воспитывает четверых детей.

Becar Asset Management – международная группа компаний с более чем 29-летним опытом работы в России, США, Европе, странах СНГ и Ближнего Востока. Группа Becar оказывает полный спектр услуг во всех сегментах недвижимости, реализует девелоперские проекты в России и за рубежом. На сегодняшний день в портфеле компании: сеть апарт-отелей Vertical в Петербурге и Москве, БЦ «Станция», федеральная сеть коворкингов GrowUp, ТЦ «Смайл» в Петербурге, поселки арендного жилья в формате multifamily в США и коливинг на стадии строительства в ОАЭ. В управлении и обслуживании УК Becar порядка 8 млн м2 недвижимости разного функционального назначения. Общее число сотрудников превышает 5 000 человек.