Александр Лукашенко и пустота. Почему опасно игнорировать женский протест

Гендерная тема одна из главных в белорусских событиях, хотя страна вовсе не является оплотом победившего феминизма. Пример Александра Лукашенко наглядно доказывает, что игнорирование женского протеста в политике — тактика, которая ведет к неизбежному разводу со страной.

«В прошлом митинге этом было две трети женщин. Скорее всего, студенты приехали, студентки, две трети — женщины», — говорит белорусский лидер в большом интервью главреду RT Маргарите Симоньян и журналистам ВГТРК, НТВ и Первого канала. И эта его фраза — самый наглядный пример того, что президент не осознает всей серьезности белорусских событий. В голове Александра Лукашенко никак не укладывается, что женщины являются настоящей и страшной силой в политических событиях, которые происходят в его стране. Ведь это всего лишь женщины, какие-то студентки, которым, вероятно, задурили головы телеграм-каналы, финансируемые, разумеется, врагами белорусского народа, думает Александр Лукашенко.

Ход мыслей белорусского лидера вполне понятен, если учесть, что он много лет эксплуатировал образ всенародного жениха. Неясный статус супруги, рожденный вне брака инфант, череда красивых фавориток, сопровождающих лидера, а также его общие фразы о роли женщины в истории: «должна украшать жизнь мужчины», «слабые плечи» и т.д. Если уж не мачо, то отец-лев точно.

Этот образ, безусловно, нравится определенному типу женщин — любительниц «настоящих полковников», а также определенному типу мужчин, многие из которых крепко сидят под каблуком, но радуются тому, что, по крайней мере, президент страны — орел. До какого-то момента в Белоруссии это работало.

Но стареющий лев рано или поздно начинает раздражать всех без исключения членов прайда, женщин в особенности. Неспособность рвать шаблоны в условиях, когда ситуация развивается непредсказуемым образом, только усиливает раздражение в обществе. Попытка игнорировать пандемию обернулась катастрофой для Лукашенко, и не потому, что белорусы излишне мнительны — их позиция как раз в этом смысле ближе к российской привычке полагаться на авось, а потому что поведение президента оказалось совершенно не адекватно экономической реальности, в которой сотни тысяч белорусов оказались без работы и без государственной поддержки.

И вот тут гендерная тема зазвучала с новой силой. Старый лев не то чтобы не смог прокормить свою стаю, он просто отказался признать, что настали голодные времена. Женщины в силу своей исторической роли хранительниц домашнего очага остро реагируют на такие угрозы. У них в таких ситуациях начинает вырабатываться кортизол — гормон, сигнализирующий о том, что благополучие семьи и продолжение рода находится под угрозой. Это биологический факт, который белорусский лидер, возможно, в силу особенностей своей психики, почему-то упорно не желает признавать.

По привычке не принимая в расчет женское мнение, лидер изолировал мужчин-оппонентов, ничего не предлагая взамен. И это стало второй фатальной ошибкой. Ибо гнев женщины способен придавать ей харизму, которая гораздо сильнее, чем у любого кандидата-мужчины. Женщины на грани нервного срыва могут свернуть горы, про это испанский режиссер Педро Альмодовар целый фильм снял.

А если таких граций три, то сила их возрастает троекратно. Белорусские женщины долго терпели, как это обычно случается в ситуации, когда глава семьи обладает всеми качествами абьюзера. Но в итоге все закончилось так, как это обычно кончается в семейных конфликтах, когда агрессор и абьюзер в самый неожиданный для себя момент получает сковородкой по голове. Женский протест в Белоруссии сродни «маршам пустых кастрюль», которые в мировой истории во все времена приводили к большим политическим катаклизмам. 9 января 1917 года, когда работницы фабрик и жены солдат, уставшие стоять в очередях за хлебом, вышли на демонстрацию, дело, как известно, закончилось забастовкой Путиловского завода и Февральской революцией.

И Александр Лукашенко благополучно наступил на те же грабли. Самое удивительное в этой ситуации то, что Белоруссия отнюдь не является страной победившего феминизма. Как, впрочем, и Россия, где фем-активистки гораздо больше озабочены вопросами домашнего насилия, нежели сменой политического строя в стране. Насколько эта хорошая новость для российского президента Владимира Путина, которого независимые политологи сейчас пытаются сравнивать с белорусским лидером, вопрос открытый.

Женский протест, как и женские слезы, начинается неожиданно и всегда заканчивается событиями, которые трудно предсказать.