Запущенный год назад пилотный проект реструктуризации налогов позволил многим компаниям избежать банкротства, однако эксперты сомневаются в эффективности этого способа как для казны, так и для добросовестных участников рынка.
При наличии налоговой недоимки «мытари» вправе заблокировать счета, списывать все средства, арестовать и изъять имущество. Фискальное ведомство сегодня инициирует почти каждое четвертое банкротство. Правда, в итоге 80% объявленных несостоятельными компаний-должников ликвидируется, а их кредиторы получают не больше двух копеек от рубля задолженности.
Живой бизнес лучше мертвого
Практика свидетельствует, что реабилитационные процедуры не работают — их доля составляет всего 1,6%. То есть процедуры банкротства чаще всего ведут к ликвидации бизнеса. «Должники, как правило, пытаются скрыть свое финансовое положение, проходят так называемую точку невозврата, после которой восстановить платежеспособность практически невозможно. Кредиторы также утрачивают доверие к должникам. Необходимо придумать новый механизм, который позволил бы и должнику оставаться на плаву, и кредиторам получить свои финансовые средства», — заявил на Петербургском международном юридическом форуме заместитель директора департамента законотворческой деятельности Торгово-промышленной палаты России Александр Селиванов.
Разрубить этот замкнутый круг попыталось фискальное ведомство. «Наша задача — не просто изъять последнее, а помочь разобраться с любой финансово трудной ситуацией каждому бизнесмену. Каждый «болен» по-своему, у каждого своя история неуспеха», — убежден заместитель руководителя Федеральной налоговой службы Константин Чекмышев.
Площадка реструктуризации долга была создана на базе специальной налоговой инспекции еще 1 апреля 2022 года. «Цель проекта — оказать содействие налогоплательщикам, испытывающим трудности с платежеспособностью. В форме конструктивного диалога рассчитываются возможности восстановления платежеспособности и происходит выбор наиболее эффективного способа реабилитации. Выбор обоснованного способа урегулирования задолженности — это не только один из эффективных механизмов погашения бюджетного долга, но и способ сохранения бизнеса должника», — утверждают налоговики.
Рубль получаем, десять ждем
«Мытари» удовлетворены первыми итогами работы площадки и рапортуют о заключении в 2022 году 592 мировых соглашений на сумму 16,7 млрд рублей, хотя это всего лишь 1,6% общей суммы недоимки перед консолидированным бюджетом, которая за 2 года выросла более чем в 2 раза и на 1 января превысила 1 трлн рублей. Только в минувшем году по итогам налоговых проверок (которые частично были заморожены) было доначислено почти 2,2 трлн рублей налогов, штрафов и пеней.
Разрекламированная площадка ни в одном нормативном акте даже не упоминается. По существу, это просто унифицированная система подачи заявления о предоставлении отсрочки или рассрочки уплаты налогов. По словам Константина Чекмышева, принятию положительного решения о реструктуризации предшествует анализ финансового состояния должника на основе автоматически формируемого цифрового профиля. «Основа механизма — тотальная прозрачность, трезвый цифровой расчет и взаимная выгода», — поясняет чиновник.
Только 28 марта, почти через год после запуска пилотного проекта, глава ведомства Даниил Егоров утвердил методику оценки финансово-хозяйственного состояния юридических лиц с использованием Автоматизированной информационной системы (АИС) «Налог-3». Именно она, по логике, и является основой площадки. Однако одним из «красных маячков», выявляемых такой программой, признается наличие у компании налоговой задолженности свыше 1% от стоимости активов.
Продленная жизнь мертвеца
Эксперты в целом скептически оценивают новый проект. В частности, реструктуризация может использоваться должниками с целью отложить неминуемое банкротство и даже вывести активы. «Не исключаю, что в 95% случаев, реструктуризируя недоимку перед бюджетом, должники готовятся к банкротству: оптимизируют задолженность перед контрагентами, затягивают сроки по сделкам, легендируют ранее заявленные показатели баланса и так далее», — констатирует партнер АО «Апелляционный центр» Владимир Полуянов.
Руководитель налоговой практики АО «Реестр-Консалтинг» Алексей Некрасов также не исключает попытки использования новой процедуры в неблаговидных целях: «Но, учитывая возможности налоговой службы для анализа имеющихся данных, надеюсь, что такие попытки будут пресечены на стадии обсуждения вариантов реструктуризации».
Руководитель практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal Сергей Бакешин усматривает в задачах и режиме функционирования Площадки реструктуризации долга внутренние противоречия. «С одной стороны, декларируется открытость и прозрачность, с другой — предлагается сохранить коммерческую тайну. В принципе, площадка может стать вспомогательным инструментом для оформления предусмотренных действующим Налоговом кодексом РФ механизмов реструктуризации (отсрочка, рассрочка, инвестиционный налоговый кредит и другие) или для получения предварительного согласия фискального ведомства на заключение мирового соглашения», — отмечает эксперт.
В сложном положении оказываются и другие кредиторы налогоплательщика, в первую очередь миноритарные (не получившие заработную плату сотрудники, обманутые потребители и иные). «При внесудебной реструктуризации задолженности одобрение крупных кредиторов де-факто обязательно, в противном случае соглашение может оказаться неисполнимым, тогда как миноритарным остается рассчитывать на добросовестность руководства должника и налоговой службы. Хотя и небольшие кредиторы могут оспаривать любые действия в судебном порядке», — поясняет Алексей Некрасов.
В свою очередь, член Ассоциации юристов России и директор ООО «ЮрСфера» Сергей Фомин положительно оценивает представленный проект: «Он касается не только налоговой недоимки и может использоваться даже при ее отсутствии. Площадка способна стать форумом для выработки согласованной позиции кредиторов в отношении имеющейся задолженности. Площадка открыта, в процедуре могут участвовать в том числе и миноритарные кредиторы».
Предупредительный выстрел
Практика также свидетельствует, что сама по себе угроза банкротства нередко стимулирует бизнесменов расплатиться с бюджетом. Так, по словам руководителя отдела обеспечения банкротств петербургского управления налоговой службы Светланы Глусской, в минувшем году «мытари» подали 691 заявление о несостоятельности должников на сумму 5 млрд рублей, 3,8 млрд из них (76%) были погашены до введения соответствующих процедур. В итоге банкротами в Северной столице признаны всего 43 налогоплательщика. В Ленобласти даже перевыполнили план: «угрозы» были направлен в адрес 131 компании с недоимкой в 860 млн рублей, тогда как по итогам сопровождения процедур банкротства в казну поступило более 1 млрд. И это притом что с 1 апреля по 1 октября действовал тотальный мораторий на банкротство по инициативе кредиторов. «Очень часто задолженность по налогам погашается не за счет компании, а третьими лицами [владельцами бизнеса]», — поясняет представитель управления фискального ведомства по Ленобласти Арина Матвеева.
«Совершенно очевидно, что налоговая служба надежно опирается на государственный репрессивный аппарат и, принимая любые решения, учитывает исключительно собственные интересы. Для инспекции даже не исполненное полностью мировое соглашение помогает «затянуть проявление финансовых проблем». А поскольку вернуться к насильственному способу взыскания фискальная служба всегда успеет, ее почти никогда нельзя будет назвать проигравшей в такой ситуации», — убежден Владимир Полуянов.
