Александр Исавнин: "Чем сильнее проблемы на Украине, тем хуже будет нам здесь"

Фото: скриншот YouTube / Dissernet

Александр, много разного шума про перспективы отключения YouTube. Вот, например, известный своими «телеком-инициативами» депутат от «Единой России» Горелкин (Антон Горелкин — зампредседателя комитета Госдумы по информационной политике информационным технологиям и связи. — Прим. «НП»): «Решительность государства в вопросе блокировки Instagram — это четкий сигнал: то же самое в ближайшее время может случиться с YouTube, если видеохостинг продолжит выступать орудием в информационной войне». YouTube готовят к отключению? Кто тут кем виляет: собака хвостом или наоборот?

— Во-первых, Горелкина просто не стоит слушать. В данном случае он выполняет свои собственные задачи. Во-вторых, на YouTube пытаются давить ради совершенно конкретной цели — продолжения распространения пропаганды. Цель уже не борьба с условным Навальным или с условной украинской пропагандой. Идея давления на YouTube теперь — продолжить распространять российскую пропаганду.

Антон Горелкин. Фото: скриншот YouTube / Дума ТВ

Но мне кажется, что-то поменялось прямо сейчас. Вообще, большие платформы внимательно смотрят на любую пропаганду, а не только российскую. На украинскую тоже. И мы помним, что нашумевшее разрешение Facebook «желать нехорошее русским (военным, Путину, Лукашенко)» сначала состоялось, но потом они его отозвали, потому что действительно начался ад. Платформы следят. А с другой стороны, ты же слышал последнее выступление Путина?

Не без труда, но да.

— Его всячески осуждают. Кто-то считает, что Путин якобы там оправдывается, про «нас заставили». Но у меня именно после этого его выступления есть ощущение и надежда, что наши пытаются отыгрывать назад, и поэтому давление на западные платформы будет пропадать из-за этого. И то, что высказываться начал Горелкин, а не Роскомнадзор, говорит о том, что вот эта история перешла с глобального политического российского уровня на уровень вот таких горелкиных.

Но ведь одновременно с товарищем Горелкиным РКН потребовал восстановить от YouTube доступ к телеканалу «Спас». А мы помним, что именно после отказа в удовлетворении требований РКН к Facebook о восстановлении доступа к нескольким «пропагандистским» медиа и была заблокирована соцсеть Цукерберга. Разве тут нет параллелей в методах работы, которые можно сопоставлять?

— Не совсем. «Спас» не пропагандистский канал. И то, что РКН заступился вот за такой ресурс, я и считаю снижением градуса. Это не Соловьёв, это не Маргарита Симоньян. Конечно, кто-то из завсегдатаев «Спаса» высказывался удивительным образом, но сам канал, хоть и государственный, но религиозный. А ты попробуй американского проповедника запретить! То есть это скорее «идеологическое» заявление на Запад: «Вы запрещаете наши религиозные каналы». А с другой стороны, это серьёзное понижение градуса.

Лидер группы «Алиса» Константин Кинчев в студии телеканала «Спас» в программе «Парсуна», которую ведёт глава синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда. Фото: скриншот YouTube / alisachannel

Тогда что будет признаком скорой блокировки YouTube, если до таких решений всё же дозреют? Куда смотреть, чтобы не пропустить?

— (Пауза.) Мне кажется, что должны быть более конкретные заявления, чем про «Спас». Грубо говоря, если начнут требовать немедленно удалить обращения условного Зеленского, а он весь есть на YouTube, вот это будет говорить, что они уже хотят его закрыть. Сейчас YouTube перестал их раздражать, на мой взгляд. Раньше их раздражало, что оттуда выпилили откровенных пропагандистов, но такое ощущение, что с этим смирились. Ещё раз: пример «Спаса» показывает, что они наконец нашли что-то, что можно попытаться понятным Западу образом показать как пример цензуры. Про RT, Sputnik, Соловьёва на Западе есть консенсус, это подсанкционные вещи, это можно назвать «чистая вещь». А здесь можно давить на то, что «зажимают религию». Но у нас так быстро всё меняется, что я почти уверен, что с YouTube этого не произойдёт.

Маргарита Симоньян во время получения от Владимира Путина Ордена Александра Невского. Москва, Кремль, 2019. Фото: kremlin.ru

Чисто технически российские власти способны отрубить YouTube?

— Они способны испохабить его работу, да. И если Google захочет начать уходить, он будет уходить от блокировок, как это сделал Telegram. Но, скорее всего, он сам этого делать не будет. Все блокировки сейчас — это затруднение в получении независимой информации, в том числе и уничтожение «Эха Москвы». Чтобы бабушки не имели возможность включить радиоприёмник и послушать. Мне кажется, что РКН может считать, что нужный результат достигнут, и больше сдвигаться в эту сторону не имеет принципиального значения. Дальше не будут. Ведь теперь у всех бабушек есть и VPN.

Есть понимание, насколько выросла востребованность в таких сервисах после 24 февраля?

— Я видел данные тех, кто изучает рост аудиторий в интернете. Коллеги сообщали, что просто по VPN рост за эти дни составил 600%. И 2000% прирост у тех приложений, которые можно назвать «специальный VPN». У тех, которые в своё время были сделаны для Китая, которые маскируются. То есть обычный VPN скрывает, что ты делаешь, но оператор связи, РКН видит, что ты что-то скрываешь, трафик VPN виден. Но есть несколько сервисов, которые скрывают то, что ты что-то скрываешь. Твои активности прячут под видом обращений к обычным сайтам и прочему. Это ровно те сервисы, которые выросли на миллионы процентов в Белоруссии, когда там началась серьёзная фильтрация. И у нас пока нельзя запретить VPN как технологию. Не криминализовано её использование.

У нас когда-то и высказывание мнения публично не являлось «политической деятельностью». Когда и как власти и силовики начинают бороться со средствами обхода блокировок? Что говорит мировой опыт?

— Мировой опыт и слухи говорят о том, что Путин — легалист, который требует всё делать «по закону». Да, есть серьёзные сдвиги законодательства по военной цензуре и физлицам-иноагентам, но по-прежнему нет криминализации технологии этих приложений. В ряде азиатских стран есть или запрет на использование VPN, или, как в Мьянме, использование VPN без лицензии — это преступление. Обычные VPN можно заблокировать на ТСПУ (технические средства противодействия угрозам были установлены операторами связи в РФ в рамках требования «пакета Яровой». — Прим. «НП»). Обычные VPN операторам видно гораздо лучше, чем сайты, на которые ты обычно заходишь.

Зампредседателя Госдумы, депутат от фракции «Единая Россия» Ирина Яровая. Фото: duma.gov.ru

За эти три недели российское государство стало активнее бороться с VPN?

— А как раз на днях было какое-то заявление, что VPN должны соответствовать требованиям закона о блокировках запрещённых ресурсов. Сказали, что заблокируют три-четыре таких сервиса (на текущей неделе СМИ сообщали со ссылками на пользователей, что начались проблемы с работой VPN-сервисов, лояльные государству СМИ стали публиковать комментарии «экспертов» об опасности использования VPN. — Прим. «НП»), но очень не все и не самые популярные. Борьба имитационная. Когда начнётся по-настоящему, это заметят многие. Важно понимать, что по ТСПУ решения могут приниматься волюнтаристски, то есть заранее не поймёшь. Плюс по этим устройствам есть ответственные лица, которые такие решения принимают не очень корректно.

К слову, про борьбу. У нас же сначала попытались замедлить Facebook в самом начале этих трёх недель, но через несколько дней приняли решение, что надо заблокировать полностью. Они действительно пытались замедлять, но он продолжал работать, потому что он немного сложнее по структуре, чем тот же Twitter. По моим ощущениям, когда убедились, что с помощью ТСПУ не получается замедлять Facebook, осознали, что это провал, и перешли к формальной блокировке.

То есть если государство хочет взять информационное поле под полный контроль, остаётся «минский вариант»? Отбирать смартфоны, выбивать из пользователей пароли и дальше искать «экстремизм»?

— Это не взятие поля под контроль, это борьба именно с оппозицией. Взятие поля под контроль — это казахский вариант с полным отключением интернета. Никак по-другому в современном мире, когда у тебя уже почти все освоили VPN благодаря твоим же усилиям, ты поле под контроль не возьмёшь.

Экс-советник Путина по интернету Герман Клименко не так давно недоумевал, почему власть действует полумерами и не отрубает вообще РФ от внешнего мира, хотя это технически возможно. У вас есть ответ на вопрос, почему?

Герман Клименко и Владимир Путин, 2015 год. Фото: kremlin.ru

— Потому что спецоперация. Клименко же сказал, что будь его воля, он бы так и сказал обществу: «На время спецоперации закрываем». Что надо потерпеть, потому что время такое. Но если в ситуации, когда нет военного положения в стране, выходит президент и заявляет, что мы сами решили на две недели отключиться, то все поймут, что речь идёт отнюдь не про ограниченную спецоперацию, чтобы «разобраться с нацистами».

Вы считаете, что не все ещё в курсе, что происходит на самом деле?

— Конечно. Посмотрите опрос Романа Юнемана. Это такой политик, который на старте поддерживал сам происходящее с Украиной, но сейчас занят помощью беженцам, которые ушли в сторону России. Занялся гуманитарной миссией. И его опрос показывает, что 54% россиян поддерживают действия России по Украине.

Фото: скриншот исследования Russian Field

Задаёшь сам себе вопрос: кто эти люди, которые ходят рядом с тобой? Конечно, не все догадались…

То есть чем больше людей прозреет, тем больше шансов, что интернет рубанут?

— Да. Оценить, где находится та самая точка невозврата, очень сложно. Пожалуй, она там, где силовики начнут сами понимать, что общественное мнение начинает складываться не в их пользу. Тогда гайки начнут закручивать серьёзно. Технически это можно сделать за часы. Если раньше коллеги, да и я, рассуждали вслух, что те самые ТСПУ не будут работать, что всё украдут, то оказалось, что их поставили. «Зарабатывать» на этих тратах научились в другом месте. С прибыли, а не с убытка. То есть теоретически действительно дальше достаточно прийти в нужные места с кабелями и всё отрубить, но, опять же, есть надежда, что этого не будет, потому что компетентность работников, которые ещё остаются на госслужбе, будет резко падать.

Себя можно заранее подготовить к отключению РФ от внешнего мира, чтобы попытаться сохранить доступность для себя лично?

— Останется лазейка, которая позволит общаться с внешним миром, — те самые несколько маскирующихся VPN. Или через VPN, которые работают не только через ЕС, но и через Армению, Казахстан и прочие «дружественные страны», у кого есть выходы дальше через Китай или Иран. Вот эту историю имеет смысл изучить заранее, если нужен выход наружу. Медиа лучше иметь разные хостинги, разные средства доставки, сайт в TOR, VPN, которые маскируют свой трафик. Советы всё те же самые. Успевайте ставить разные варианты. Не один VPN поставить какой-нибудь и успокоиться, а разные. Ну и плюс стандартный совет: накачайте сериальчиков впрок, или что там вам ещё нужно. Ну и купите радиоприёмник. Потому что известные радиостанции, которые мы сейчас не будем называть вслух, уже несколько дней как снова начали вещать на самых длинных из коротких или на средних волнах. Расчехлите запасы дедушек и бабушек.

К слову, про признаки грядущего. Как только будет законодательная инициатива о выводе VPN под какую-то ответственность, которой не было прежде, это будет плохой знак. У нас пока на эту тему только говорили. Много говорили, что VPN — это «средство шифрования», а это должно быть «лицензировано ФСБ». Эта нудятина закончилась давно. Это всё было в рамках истории про бизнесы пригэбэшных контор, но не сложилось ничего внятного. Было принято решение, что-то, что не лицензировано ФСБ, не считается криптографией. И если ты не банк и не госорган, то им пофигу. История была про бабло, а не про блокировки.

Ну так ведь это не означает, что теперь нельзя это всё докрутить в новой реальности.

— В текущей конфигурации к этому сложно вернуться, потому что придётся делать именно это. А они уже признались, что-то, что не отвечает российским стандартам криптографии, не считается криптографией.

Так с тех пор, как это было сказано, у нас обнулилось почти всё. Зачем нужно оглядываться на прежние установки и решения?

— Хорошо. Тогда скажу так: этими вопросами занимается совсем другое подразделение ФСБ, нежели то, которое занимается оппозиционерами. Понятно же, что если математики из ФСБ начнут заниматься преследованием инакомыслящих, то будет та же история, что и административная криминализация. У нас инакомыслящих преследуют (оформляют) обычные полицейские отделы, которые вроде как с местными преступлениями должны разбираться, с безопасностью в районе. Ну так и тут: те, кто должен бороться за инфобезопасность, будут подключены к репрессиям, что будет говорить о моральном падении и этого подразделения.

Директор ФСБ Александр Бортников. Фото: kremlin.ru

Многие заметили, сколько разных уважаемых людей насыпалось в Telegram после начала операции. Вы понимаете, почему Павла Дурова российское государство не трогает?

— Потому что Павел надругался по полной программе над российским государством ранее.

То есть не потому, что он на привязи и, если надо, сдаст?

— Однозначно нет. Совершенно однозначно. И ты привёл хороший пример про «отбирать телефон и выбивать пароль».

Я про то, что в «телегу» насыпалась куча госчиновников, которые в моей записной книжке годами лежали, но дальше Whatsapp не ходили. Им по шапке не дадут?

— Так каналы в Telegram себе завели и Роскомнадзор, и тот же единоросс Хинштейн (последние инициативы этого депутата связаны с введением ответственности за фейки про сотрудников Росгвардии и МЧС. — Прим. «НП»). И я теперь читаю их там. То есть явно дана индульгенция на уход в этот мессенджер.

Глава комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи, член фракции «Единая Россия» Александр Хинштейн. Фото: duma.gov.ru

То есть не там «пятую колонну» ищет президент? «Да, безусловно, они будут пытаться делать ставку на так называемую пятую колонну, на национал-предателей, на тех, кто зарабатывает деньги здесь, у нас, а живёт там, и живёт даже не в географическом смысле этого слова, а по своим мыслям, по своему рабскому сознанию», — цитата из Путина от 16 марта.

— Я слушал эту речь президента, и она мне очень понравилась. Потому что он сказал, что «пятая колонна» — это те, кто живёт на Западе.

То есть Александр Исавнин в годовщину воссоединения с Крымом продолжает верить в то, что раздаётся сверху?

— Ещё раз: Путин же оказывает какое-то влияние. Я живу в России, и я в это определение Путина про «пятую колонну» не попадаю. И если это теряется в разговорной речи, то уточню, что я это говорил с сарказмом. Но он явно сказал, что «пятая колонна» — это олигархи, банкиры, которые убежали из РФ. И это само по себе прикольная история. Раньше в таком видео он так ни разу не формулировал.

Так это же может быть просто элементом отвлечения внимания масс, которые начинают задавать вопросы про отсутствующий в магазинах сахар и лекарства в аптеках?

— Если бы не всё остальное выступление Путина 16 марта, которое выглядит как оправдание перед самим собой, я бы начал волноваться. Есть замечательный маркер: не было репрессий после утечки сторонников списка Навального — удивительная история! Уволили какое-то количество людей из метро, какое-то количество милиционеров, которые читали Навального, но по списку, который утёк из IT-структур Навального, не пришли ни к кому. Удивительно это для меня. Причём не пришли даже к сотрудникам муниципальных предприятий.

Алексей Навальный. Фото: скриншот YouTube

Так и «большой террор», такой известный период нашей истории, не сразу стал большим, не единомоментно.

— Согласен. Я много про это прочитал, не потому что я ярый оппозиционер, просто я много читаю. И, начиная от Шаламова и других, кого репрессировали немного до начала «большого террора», кто был в первой волне, у них же воспоминания их разряда «мог уехать, а не уехал», «с трудом выжил», «интересно, как сложилась история у тех, кто уехал до». Плохим знаком будет начало репрессий против силовиков.

И всё же про Telegram. По аналогии с претензиями к продуктам Цукерберга проблем у Дурова должно быть не меньше: в «телеге» есть вообще всё.

— Он один раз, но очень серьёзно опозорил российское государство. Не знаю, были ли сделаны из этого выводы. Судя по тому, что глава РКН во время той битвы, Жаров, потом ушёл на повышение в «Газпром-медиа», то выводы сделаны не были. И устраивать такое же позорище второй раз, скорее всего, они просто не хотят.

Дурову можно верить?

— Ответ цитатой Мюллера из известного советского кинофильма: «Верить в наше время нельзя никому. Порой даже самому себе. Мне можно (смеётся)». Смысл в том, что кому-то верить надо. Мы должны чем-то пользоваться, и наше с тобой общение сейчас идёт именно в Telegram. Но при этом я сижу одновременно в Signal с теми, с кем бы я на всякий случай не хотел общаться в Telegram.

Кстати, про Signal (мессенджер родом из США. — Прим. «НП»). Часто суперпрофи расследовательской журналистики предпочитают именно его. Потому что до него конторе не дотянуться?

— Нет. Потому что он более публичный в плане того, как у него устроена криптография и менеджмент.

Элементарное подтверждение качества документами?

— Да. Там применяется криптография, которая признана математиками, а не протоколы, которые написаны «в рамках Дурова». И применение криптографии, которую не проверили математики, считается в нашем сообществе довольно плохим тоном. Signal известен своими разработчиками. Whatsapp — это практически Signal. Доверие именно такое. Оно более сложное и хорошо выращенное. Дуров пытается делать то же самое, действовать теми же методами, но на него в этом плане плохо влияет российское происхождение. Плюс известная история, когда ФСБ ему сказало: «Пожалуйста, борись с настоящими террористами, а мы тебя не будем блокировать». Плюс ты правильно сказал, что именно туда ушли чиновники. Я напомню, что требовать от Telegram ключи шифрования стали именно тогда, когда туда ушли чиновники. Тогда считалось, что они там будут согласовывать попилы бабок. Не потому, что там жил Навальный, а потому, что там были неконтролируемые коммуникации госслужащих.

Признание Meta (компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена) экстремистской организацией неизбежно?

— Во-первых, Meta дала задний ход тому, за что её хотели запретить в РФ. Во-вторых, если я правильно понимаю, речь идёт про первую в мировой истории коммерческую организацию, которая рискует стать экстремистской организацией. В-третьих, это был бы тоже прикольный позор неминуемо. Скорее всего, после того как Meta (компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена)дала задний ход с легалайзом агрессивных призывов, задний ход даст и Генпрокуратура с Верховным судом. Это же просто смешно! Признание коммерческой организации экстремистской — это ровно такой же ход, как запрет приложения Facebook. Если в телефоне стоят приложения, это не криминал, но если признают, то как тогда вообще быть? Не очень легалистский заход же получается.

Глава Facebook (теперь Meta, компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена) Марк Цукерберг дает показания в Конгрессе США в 2018 году. Фото: скриншот YouTube

Удивительный человек «интернет-пират» Александр Исавнин. О каком легализме вы говорите, если реальность сегодня строится по Оруэллу, а не по законам?

— С точки зрения Владимира Путина, мы живём по закону, а не по Оруэллу. И все страхи этого интервью происходят, только если будут попытки написать новые странные законы. «Новый проспект» знает, что я активно участвовал в наблюдениях за ДЭГ (эксперимент с дистанционным электронным голосованием на выборах в Москве в 2021 году. — Прим. «НП»). Был закон о ДЭГе. Мы той тусовочкой написали к нему классные поправки о том, как должен выглядеть правильный закон о ДЭГ, а не тот ужас, который есть. И эти поправки даже внесли коммунисты и «Новые люди», и они даже за них проголосовали. «Единая Россия» не проголосовала. При этом к закону о ДЭГ добавился реестр физлиц-иноагентов, который был внесён в закон «Димы Яковлева». Адский ад. Но красиво оформлено.

Истерики красивых женщин из Instagram, которые рыдали кровавыми слезами, проклиная всех и всё, — это фактор того, что система, как вам кажется, тормознула с наездами?

— А я что-то пропустил. У меня нет Instagram, не видел этих истерик. Знаешь, как в западной прессе тут всплыл наш вечный анекдот про «бомбить Воронеж»? Незадолго до начала спецоперации кто-то из западных журналистов пытался это понять: почему русские пишут это в ответ на инициативы Путина? И я допускаю, что в instagram (принадлежит Meta Platforms Inc., — компания признана экстремистской организацией в РФ, деятельность запрещена) оказались условные дочери больших ребят. В сухом остатке мы обсуждаем выстрелы в собственные ноги. Когда это всё пройдёт там, где сейчас войска, ад начнётся здесь. Мы не зря вспомнили про репрессии чуть выше. Даже если бы им удалось в три дня арестовать Зеленского и провести над ним суд в Донецке, ад всё равно начался бы потом именно здесь. Чем сильнее проблемы на Украине, тем хуже будет нам здесь.

Мы обсудили внутреннюю кухню, но не сказали про поведение Запада. Могут отрубить наших провайдеров снаружи?

— Запад будет отрубать подсанкционные компании, как это уже происходит с «Ростелекомом», «МегаФоном».

Глава «Ростелекома» Михаил Осеевский на встрече с Владимиром Путиным. Фото: kremlin.ru

Может быть, дальше будет «Яндекс». Помнишь, как Украина потребовала отобрать российские IP-адреса в самом начале? Так вот, у небольших и средних операторов в России (не у «Ростелекома»), а это тысячи компаний, которыми владеют люди, пережившие 90-е годы, у них IP-адреса часто оформлены на одну организацию, сеть, провода оформлены на другую, а услуги оказывает третья — та, у которой есть лицензия, которая собирает деньги с пользователей. Во многих случаях формальной связи между этими организациями нет. Условный Навальный быстро эти связи не найдёт, если ему дать такую возможность. И понятно, почему так сделано — для ухода от регулирования, для отказа от установки СОРМ. И эта схема была довольно популярной. При этом внутри этих трёх слоёв может быть больше, чем одна организация.

Понятно, что это была ещё и защита от тех пацанов, которые иногда приходят отжимать бизнес: они просто не поймут, что отжимать. И регулятор не поймёт, что ему запрещать. Отозвали лицензию у одной организации, а ты на следующий день достал из папочки документы другой, переоформил оферту на сайте и работаешь дальше. Существенная часть закона о суверенном интернете про отчётность — как раз про то, чтобы заставить вот эти связи сделать видимыми для регулятора. Это не очень очевидно активистам и СМИ. Но подзаконки про отчётность, реестр адресно-номерных ресурсов — они про это. И смысл в том, что крупные организации, которые такими вещами в России ранее не занимались, будут делать то же самое за границей. У тебя будет договор на организацию неподсанкционную, будут IP-адреса неподсанкционной организации и так далее. А подцензурные организации будут предоставлять услуги здесь, в России, за счёт грамотного переоформления документов, организации прослоек, наши от этого будут уходить.

То есть внешние проблемы не так страшны, как внутренние?

— Да. Мне крайне неприятны украинские призывы по отбору IP-адресов у русских. Им вежливо отвечает Запад, что не будет этого делать. Но такими требованиями наши украинские партнёры сами себя подставляют. Они просто показывают, что они не европейцы. Они прекрасно понимают, что это не поможет тем целям, которые у них сейчас главные. Это внутренняя пропаганда: смотрите, как мы лихо боремся. В России IKEA с OBI ушли, а «Леруа Мерлен» с «Ашаном» остались. Через какое-то время до иностранных бизнесов начнёт доходить, что уход из России — это так себе поддержка украинцев. Получается, что к нам вернулись «бары не для цветных». Facebook же тоже одумался, увидев, что смерти требуют не конкретным персонажам, а вообще всем русским. Но есть серьёзное давление на них всех. И те, кто не привык обо всём этом думать, могут такие идеи легализовывать, но это отдельный разговор.

Пока мы говорили, пришло очередное заявление Роскомнадзора. Говорят, что «действия администрации YouTube носят террористический характер и угрожают жизни и здоровью российских граждан». Остаешься при своём мнении всё равно, что в РФ не готовится блокировка главного видеохостинга планеты?

Глава Роскомнадзора Андрей Липов на встрече с Владимиром Путиным. Фото: kremlin.ru

— Угрозы для YouTube после этого заявления остались на том же уровне, что были раньше. Если РКН считает, что там есть видео, которые приглашают к терроризму, то есть механизмы YouTube для того, чтобы пожаловаться на эти видео. Это же не администрация YouTube призывает к нехорошим вещам. Но для РКН это очередной повод позаниматься давлением на администрацию видеохостинга в надежде не только почистить его от антироссийского контента, но и получить возможность иных бенефитов типа возврата на YouTube каналов того же Владимира Соловьёва и прочих. Понятно, что таких бенефитов они не получат. Угрозами они не добьются удаления видео, которые идут там в рамках кибервойны. Блокировка наступит, если будет реально опасная для российских властей информация. Пока мы наблюдаем занятие позиции, мотивацию и так далее. Ещё это может быть месседжем РКН своим работодателям внутри РФ: смотрите, мы не расслабились и работаем. Власть совершенно не понимает, как регулируется интернет. Обратный карго-культ работает. Они считают, что если они умеют договариваться с «Яндексом», имеют телефон для обратной прямой связи, то тоже самое есть и у YouTube. Или что с YouTube можно разговаривать, как с «Яндексом». А потом они удивляются, что не получается.

Владимир Соловьёв выступает в Совете Федерации в 2018 году. Фото: скриншот YouTube / ВМЕСТЕ-РФ

Есть в мире примеры того, как подобный торг государства и крупного IT-бизнеса срабатывал?

— Смотри на «Яндекс», с YouTube такого не было. Условно можно к этому отнести Apple в Китае, но мы не знаем, какой там была пикировка. Ещё раз: заявления РКН не про терроризм в YouTube, а про обиду: если украинская пропаганда может гнать свою (дез)информацию, почему тогда российская не может? Ответ очевиден. Но не всем.

Фото: скриншот YouTube / Dissernet

Николай Нелюбин специально для «Нового проспекта»