Александр Хохлов: "Ракета — это транспорт, а транспорту нужны правила дорожного движения"

Александр, я хочу нашу беседу начать с прошедших на МКС съёмок фильма «Вызов» и вашей заочной дискуссии с актрисой Юлией Пересильд, которая сейчас довольно активно дает интервью. Комментируя переносы полетов космонавтов и с Земли, и с МКС из-за того, что места заняла съёмочная группа, актриса заявила, что астронавты на самом-то деле «не очень из-за этого расстроились». У меня сложилось ощущение, что речь скорее о непонимании проблемы. Что можете ответить Юлии и на что в итоге повлияли эти съёмки?

— У формата видеоинтервью есть особенности в виде ограничения времени и монтажа. В интервью Алексею Пивоварову я рассказал больше, чем вошло в итоговый выпуск. Конечно, нет смысла говорить, что Юлия в чём-то виновата, это результат деятельности «Роскосмоса». Вместо Пересильд могла быть другая актриса, да и план полета российского сегмента МКС был изменён до того, как Юлия была выбрана и утверждена медиками. Но подавая заявку и соглашаясь на полёт, она должна была осознать репутационную цену этому полёту, тем более что моя достаточно известная статья «Кино вместо науки» вышла ещё в октябре 2020 года (тогда ещё не было известно, что режиссёр тоже полетит на МКС).

Действительно, из-за полёта съёмочной группы на МКС и включения в экипаж «Союза МС-18» американского астронавта NASA Марка Ванде Хая (Марк полетел по хитрой схеме: контракт заключила для NASA коммерческая компания Axiom Space, так как у NASA не было разрешения от Конгресса на покупку места у «Роскосмоса») три российских космонавта вынуждены были подвинуться в графике полётов на 2022 год. Речь идёт о бортинженерах Сергее Корсакове и Дмитрии Петелине, а также Андрее Бабкине, который не получил из-за этого нового назначения в экипаж (его заменили на Олега Артемьева. — Прим. «НП»). Космонавт Петр Дубров и Марк Ванде Хай (который, выходит, заменил одного нашего космонавта) стартовали на МКС на «Союзе» весной 2021 года и остались еще на полгода вместе с Антоном Шкаплеровым, который и привез киногруппу на станцию. А именно про Петра Дуброва в своём интервью Юлия сказала, что он «немного ворчал» там, на станции. Но провести целый год на МКС — это непросто.

Насколько полезны с точки зрения популяризации космонавтики эти съёмки и как, на ваш взгляд, следовало сделать «по уму», чтобы все остались в плюсе?

— Это очень сложный вопрос. С одной стороны, конечно, проект «Вызов» привлёк внимание людей, это факт. С другой стороны, часть общества восприняло его очень негативно. Как делать правильно? У меня нет ответа, поскольку эта тема затрагивает многие аспекты российских реалий, на которые не так просто повлиять, а значит, нет мотивации их глубоко обсуждать. Вероятно, если уж так важно было снять фильм вразрез с планами по Федеральной космической программе, нужна была бо́льшая открытость, чёткое обоснование, зачем это нужно, и внимание к космонавтам, которые из-за изменения программы полёта так или иначе пострадали.

Какие слабые стороны российской космонавтики в итоге эти съёмки показали? Хорошо, например, запомнилась ручная стыковка…

— С технической точки зрения, напротив, всё было достаточно хорошо. Переход в ручное управление при стыковке не частое, но обычное явление. Опытный командир Антон Шкаплеров всё сделал «как учили» при отказе системы автоматической стыковки. В общем-то, с новичком киногруппу бы не отправили.

Отмечу, что впервые в корабле «Союз» этой модификации управление было в руках одного человека — командира. Обычно ему помогает бортинженер, это связано с устройством органов управления кораблём. Теперь для командира делают дополнительный выносной пульт на кабеле, чтобы он мог почти всё делать сам. Но у непрофессиональных космонавтов всё равно есть некоторые функции, слева внутри спускаемого аппарата есть тумблеры, до которых командиру не достать.

Все службы, отвечающие за пилотируемые полёты, выполнили свою работу на отлично. Слабые стороны были обнаружены в том, как принимаются решения в нашей космонавтике, и в том, как «Роскосмос» общается с обществом. Фильм, как вы верно заметили, был обоснован именно популяризацией отечественной пилотируемой космонавтики, но сразу после съемок в космосе должности лишился руководитель пресс-службы «Роскосмоса» Владимир Устименко. Насколько связь прямая, я не знаю, но это очень показательно.

Космонавты готовятся к полету по 10 лет, потом совершают его, а затем получают госнаграды и всяческие почести. А тут получается, что непрофессионалы (съёмочная группа) проходят краткие курсы подготовки и — опа! В космос без очереди на недельку-другую. А что? Так можно было? Не девальвирует ли этот прецедент все усилия профессиональных космонавтов? А может, и не надо столько готовиться, ждать десятилетия?

— Этот вопрос может возникнуть только в России, потому что только у нас предусмотрена звезда Героя за первый полёт, а также предусмотрены те или иные почести. Сейчас, кстати, мы следим, как наградят киногруппу. В США такого нет. Там в космос летают за зарплату. А у нас космонавт получает относительно хорошие деньги за полёт отдельно по контракту.

Я смею предположить, что и зарплата у нас не американская…

— Да, поэтому отыграть усилия, которые прилагают космонавты в своей профессии, можно только полетев. А если 10 лет готовился, ждал своей очереди и не полетел, то не отыграл. Зарплата космонавта повышается за классность, а ее дают за полёты. Такова правда жизни, неизвестная многим.

Обидно и то, что когда сравниваешь американских астронавтов и российских, то видишь, что набранные в отряды в одно и то же время летят в космос с большой разницей: астронавты NASA сильно раньше, чем наши ребята.

Наши снимают фильм на МКС, ранее в космос (точнее, как говорят специалисты, почти в космос) один за другим летали миллиардеры Бренсон и Безос. Предстоит и удивительный частный полет японского миллиардера Юсаку Маэдзавы вокруг Луны на корабле от SpaceX с 12-ю астронавтами-любителями. Я правильно понимаю, что космос становится доступнее для простых смертных, или это пока дорогостоящее баловство?

— Я бы не сказал, что произошли какие-то революционные изменения в доступе непрофессионалов в космос. На американских Space-шаттлах непрофессионалы вполне могли летать и летали (другое дело, что эта транспортная система оказалась недостаточно безопасной). На российских «Союзах» тоже космос не раз посещали туристы. Но движение есть. Появление нового игрока, а именно компании SpaceX, расширяет доступность космических полётов. В России немного модифицировали корабль «Союз», и теперь можно брать в полет двух туристов, а не одного, как раньше. И процесс увеличения доступности космоса будет продолжаться. Уже сейчас в США ведутся работы по проектированию трёх-четырёх частных околоземных обитаемых орбитальных станций.

Но, несмотря на то что количество частных астронавтов в ближайшие годы увеличится, пока это ещё дорогостоящее баловство. Позволить его себе могут только очень богатые люди, или те, кому повезет попасть в полёт за деньги какой-то организации или миллиардера.

Кстати, Юсаку Маэдзава уже выбрал добровольцев для своей миссии или ещё можно записаться?

— Судя по новостям и сайту dearmoon.earth, восемь финалистов открытого конкурса на полёт отобраны, но еще не объявлены. Вероятно, Юсаку Маэдзава их объявит в рамках своего космического полёта на МКС (8 декабря он и его ассистент Ёдзо Хирано стартовали на станцию на российском корабле «Союз МС-20» с командиром Александром Мисуркиным). Их туристический полет продлится 12 суток. Для Маэдзавы это важный этап подготовки к полету вокруг Луны.

Насколько высоки риски для таких туристов?

— После того как катастрофа 2003 года с гибелью шаттла «Колумбия» заставила американцев к 2011 году отказаться от этой транспортной системы, они перешли на корабли капсульного типа. Это, к примеру, Crew Dragon компании SpaceX. Корабль создавался по жестким нормативам NASA, поэтому достаточно безопасен. Да, небольшой шанс пережить аварию у туристов есть, но сделано всё, чтобы в любой ситуации они не пострадали. Риск для жизни на обычном автомобиле, в общем-то, больше.

Говоря об астронавтах-любителях, нельзя не вспомнить недавнюю миссию Inspiration 4 от SpaceX с четырьмя членами экипажа на борту. Социальная функция такого полёта очевидна, это большие благотворительные сборы, но какое значение для развития космонавтики и науки он имеет и зачем это Илону Маску?

— Нам всем пора привыкнуть, что космонавтика — это транспорт. Ракета, как и самолёт или автомобиль, может перевозить оружие, учёных, просто людей, научное оборудование или коммерческий груз. Теперь люди могут летать в космос не для научных целей, а для каких-то других. Знания, полученные за первые десятилетия космической эры, это позволяют. Теперь вопрос только в финансировании таких полётов. Миллиардер, который может оплатить космический корабль для себя и других людей, сам вправе выбирать цель и смысловую нагрузку. Джаред Айзекман сделал миссию Inspiration 4 социальной. Этот полет привлёк очень большие средства на благотворительность — для финансирования крупной детской онкологической клиники. Юсаку Маэдзава в будущую миссию DearMoon вкладывает творческое начало, посвящая ее современному искусству.

А для Илона Маска это бизнес, транспортные услуги. Его цель сделать человечество по-настоящему космическим, но это не просто его мечта, это его работа, так он зарабатывает деньги. Кстати, интересно, что ассистент врача Хейли Арсено (фото из её твиттера), которая летала в трёхсуточную автономную космическую миссию Inspiration 4, став самым молодым астронавтом США, присоединилась к медицинской команде SpaceX, обеспечивающей здоровье частных астронавтов.

Руководство России уже не первый год грозится выйти из МКС и создать собственную станцию. Так уже сделал Китай. На новую станцию «Тяньгун» в первую полугодовую экспедицию отправились четыре китайских космонавта (на корабле «Шэньчжоу-13»). Как вы считаете, нужны ли нам такие же, на 100% собственные, проекты? Ведь денег и ресурсов, как мне кажется, у нас на собственное нет…

— Я, если честно, не верю, что Россия выйдет из проекта МКС до самого его конца — слишком выгодно в нём находиться. Но станция не вечна, нужно думать, что делать дальше. В США концепция в основном понятна: это создание второго международного проекта — окололунной станции Gateway и создание трех-четырех коммерческих околоземных станций.

В одиночку крупные проекты тянуть непросто, но коммерческие станции будут привлекать средства не только от потенциальных контрактов NASA, но и от частных заказчиков. Тот же Китай планирует привлечь для работы на своей станции другие страны (с их вложением средств).

Да и «Роскосмос», представляя предварительный проект российской орбитальной служебной станции, показал там модуль для космических туристов, собираясь таким образом привлекать иностранцев и зарабатывать деньги. То есть все понимают, что для дорогих проектов в космосе нужна кооперация или через межгосударственное сотрудничество, или через коммерческую деятельность.

А каково состояние космической отрасли в тех странах, с которыми мы, по недавним заявлениям, планируем сотрудничать в космосе? Я имею в виду Белоруссию и другие страны Евразийского союза.

— Да, буквально 3 декабря в Москве прошёл форум Евразийского экономического союза «Космическая интеграция», где руководитель «Роскосмоса» Дмитрий Рогозин предложил создать Евразийское космическое агентство. Но у меня нет оптимизма по этому поводу. В других странах Евразийского экономического союза космонавтика на зачаточном уровне, есть отдельные организации и оставшаяся со времён Советского Союза инфраструктура. Но этого недостаточно для полноценного роста при объединении усилий. И очень важен вопрос бюджета, который каждая из этих стран будет готова выделить на совместную деятельность. Здесь можно вспомнить желание России развивать космонавтику в рамках БРИКС. Но это ни к чему не привело: страны БРИКС, в первую очередь Китай, Индия и Бразилия, нацелены на свои собственные задачи в космосе. Совместная работа ведётся, но на скромном уровне.

В этом году наконец-то состоялся запуск российского модуля «Наука», который планировали ещё 14 лет назад. С одной стороны, это значимое событие, с другой — получилось не без эксцессов. То был риск схождения с орбиты, то при стыковке модуль развернул МКС (даже NASA из-за этого отложило запуск Starliner). Так насколько критичны эти инциденты и говорят ли они о состоянии нашей космонавтики?

— Многоцелевой лабораторный модуль «Наука» однозначно стал заложником общей ситуации в российской космонавтике и экономике. Это сказалось и на сроке его создания, и на проблемах при его полете к МКС. Но в целом ничего страшного не произошло. Более того, я очень рад, что специалисты из РКК «Энергия», космического научно-производственного центра им. Хруничева и других задействованных организаций справились с теми испытаниями, что выпали на долю «Науки» во время орбитального полета и в первые часы после стыковки с МКС. Сейчас наш экипаж работает над интеграцией модуля в состав станции, это, конечно, очень большой объём работ. Сейчас на станцию на американском корабле прилетел германец Матиас Маурер, который будет работать в открытом космосе в российском скафандре «Орлан», чтобы ввести в эксплуатацию европейский манипулятор ERA.

Вероятно, единственное важное замечание к этому полету — долгое молчание «Роскосмоса» во время нештатных ситуаций. Речь не о том, что нужно было нагнетать ситуацию, но давать грамотные комментарии о происходящем и рассказывать о методах парирования «нештаток» нужно было, на мой взгляд.

А почему в космических проектах часто возникают задержки, в том числе такие длительные, как у нас? Например, наша лаборатория «Спектр-РГ» полетела с «задержкой» в 15 лет. А запуск телескопа Джеймса Уэбба (проект американцев, ЕС и Канады) тоже постоянно откладывают…

— Причины задержек могут быть очень разными. Иногда это ошибка в предварительных расчётах стоимости работ, иногда проект настолько новый по идеям, что необходимый технологический уровень оказывается труднодостижим. Либо в первоначальный проект вкрались ошибки, которые слишком поздно стали очевидны, и многое пришлось переделывать, тратя время сверх плана и повышая стоимость работ. Часто совпадают несколько факторов.

Александр, вы сейчас занимаетесь школьным образовательным проектом по созданию космических аппаратов-наноспутников и, по сути, являетесь амбассадором акции «Отправь своё имя в космос». Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее и о том, для чего это нужно нам, простым землянам?

— Начало XXI века оказалось совсем не таким, как представлялось в 60-70-е годы прошлого века, в начале космической эры. Люди «застряли» на низких околоземных орбитах, а до окраин Солнечной системы долетает редкий автоматический аппарат — слишком дорого, долго в создании. Даже плутония, который необходим для электропитания вдали от Солнца, не хватает для научных межпланетных станций. В таких условиях непросто привлекать молодёжь в космонавтику. А ведь именно те ребята, которые сейчас учатся в школе, будут делать следующий крупный шаг в освоении космоса.

Но интерес всё равно есть, немалую роль в этом играет эксцентричный миллиардер Илон Маск, который через массмедиа транслирует свою мечту о человечестве как межпланетном виде. Но надеяться на одного Маска неправильно, поэтому я тоже принимаю участие в популяризации космонавтики и с недавнего времени в космическом образовании.

В уходящем году в России стартовал проект Space-π, под эгидой Фонда содействия инновациям планируется за 5-6 лет запустить на околоземную орбиту около 100 российских кубсатов (малые искусственные спутники Земли для исследования космоса. — Прим. «НП»), в работе с которыми будут принимать участие студенты и школьники. Вокруг этого проекта будут проводиться разные активности, конкурсы, в том числе такие акции, как «Отправь своё имя в космос». Раньше россияне отправляли свои имена на американских марсоходах, но теперь есть возможность использовать и отечественные космические аппараты. Пусть для кого-то из школьников это будет первый шаг на пути в тысячу ли.

Как вы оцениваете интерес школьников к космосу и космонавтике, уровень знаний в этой области? Просто, когда я училась, а это были 1990-е годы, у нас не было ни астрономии, ни каких-либо близких предметов…

— Астрономия в России возрождается как школьный предмет, может, что-то и сдвинется в лучшую сторону. Шанс есть.

В сентябре была новость с МКС про цветущий там перец чили, что вызвало радость космонавтов. В чём сложность процесса выращивания растений в космосе? Удалось ли создать замену нашей погибшей космической оранжерее?

— Там получилась такая история, что при аварии грузового корабля «Прогресс» в 2016 году погибла оранжерея «Лада-2», созданная Институтом медико-биологических проблем и университетом Юты (США). Электронная часть была в основном американской, а к тому моменту уже были санкции. Повторить оранжерею было невозможно, да и у ИМБП РАН просто не было денег на это. Но сейчас близка к завершению работа над новой российской оранжереей «Витацикл-Т». На американском сегменте МКС сейчас несколько оранжерей, и многим запомнилось, как Скотт Келли во время своего годового полетавыращивал цветы цинии.

Несомненно, космические оранжереи имеют большое будущее и как поставщики свежей зелени и овощей к столу астронавтов, и как средство психологической поддержки.

Часто можно услышать, что современная космонавтика ограничена существующими двигателями, которые работают на химическом принципе. Это всё совершенствуется, докручивается по разным направлениям. А как обстоят дела с новыми типами двигателей, например с фантастическим варп-двигателем или солнечным парусом? Есть ли предвестники?

— Сейчас в космонавтике используются ракетные двигатели на химическом топливе и в открытом космосе ионные (плазменные) двигатели. Эксперименты с солнечными парусами проводятся обычно на небольших космических аппаратах, таких как LightSail 2, но до практического применения еще очень долго.

Наверное, сейчас есть два самых ожидаемых направления развития. Первое — это многоразовые корабли-ракеты Starship от SpaceX, но на обычном химическом топливе метан/кислород (их фишка именно в многоразовости, дозаправке на орбите и потенциальной возможности производить топливо на Марсе). Второе — ядерные энергетические установки для космических кораблей и буксиров, которые будут использовать хорошо известные плазменные двигатели, но с большей энергетикой (как пример — космический буксир «Зевс», который для «Роскосмоса» разрабатывает петербургское КБ «Арсенал»).

Астрофизик Борис Штерн в недавней нашей беседе пообещал, что в будущем мы сможем дотянуться нашей аппаратурой до ближайших экзопланет (планеты, находящиеся за пределами Солнечной системы. — Прим. «НП»). Какие в эту сторону делаются шаги?

— Это тоже очень сложный вопрос. Сейчас проработки этой темы, например, ведут специалисты проекта Breakthrough Starshot, который финансируется эмигрировавшим российским миллиардером Юрием Мильнером. Проект предусматривает создание миниатюрных межзвёздных космических зондов со световым парусом, которые можно отправить к ближайшей к Солнцу звездной системе Альфа Центавра с помощью мощных лазеров. Breakthrough Starshot вызывает у ученых множество вопросов. Борис Штерн даже публично дискутировал с Юрием Мильнером по поводу реалистичности этой затеи. Но долететь до звёзд пока действительно крайне-крайне сложно, и эта тема выходит за рамки моей компетенции.

То там то здесь с завидной регулярностью всплывает информация о «скором запуске» космического лифта для доставки грузов на околоземную орбиту или на Луну (о лунном лифте говорил Дмитрий Рогозин). Что думают о технологии ученые? Доживём?

— Нет, пока это только разговоры и прожекты, а Дмитрий Рогозин вообще назвал космическим лифтом обычную «аполлоновскую» схему посадки на Луну, только говоря про возможный российский пилотируемый лунный проект. Но, наверное, вы читали, что пока эта инициатива не получила финансирования, и лунные перспективы России непонятны.

Как вы считаете, почему из нашего предпринимателя Владислава Филёва (генеральный директор «S7 AirSpace Corporation») не вышло второго Илона Маска? У него были хоть малейшие шансы им стать? И в чём была проблема его «Морского старта»?

— Проблема «Морского старта» в отсутствии ракеты-носителя, которой нет из-за разрушения международных связей. Когда компания S7 покупала морской космодром у РКК «Энергия», экспертное сообщество было крайне удивлено. К сожалению, никаких шансов у Владислава Филёва не было. Как я понимаю, космическая мечта была и у его погибшей в авиакатастрофе супруги Наталии. Очень жаль, что так получилось, но не то место и не то время для «Морского старта».

Я часто предлагаю сделать его музеем, было бы красиво. Космический корабль «Космонавт Виктор Пацаев» в Калининграде и «Морской старт» во Владивостоке — два космических музея на морских окраинах огромной России.

Сбитый российский спутник не обсуждал, кажется, только ленивый, поэтому давайте и мы тоже затронем эту тему. Была ли реальная опасность и могла ли пострадать МКС?

— 15 ноября, почти сразу после испытания противоспутниковой ракеты, обломки уничтоженного российскими военными советского космического аппарата пересеклись с орбитой МКС, и экипажам пришлось укрыться в своих кораблях на случай экстренной расстыковки и эвакуации. У NASA были заявление и пресс-релиз на эту тему. Основная опасность была в том, что на каталогизацию образовавшихся обломков было нужно время, чтобы оценить риск, а они были достаточно близки по высоте к орбите МКС (но с другим наклонением орбиты, это означает высокую относительную скорость и достаточно сильный удар в случае столкновения). К счастью, всё обошлось.

А как проходят подобные испытания противоспутникового оружия в других странах?

— То, что Россия разрабатывает и начинает испытывать противоспутниковое оружие, было понятно из редких сообщений Пентагона. До России три страны продемонстрировали всему миру свое ракетное противоспутниковое оружие: Китай, США и Индия. Каждая из стран сбила свой спутник-мишень, но если США и Индия сбивали аппараты, находящиеся на уже очень низких орбитах (ниже МКС), и обломки космического мусора быстро сгорели в атмосфере, то Китай и Россия уничтожили аппараты на более высоких орбитах, так что угроза станции будет долгой.

А каков масштаб проблемы космического мусора? Например, NASA из-за него даже откладывает свои операции в космосе…

— Сейчас, когда большая часть обломков каталогизирована, особой проблемы не будет. Космическое пространство сканируется в первую очередь США (совместно с Канадой), Россией и Китаем. Космического мусора на низких орбитах много, это неработающие спутники, разгонные блоки, обломки аппаратов (иногда взрываются двигательные установки). Если такой объект в компьютерной модели оказывается в опасной близости от МКС, она делает манёвр уклонения, немного меняет высоту орбиты с помощью двигателей модуля «Звезда» или грузовых кораблей «Прогресс». Это происходит регулярно, но чаще опасность оказывается преувеличенной, и манёвр отменяется. В редких случаях, когда информация о возможном столкновении появляется со слишком малым запасом времени, экипаж просят укрыться в кораблях для эвакуации, если вдруг опасный объект попадет в станцию. Пока такого не случалось, хотя следы столкновений с крошечными по размеру микрометеоритами или обломками космического мусора на МКС зафиксированы.

Что с ним предлагают делать учёные? Я вот слышала о разработках топлива для аппаратов на основе этого мусора. Как вам идея?

— Сейчас активно решить проблему космического мусора очень сложно, и суть проблемы в первую очередь кроется в том, что это очень дорого. Пока основной упор делается на отслеживание космического мусора и использование двигателей для уклонения от столкновений. Старые аппараты, которые завершают свою работу, их владельцы должны либо свести в атмосферу для утилизации на «кладбище космических кораблей» в Тихом океане, либо вывести на орбиту захоронения, если аппарат находится далеко от Земли.

Назрела необходимость некоторого международного свода, «правил дорожного движения в космосе», но пока мировое сообщество для этого не созрело.

После трагического обвинения Ивана Сафронова в госизмене, уже нынешним летом был обнародован список ФСБ о том, распространение какой информации могут расценить как госизмену (там большой раздел о «Роскосмосе»). Кроме того, засекречены закупки «Роскосмоса». Насколько сильно повлияли на вашу просветительскую и журналистскую деятельность эти списки и запреты? Приходится заниматься самоцензурой?

— Там пока речь не о госизмене, а о статусе иностранного агента, что, впрочем, очень неприятно. А самоцензура есть уже давно. Много ли вы знаете в России экспертов и журналистов, которые достаточно честно и открыто рассказывают о том, что происходит в российской космонавтике?

Конечно, запретная тема в первую очередь — военная космонавтика. Я грущу от того, что завеса молчания профессионального и экспертного сообщества над острыми вопросами гражданской российской космонавтики приведёт к окончательной потере обратной связи. Есть ли шанс на положительные изменения? Он всегда есть. Сейчас тем, кто в теме, в это действительно сложно поверить, но история говорит нам, что при определённом стечении обстоятельств ситуация может сильно повернуться в позитивную сторону. Поэтому я в России, поэтому занимаюсь космическим просвещением и образованием.