Свой среди чужих. Совладелец ЦКБ "ОСК-Айсберг" включился в борьбу за атомные миллиарды
Спуск на воду ледокола проекта 22220 «Якутия». Фото: ОСК
С переходом Объединенной судостроительной корпорации (ОСК) под крыло банка ВТБ в управленческой структуре ОСК начинают происходить изменения. Причем не только на высшем уровне, но и в дочерних структурах. Так, например, акционер единственной «дочки» Балтийского завода решил избавиться от ее руководителя.
Письмо владельца 10% акций АО «ЦКБ «ОСК-Айсберг» (основной пакет у АО «Балтийский завод», входящего в государственную Объединенную судостроительную корпорацию) Глеба Макеева канцелярия Балтийского завода приняла 14 августа. Из письма может показаться, будто акционер не хочет, чтобы его компания получила миллиардные контракты на проектное сопровождение самых крутых на планете атомных ледоколов. Другим адресатом указан топ-менеджер самой ОСК, что теперь почти то же самое, что могущественный банк ВТБ, которому в середине августа российский президент передал акции госкорпорации в доверительное управление.
Интрига заключается в том, что автор послания Глеб Макеев занимает пост генерального конструктора в одноименном АО «ЦКБ «Айсберг», который принадлежит «Роснефти». Уже несколько месяцев два «Айсберга» борются за миллиарды, выделенные на сопровождение строительства ледоколов проекта 22220.
АО «ЦКБ «Айсберг» — одно из ключевых предприятий российского судостроения. Компания создана в 1947 году для проектирования арктических судов. Хронология достижений начинается с 1956-го, когда по проекту «Айсберга» заложили первый в мире атомный ледокол «Ленин». В 2021 году контролируемое «Роснефтью» АО «Современные технологии судостроения» увеличило свой пакет акций в ЦКБ «Айсберг» до 90,42%, в 2022-м управлять этим «Айсбергом» стало контролируемое «Роснефтью» АО «Дальневосточный центр судостроения и судоремонта». С 2012 года в Петербурге существует еще один «Айсберг», второе предприятие называется АО «ЦКБ «ОСК-Айсберг» (85% акций принадлежат Балтийскому заводу, 15% у частных лиц, в том числе 10% у Глеба Макеева) и располагается в том же доме на Большом проспекте Васильевского острова, что и историческое КБ. Это символично: «Роснефть» и Объединенная судостроительная корпорация (ОСК) делят друг с другом отечественное судостроение.
«Наносит репутационный вред…»
В письме, которое адресовано заместителю директора департамента инжиниринга и перспективного проектирования ОСК Илье Щербакову и генеральному директору Балтийского завода Юрию Гордиенкову, Глеб Макеев утверждает, что врио генерального директора АО «ЦКБ «ОСК-Айсберг» Игорь Чорный рассылает в адрес Ростехнадзора и других органов государственной власти письма, в которых позиционирует свое бюро как головную конструкторскую организацию по ряду проектов. Что, по мнению автора письма, не соответствует действительности и бросает тень на репутацию компании. В связи с этим Глеб Макеев требует уволить руководителя с занимаемого поста.
Глеб Макеев беседовать с автором статьи отказался, в ОСК и на Балтийском заводе предоставить комментарии также не смогли. Впрочем, в левом верхнем углу письма, которое есть в распоряжении редакции, имеется виза, надо полагать, главы Балтийского завода «В работу. Согласен!», что лишь добавляет интриги.
«Новый проспект» писал около месяца назад о конфронтации между двумя «Айсбергами» из-за денег на проектное сопровождение строительства ледоколов 22220, которые пока не сданы заказчику. Это как минимум четыре судна, причем есть мнение, что будут еще. Стоимость таких контрактов исчисляется миллиардами рублей, и до сих пор проектным сопровождением атомоходов занималось ЦКБ «Айсберг» «Роснефти». Но этой осенью у него истекает срок лицензии Ростехнадзора на проектирование и конструирование ядерных установок на судах и иных плавсредствах с ядерными реакторами, а у «ОСК-Айсберг» такая лицензия действует до ноября 2027 года. На фоне дискуссии о стоимости строительства и эффективности, сопровождающей другой ледокольный проект (создание суперледоколов проекта 10510 «Лидер»), которым занимается «Роснефть на заводе в Большом Камне, возникает логичный вопрос: чем же будет заниматься ЦКБ «Айсберг»?
Какой «Айсберг» милее?
Это обстоятельство и стало причиной спора двух «Айсбергов» за контракты на проектное сопровождение младших братьев и сестер «Арктики», головного атомохода проекта 22220. Казалось бы, всё понятно: каждый «Айсберг» тянет миллиардное одеяло на себя, и, видимо, Игорь Чорный делает это активнее, чем его оппоненты в «Роснефти». Удивительнее всего в этой истории то, что против руководителя «ОСК-Айсберг» Игоря Чорного выступил акционер возглавляемой им компании Глеб Макеев.
Может быть, Игорь Чорный, занимая пост врио генерального директора «ОСК-Айсберг», отстаивал в своих письмах интересы конкурента — ЦКБ «Айсберг» «Роснефти»? К сожалению, получить копию хотя бы одного из тех его писем, которые так возмутили акционера, нам не удалось, а сам Игорь Чорный общаться на эту тему отказался.
Совсем уж интригует еще одно обстоятельство. Если позвонить по телефону ЦКБ «Айсберг» «Роснефти и спросить, как правильно адресовать Глебу Макееву официальный документ, там скажут, что его должность называется «главный конструктор проекта». Таким образом, увольнение руководителя «ОСК-Айсберг» пытается инициировать человек, имеющий серьезные позиции в обоих «Айсбергах». В зависимости от развития событий ему может представляться выгодной поддержка интересов любого из них.
«Его песенка спета…»
Эксперты, опрошенные «Новым проспектом», почти не видят причин, из-за которых Игорь Чорный сумел бы сохранить пост руководителя «ОСК-Айсберг» после собрания совета директоров, о котором просит Глеб Макеев.
Адвокат и партнер юридической фирмы Nektorov, Saveliev & Partners Арам Григорян обращает внимание: если письмо акционера «ОСК-Айсберг» соответствует требованиям устава общества для инициирования собрания совета директоров, то совет директоров должен назначить дату и время для проведения такого собрания.
«Мы не знаем деталей корпоративной структуры управления компании, но, полагаю, новые выборы приведут к назначению другого директора, лояльного Балтийскому заводу, имеющему статус мажоритарного акционера. Не собраться в данном случае совет директоров может в одном из двух случаев: если у автора письма нет права инициировать собрание или если такое право есть, но не соблюдены какие-либо формальные критерии», — комментирует эксперт.
Партнер NSP Роман Макаров полагает, что юридические последствия письма Глеба Макеева зависят от позиции первых лиц ОСК, или теперь уже банка ВТБ. «Важный момент — решения о смене генерального директора принимаются простым или квалифицированным большинством голосов, о чём написано в уставе «ОСК-Айсберг». Если простым, всё зависит от членов совета директоров, которых номинировал Балтийский завод как владелец самого крупного пакета. Если требуется квалифицированное решение, например единогласное, — ситуация усложняется. Лично мое мнение — вопрос такого уровня будет решаться в ОСК, а не генеральным директором Балтийского завода. С учетом смены руководства госкорпорации рискну предположить, что там сейчас настроены на замену топ-менеджеров контролируемых компаний, тем более что корпоративное и трудовое законодательство не предусматривает указания причин отстранения действующего руководителя. Полагаю, что собрание будет созвано, и вопрос сохранения полномочий или отстранения от должности г-на Чорного находится в руках государства в лице менеджеров ОСК», — говорит юрист.
