Эксперты рассказали существует ли ген коллекционирования
26 ноября в рамках выставки «51 Российский Антикварный Салон», проходящей в Гостином дворе в Москве состоялась увлекательная дискуссия на тему: «Дом как куратор: когда пространство становится соавтором коллекции».
Участниками дискуссии стали спикеры, представляющие два мира роскоши: элитной недвижимости и предметов искусства. Модератором дискуссии выступила Ирина Жарова-Райт, управляющий партнер Sesegar Your Family Office, член правления AREA (Association of Real Estate Agencies).
Главными тезисами обсуждения стали такие вопросы: что первично — коллекция или пространство, в котором она экспонируется? Существует ли ген коллекционирования или «жажда владеть прекрасным» — приобретенное качество? Какая недвижимость на самом деле нужна коллекционерам и какая имеет потенциал стать объектом культурного наследия в будущем?
С позиции музейного специалиста искусствовед Елизавета Лихачева была категорична: «Коллекция, конечно, первична. Вокруг экспозиции можно возвести любые стены. Поговорите с любым коллекционером старше 60 лет, зачастую они начинали собирать свои коллекции в коммуналках. А в Китае в каждом городе по музею и все они — пустые. Владельцы ездят по всему миру и пытаются хоть чем-то наполнить эти пространства».
Согласен с коллегой и директор Музея книги, книжной галереи Вольфсона Вадим Вольфсон, который рассказал, как формировался его музей, разрастаясь до 2,5 миллиона единиц хранения, под которые сложно найти пространство: «У меня музей находится в каретном сарае. Да, это памятник федерального значения в Москве. И было бы странно, если бы, например, в каретном сарае был бы музей, скажем, булавок или ключей».
Пример, когда стены буквально вырастали вокруг коллекции, привела Елизавета Лихачева: «Коллекционируя, люди часто не могут остановиться. Например, Щукина выжила из дома его собственная коллекция, он собирал до тех пор, пока не смог уже жить в своем доме. Он открыл коллекцию для просмотра всем желающим, снял дом на Дмитровке и уехал жить туда. На Знаменке произошла такая же история». Впрочем, эксперт рассказала и об исключении из правил: «Бывают уникальные случаи, когда сначала появляется пространство, потом коллекция. ГМИИ имени А.С.Пушкина — ярчайший пример. Сначала построили здание, причём весь второй этаж — без окон, предусмотрев освещение сверху, а значит, изначально предполагая под живопись. Но это редчайший случай. Обычно всё-таки мы пляшем от того, что уже собрано».
Анастасия Постригай, галерист, искусствовед, основательница Академии популярного искусства OP-POP-ART, рассказала о том, что коллекционеры часто «проветривают» свои вещи на публичных выставках, но самый частый их вопрос: как уместить их все у себя дома, особенно если учесть, что современные искусство — это большие форматы?! «Я борюсь со своими художниками, которые приносят работы два на три метра, поясняя, что продать такое людям, которые экономят каждый сантиметр своих стен дома, сложно. Я призываю всех художников к «кабинетному формату», а коллекционеров — использовать дома подвесные системы. Мне самой пришлось открыть дополнительную домашнюю галерею в другой квартире, поскольку и меня коллекция чуть не выжила из дома».
Архитектор Олег Клодт подтвердил, что и на его практике коллекция — основа будущего интерьера пространства для жизни: «Я всегда спрашиваю, есть ли у заказчика коллекция. И очень радуюсь, когда есть. Чтобы создать персональный интерьер, надо на чем-то базироваться. Идеально, если это искусство, тогда мы создаем интерьер с заданной энергетикой».
Однако, если представители музейного сообщества уверены, что разместить коллекцию можно в любом ЖК, то представители рынка элитной недвижимости в лице девелоперов свою позицию продемонстрировали конкретными примерами — в пику. Руководитель разработки продукта Sminex Кристина Гибельгаус рассказала о единственной на элитном рынке городской усадьбе XIX века, которую девелопер представил в этом году после четырёх лет реставрационных работ. «В ходе реставрации «Городской усадьбы в Орлово-Давыдовском» мы сохранили 80% исторического кирпича и ценные мозаичные иконы с золотой смальтой на двух фасадах. Эти уникальные произведения искусства были изготовлены на венецианском острове Мурано по заказу графа Орлова-Давыдова. Все новые работы вели под землёй, сформировав для этого сверхпрочный фундамент на глубине 16 метров. Сейчас все четыре особняка объединены подземной галереей и великолепным частным парком площадью 2 гектара. Городская усадьба приспособлена и под жилое, и под коммерческое использование. Например, здесь удобно разместить арт-галерею».
Алина Полуказакова, руководитель подразделения продукта MR Private, представила новый проект MR: «Квартал на Никольской — яркий пример коллекционерского подхода девелопера. Он начался с оформления земельно-правовых отношений на 13 земельных участков, выкупа более 90 помещений и оформления отношений с собственниками. Общая площадь получившегося квартала — 3,6 га. Здесь расположены несколько объектов культурного наследия, которые мы бережно реставрируем. Строительство квартала ведется на территории с богатой и древней историей, бережно интегрированной в концепцию проекта. И сам по себе он положил основу большой коллекции произведений искусства и археологических находок MR», — рассказала спикер.
Далее дискуссия приняла другой поворот: участники круглого стола задались вопросом: как коллекция влияет на самого человека?! «Для коллекции достаточно сарая. Зачем Цветаев построил музей — чтобы показывать гипсы? Архитектура становится куратором идеи. А еще она может подтолкнуть человека поменять помещение» — сказала Е. Лихачева. В подтверждение этих слов Алина Полуказакова рассказала, как увлекла девелопера идея «поиска сокровищ» и как они сами стали такого рода коллекционерами, создав «Коллекцию Nicole» из тех предметов, что удалось найти во время археологических исследований на подготовительном этапе работ. «Два года совместно с ДКН мы работали с вещами, найденными во время раскопок. Собрано большое количество предметов быта людей, которые проживали в Чижевском подворье на Никольской улице. Один из примеров того, что мы нашли — сохранившийся колодец и изразцы. Обычно о Москве тех лет мы говорим, как о белокаменной, а тут обнаружился «цвет Тиффани» на черепице».
Рассуждая о том, рождаются ли коллекционеры с соответствующим геном, или становятся таковыми по воле судьбы, участники круглого стола все же сошлись на том, что природа этих людей скорее напоминает прекрасную болезнь, а Анастасия Постригай и вовсе сказала, что такая страсть нередко переходит в похоть. В любом случае, и то, и другое — достаточно болезненно, и рассказ Анастасии ярко это подсветил: «Чем чаще закрываешь новую цель, тем больше появляется новых. Здесь, на выставке я нашла, роскошную вещь Пивоварова, абсолютно музейную, и на моих глазах ее забрали со стенда. В этот момент я чуть не расплакалась. Эту боль я буду проживать до конца своих дней».
Впрочем, далеко не всем людям все же достается «ген коллекционирования», причем по мнению некоторых участников в основе коллекции не всегда стоит капитал, а капитал в свою очередь не всегда становится импульсом к собирательству. «К сожалению, — признался Олег Клодт, — большинство людей не имеют своих коллекций, и мы всячески в процессе работы провоцируем на то, чтобы они всё-таки проявляли всё больше и больше интереса к искусству. Мы начинаем использовать какое-то конкретное направление, рассказывать о художниках и скульпторах и радуемся, когда это находит отклик».
Возвращаясь к теме симбиоза недвижимости и коллекции, эксперты задались вопросом о перспективе самих зданий — простоят ли сегодняшние 100 лет и станут ли памятниками?! «Время далеко не всегда сохраняет лучшее, — сказала Елизавета Лихачева. - Мы сохраняем в музеях не лучшее, а что осталось». В отношении недвижимости, которая потенциально станет памятниками архитектуры, эксперт выразила скепсис, подозревая в этих объектах неспособность простоять 100 лет и призвала девелоперов строить лучше. Но Олег Клодт все же вселил в собравшихся оптимизм, обратившись к мировому опыту сочетания формы и содержания, приводя в пример музеи в Японии, созданные Тадао Андо: «Конечно, самое важное — это контекст, — заключил эксперт, — но в идеале предметы должны сливаться с пространством, становится единым целым».
Подводя итог дискуссии, и отвечая на вопрос, что первично: «форма или содержание?!», модератор мероприятия, Ирина Жарова-Райт сказала: «Этот экзистенциальный вопрос, наверняка, так и останется без ответа. Но в качестве вывода можно утверждать, что великие шедевры, как в архитектуре, так и в мире искусства, продолжают наполнять жизнь людей смыслом, а создателям и коллекционерам прекрасного в наше время тоже будет, что передать потомкам».
