Не верь, не бойся, удаляй

Интернет — вещь практически бесконечная, а значит и ограничения в нём можно вводить тоже бесконечно. Государственная Дума приняла сразу два закона о новых запретах: во-первых, нельзя больше распространять в сетевых СМИ «недостоверную информацию под видом достоверной»; во-вторых, нельзя больше «в неприличной форме, которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность», выказывать неуважение к государственным символам, Конституции и органам исполнительной власти.

За каждый из проступков на граждан может быть наложен штраф до 100 тыс. рублей. При повторных нарушениях штрафы удваиваются и утраиваются. Для должностных и юридических лиц штрафы, естественно, предусмотрены в повышенном размере. На тот случай, если всё же найдётся в стране склонное к политическим рискам юридическое лицо.

Теоретически, наверное, можно даже попасть под обе статьи одновременно.

Под недостоверной информацией ведь понимаются сообщения, которые создают не только угрозу жизни и здоровью граждан и «помехи функционированию» банков, объектов энергетики, промышленности, связи или транспортной инфраструктуры, но и угрозу массового нарушения общественного порядка или общественной безопасности. Но ведь и неприлично выраженное неуважение к органам госвласти вполне может угрожать общественному порядку.

Принимать решение о недостоверной информации будет целый Генпрокурор РФ или его заместители. Как говорит председатель комитета Госдумы по информполитике Леонид Левин, делать это высшее руководство прокуратуры будет, «исходя из новостной повестки и характера событий, вокруг которых могут возникать волны фейковых новостей с возможными тяжкими последствиями». Прокуроры будут телефонировать в Роскомнадзор, тот — операторам связи, которые в свою очередь обязаны «незамедлительно» заблокировать провинившийся портал до тех пор, пока он всё не удалит.

Такой же порядок предусмотрен и для преследования тех, кто позволяет себе поносить власть и её символы. Такой высокий уровень контроля, с одной стороны, указывает на то, что мельчить власть не собирается. Но с другой — ещё и на то, что силовики собираются охранять в сети общественный порядок фактически лично, без всяких судов и экспертиз. Что не может не настораживать.

Когда власть берётся лично отделять зерна от плевел, это всегда настораживает.

Вот и все фракции парламентского меньшинства в Думе за закон в третьем чтении голосовать отказались, единодушно пояснив, что опасаются именно выборочной трактовки закона и преследования определённой информации по команде сверху.

Если бы не суровый прокурорский отсев, пришлось бы от греха подальше всем СМИ вообще воздержаться от цитирования политиков и чиновников. При ближайшем рассмотрении ведь предвыборную программу любой политической партии, любого кандидата можно понять как недостоверную информацию. Это не говоря уже об официальной статистике, от которой вообще голова кругом пойдет. Месяц назад, к примеру, Росстат небольшой манипуляцией подтянул темпы роста ВВП по итогам 2018 года с 1,8% до 2,3%: либо одна цифра была недостоверна, либо другая, но теперь может оказаться недостоверной сама мысль о манипуляции, а вопросы к Росстату как бы не зачлись за неуважение к власти.

Законодателям мало статьи за клевету. Они предлагают гражданам улавливать мельчайшие нюансы между ложной информацией и недостоверной. Клеветать можно на какое-то определённое лицо. А вот, к примеру, говорить, что в пожаре погибло столько-то человек, в то время как их погибло какое-то другое количество, это уже не то чтобы ложь — это недостоверно. Неточно.

Отсюда вывод: руководствоваться можно только официальными сводками, а рассказы очевидцев или версии сведущих лиц следует игнорировать. Вот, к примеру, падает пассажирский самолет над Синайским полуостровом, и пока директор ФСБ Александр Бортников не доложит через две недели Владимиру Путину, что это был теракт, версия о теракте, которую, между прочим, стали выдвигать с самого начала, считается недостоверной информацией. Две недели все должны сидеть и послушно ничего не думать по этому поводу.

Как рассуждал у Ярослава Гашека солдат Швейк, «каждый может ошибиться, а если о чём-нибудь очень долго размышлять, уж наверняка ошибёшься».

Или взять митинг: оценка предполагаемого количества участников журналистами наверняка будет недостоверной. Достоверной может быть оценка полиции. Которая, как правило, заметим, изрядно занижается. Если читателям покажется, что митинг был действительно массовым, разве это не угроза общественному порядку? Читатель ведь чёрт знает что может подумать, вплоть до того, что людей, недовольных властями, в стране много. И к ним уже можно присоединяться.

Под прицелом оказывается весь жанр расследований о «панамских офшорах», зарубежной активности частных военных компаний лиц, приближенных к президенту или незадекларированной недвижимости чиновников. Обо всём, что официально опровергается. До сих пор власть боролась с распространением такой информации неофициально, а значит всё-таки с переменным успехом. Теперь прихлопнуть любую резонансную тему как «недостоверную» можно будет быстро и официально.

Власть, проще говоря, претендует на то, чтобы люди получали только ту информацию, в которую верит сама власть. На первый взгляд может показаться удивительным (точнее, конечно, неудивительным), что депутаты благоразумно не стали распространять закон на телевизионные каналы. В новостях, особенно политических, недостоверную информацию о противниках власти можно встретить нередко. Но нужно быть внимательнее: бороться будут с тем, что общественному порядку угрожает. А всё, что содержится в телевизионных сюжетах, существующий порядок, как известно, только укрепляет. Поэтому они вне подозрений.

Что на самом деле удивительно, так это то, что закон не распространяется на соцсети.

Ведь именно там зачастую появляются и разлетаются слухи, да так, что никакие сетевые СМИ не угонятся. Возможно, по замыслу должно хватить того, чтобы интернет-издания эти слухи не брали в работу под угрозой блокировки. А может быть, парламентарии просто не хотят сразу вываливать все козыри на стол. Им же ещё до конца созыва надо чем-то заниматься.