Ходы просвещения. Просветительскую деятельность загоняют в рамки закона

«Просветительская деятельность» в России должна регулироваться отдельным законом, но пока надо определить, чего адептам образования точно делать нельзя. Эксперты Госдумы по образованию и науке пытались сегодня понять, что делать, чтобы рознь и западное влияние не мешали россиянам просвещаться правильно.

«ЕСТЬ ЛЮДИ, КОТОРЫМ ДОРОГО ПРОСВЕЩЕНИЕ!»

Осенью прошлого года российские власти с подачи энтузиастов от научной общественности озаботились корректировкой законодательства об образовании, чтобы исключить в таком важном деле, как просвещение, разжигание национальной или иной социальной розни, а также понять, как в наше непростое время образовательные организации должны осуществлять международное сотрудничество . «Законопроект входит в пакет по невмешательству западных государств во внутренние дела России», — прямо сообщил председатель комитета по образованию и науки Госдумы единоросс Вячеслав Никонов.

В декабре поправки в закон «Об образовании» прошли первое чтение в Госдуме, теперь депутаты готовятся принимать их во втором. На заседании комитета по образованию и науке сегодня текст принимался в окончательном варианте. Были даже прения и немного хамства. 

Накал страстей неудивителен: в начале февраля больше тысячи музейных работников, организаторов лекций и других независимых представителей культуры направили президенту Путину открытое письмо, в котором потребовали не допустить принятия поправок в закон «Об образовании», так как они создают «предпосылки для репрессивного и цензурирующего регулирования».

БОЛЬШЕ ЗАКОНОВ, БОЛЬШЕ!

Судя по всему, депутаты отчасти согласны с общественностью, потому что тоже видят понятие «просветительской деятельности» шире, чем оно указано в нормативных актах на сегодняшний день. А потому планируют принимать отдельный закон, в котором будет только про просвещение. Но это в светлом будущем и не факт, что оно понравится независимым энтузиастам, которые инициировали существующий законопроект с учетом замечаний от «широкой общественности». Пока же вывод законодателей остался прежним: лучше что-то запретить, чем разрешить.

Во-первых, в законопроекте появилось требование, определяющее круг организаций, которые могут заниматься научно-методическим обеспечением деятельности образовательных организаций. «Сейчас этим занимается кто угодно и как угодно», — посетовал Никонов. 

Депутат от Омской области Олег Смолин, избранный КПРФ, предложил было в принципе исключить из законопроекта всё, что касается просветительской деятельности. И привел аргументы. «Существующее в тексте закона определение просветительской деятельности противоречит модельному закону по СНГ, — пояснил он. — Это разновидность неформального образования. Но она должна осуществляться в интересах человека». По словам Смолина, в этом определении заложен не только юридический, но и социологический, ценностный смысл. «А согласно концепции авторов нынешнего законопроекта, у нас ИГИЛ (организация, запрещенная на территории РФ. — Прим. «НП») занимается просветительской деятельностью, и, соответственно, противники России занимаются просветительской деятельностью, а ее сторонники должны ее придушивать, — заметил Смолин. — Концепция законопроекта противоречит 250-летней концепции российской интеллигенции. Мы любим говорить о том, что мы приверженцы традиционных ценностей. Так вот традиционные ценности российской интеллигенции заключались в том, чтобы просвещать народ, а не в том, чтобы ограничивать это просвещение». 

С главной мыслью Олега Смолина о том, что про поддержку просвещения в законопроекте нет ни слова, а вот про ограничения — весь закон, согласна замглавы профильного комитета Госдумы Любовь Духанина («Единая Россия»), правда она тоже понимает нововведения по-своему. «Важно распространение знаний о достижениях науки и культуры — согласна Духанина. — Но на самом деле просветительство имеет более широкую палитру направлений. Поэтому определение может идти от противного и говорить о том, чего нельзя делать. А всё остальное — можно!» И в целом, отметила Любовь Духанина, нужен отдельный закон о просветительской деятельности, и в Думе над ним уже работают. 

Олег Смолин еще раз напомнил про то, что в природе уже существует модельный закон СНГ, в котором Россия принимает участие, и там про просвещение уже всё сказано. Тогда Вячеслав Никонов, видимо, пошел ва-банк и прямо спросил у Смолина: «Какой деятельностью занимается фонд Сороса в России?» «Уже, судя по всему, никакой, а в 90-е годы во многом утечкой умов из России», — поделился знаниями Олег Смолин. «К сожалению, занимается. И без стандартов», — парировал Никонов. «И эти знания учителя несли школьникам России!» — поддакнула Любовь Духанина. 

В итоге члены комитета предпочли оставить своё, ограничительное определение просветительства.

МЕЖДУНАРОДНАЯ АРЕНА

Олег Смолин заметил, что в случае принятия закона многим школам придется согласовывать свои международные связи с федеральными министерствами: «Министерства утонут в бессмысленной работе, а учебные заведения — в сроках согласования». Поэтому депутат предложил, чтобы региональные заведения согласовывали все эти нюансы с региональными властями. «Поправки включают расширение перечня тех, с кем надо согласовывать международные контакты», — заметил на это заместитель председателя комитета Государственной думы по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству Денис Кравченко, и вопрос на этом был исчерпан. Кто войдет в этот более широкий перечень рецензентов, пока остается тайной. Однако сами депутаты отвечать на этот и другие вопросы, судя по всему, и не будут. Денис Кравченко предложил по результатам общественной дискуссии ввести особый порядок контроля за федеральными государственными организациями при заключении международных договоров. Этот порядок должен утверждаться правительством РФ, которое и определит, какие договоры и в каком порядке надо будет визировать.

МУЗЕИ ПРОСЯТ ИСКЛЮЧЕНИЯ (НО НЕТ)

Первый зампредседателя комитета по культуре, «единоросс» Александр Шолохов пожаловался, что, например, музейные работники уже боятся нового закона, потому что не понимают, подо что, собственно, попадают их действия теперь. «Музей по определению — это структура, которая цивилизационно была создана для просветительской деятельности. Экскурсия является актом просветительской деятельности?» — спросил коллег Александр Шолохов. «Вероятно, да», — ответили ему. После чего Шолохов предложил представить, какое количество экскурсий разрабатывается в российских музеях, в том числе и по временным экспозициям. «Каким образом сотрудникам музеев успевать работать в бюрократических рамках при согласовании?» — задал он следующий вопрос.

«Согласование связано только с заключением международных договоров», — пояснил Никонов. А просто просветительская деятельность, по его словам, не должна разжигать никакую рознь. «Но порядок и контроль за ведением просветительской деятельности будет устанавливаться правительством», — напомнил Шолохов уже принятое депутатами решение. «Речь не идет о согласовании экскурсий», — сказали ему. «Могут начать согласовывать, такая практика часто существует, — упорствовал Шолохов. — Как только нет в законодательстве четких определений, появляются желающие перебдеть». Чтобы возможности перебдеть не существовало, Шолохов предложил вывести из текста закона те учреждения культуры, в уставе которых просветительская деятельность закреплена как основная. 

«Регламентировать эту деятельность невозможно как минимум в силу ее масштаба, — успокоила его Любовь Духанина. — И мы всё равно должны соблюдать ограничения, которые есть в законе. Ведь когда мы ведем экскурсию в музее, мы можем по-разному трактовать исторические периоды нашей страны».

Директор нормативно-правового департамента Минкульта Наталья Ромашова попыталась рассказать, кто сейчас устанавливает порядки при согласовании экскурсий. Это уже существующие законы: о музейном, о библиотечном деле и т.д. Она посетовала, что с новым законопроектом придется, по сути, повторять уже существующие законы. Но тут в бой вступил бывший главный санитарный врач России Геннадий Онищенко, который до этого тихо сидел в президиуме комитета. Он спросил у Натальи Ромашовой, кем именно она работает, выступает ли от себя лично или от имени комитета по культуре, и заметил, что, когда она приходит на заседание комитета, должна понимать, где находится. «Упражняться в устной речи мы еще долго будем», — произнес Онищенко загадочную фразу, после этого вопрос был исчерпан. Поправку депутата Шолохова не приняли, оставив все объекты потенциального просвещения на своем месте и под неусыпным контролем.

Единогласно члены комитета по образованию решили, что закон может вступить в силу уже с 1 июня 2021 года. Но до 1 сентября 2022 года организации еще смогут работать по уже существующим международным договорам. Правда, до этого нормативный акт должна принять Госдума. Дата обсуждения закона во втором чтении пока не названа.

Фото: Татьяна Горд / Коммерсантъ