Идеология ESG (экология, социальное развитие и корпоративное управление) становится важным элементом деятельности на всех уровнях, от персонального и корпоративного до государственного. Инвесторы и правительства учитывают в своих стратегиях ESG-риски, которые влияют в том числе и на финансовую структуру мира. Эксперты рассказывают, на чём сегодня акцентируется рынок и на что стоит обращать внимание руководителям компаний.
ESG-факторы и стоимость активов
«Эти три буквы — ESG — пришли к нам из инвестиционного сообщества, которое пыталось оценить прогресс компании по трем данным направлениям: экологическому, социальному и корпоративному. Если традиционно к E относили вредное воздействие человека на окружающую среду, то теперь стали относить и климатическую повестку, и то, что связано с биоразнообразием», — объясняет Светлана Герасимова, партнер проектного офиса «Стратегии и практики устойчивого развития».
Социальная ответственность бизнеса, S в аббревиатуре, продолжает она, включает в себя как воздействие на персонал, клиентов и местные сообщества, так и безопасность труда. А корпоративная ответственность — G — это то, как организовано управление компанией, как построена ее стратегия, каковы практики в области противодействия коррупции, антимонопольного регулирования и многие другие вопросы.
Андрей Якушин, начальник управления корпоративных отношений и раскрытия информации департамента допуска на финансовый рынок Банка России, разграничил термины «устойчивое развитие» и «ESG-факторы». Устойчивое развитие, как пояснил он, — это развитие, отвечающее потребностям настоящего времени без ущерба для возможности будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности. В 2015 году Генеральная ассамблея ООН разработала 17 целей устойчивого развития (ЦУР) в качестве «плана достижения лучшего и более устойчивого будущего для всех».
А ESG-факторы — это именно факторы, связанные с окружающей средой (в том числе экологические и климатические), с обществом (социальные) и корпоративным управлением. «Сам термин ESG действительно возник в инвестиционном пространстве для анализа рисков», — говорит эксперт.
«Почему инвесторы обращают внимание на ESG-факторы? Просто потому, что они могут реализоваться во вполне конкретные риски и повлиять на стоимость компании. Но учет этих факторов способствует достижению глобальных общих целей устойчивого развития, поэтому между ними — стойкая взаимосвязь», — объясняет он.
Ленинградская область — ESG-лидер
В России крупнейшее рейтинговое агентство RAEX уже несколько лет ведет ESG-рэнкинг — ранжирование регионов, где субъекты РФ оцениваются по уровню экологических, социальных и управленческих рисков.
В декабре прошлого года Ленобласть получила самый высокий рейтинг RAEX как регион, который активно осваивает практики устойчивого развития: в новом ESG-рэнкинге она заняла первое место. Второе место у Санкт-Петербурга. В 2020 году эти субъекты были на 8-м и 23-м местах рейтинга соответственно. Как говорится на сайте RAEX, улучшить позиции им помогли инвестиционная инфраструктура и повышение прозрачности госуправления. В топ-5, как и ранее, вошли Москва, Республика Татарстан и Югра.
В достижении такого результата, как отметил Дмитрий Ялов, заместитель председателя правительства Ленинградской области, помогла программа по декарбонизации, которая реализуется в регионе.
К первому направлению этой программы он отнес, по его выражению, «низко висящие плоды» — решения, которые не влияют на конкурентоспособность региональной промышленности, но реализовать их можно в ближайшее время, «уже сейчас». Это повышение энергоэффективности коммунальной инфраструктуры и жилья.
«Сравнительно небольшие вложения могут дать существенный эффект по снижению выбросов CO2. Это самое дешевое направление декарбонизации: на 1 рубль вложенных инвестиций мы получаем самый большой эффект по снижению выбросов парниковых газов», — говорит Дмитрий Ялов.
Вторым направлением он назвал сокращение выбросов парниковых газов на транспорте, и прежде всего за счет его электрификации. Дмитрий Ялов отметил, что только в 2022 году в Ленобласти будет построено 50 электрозаправок.
Третье направление — инвентаризация: оценка всех инвестпроектов и крупных компаний, которые реализуют ESG-повестку. Четвертое — пропаганда: работа с поведением потребителей, реализация образовательных и просветительских проектов по декарбонизации.
«Однако есть вещи, которые требуют сложных управленческих решений», — подчеркнул Дмитрий Ялов, сказав, что рано или поздно придется принимать решение о квотировании выбросов парниковых газов и о платежах за это. «Понятно, что это определенный удар по конкурентоспособности российской промышленности, поэтому правительством РФ принято решение первый пробный эксперимент провести пока в Сахалине. Но мое глубокое убеждение, что в ближайшие годы нам придется принимать эти болезненные решения», — говорит чиновник.
Примеры сильных
По словам экспертов, наш национальный ESG-рейтинг показывает уже и финансовую эффективность компаний, которые в него входят, демонстрируя лучшие практики устойчивого развития. «Эти компании выглядят чуть лучше рынка, что подтверждено документально!» — подчеркивает Светлана Герасимова.
Две крупнейшие компании на рынке минеральных удобрений — объединенная химическая компания «Уралхим» и «Уралкалий» — в прошлом году взяли кредит по устойчивому развитию в размере $ 1,25 млрд в 18 международных банках. Заинтересованность в таком развитии начинается, конечно, в «голове» компаний.
«Практика устойчивого развития в обеих компаниях интегрирована в корпоративную повестку, и вопросы рассматриваются на самом высоком уровне: совет директоров определяет ключевые принципы и подходы, а также анализирует результативность. ESG-трансформация внедряется комплексно, от уровня директоров до сотрудников на местах», — рассказывает Ангелина Верба, директор по устойчивому развитию и связям с инвесторами, член комитета по устойчивому развитию ОХК «Уралхим»; «Уралкалий».
Она отмечает, что корпоративная бизнес-стратегия по устойчивому развитию определяет дорожные карты обеих компаний, что вызывает большее доверие к их деятельности, а это, в свою очередь, помогает в привлечении кредитов и создании стабильной доверительной среды в целом.
Сейчас в «Уралхиме» формируется Климатическая стратегия, а в «Уралкалии» она уже принята. Среди целей, по словам Ангелины Вербы, — наращивание к 2030 году доли зеленой электроэнергии до 45% в общем объеме потребления. Обе компании работают в направлении ESG с поставщиками, планируя к 2025 году дать более 50% из них оценку по ESG-критериям.
Другая крупная компания, «Удоканская медь» (входит в диверсифицированную холдинговую компанию USМ, основатель и основной акционер — Алишер Усманов), только начинает свою деятельность: предприятие создано для освоения Удоканского месторождения меди и сейчас находится в режиме стройки и пусконаладки. Тем не менее компания уже завершила разработку Климатической программы, сразу же пойдя по пути устойчивого развития. Об этом рассказала Юлия Шабала, заместитель генерального директора по устойчивому развитию компании. Она пояснила, что основным источником выбросов парниковых газов на таком предприятии является техника в карьере, и сейчас «Удоканская медь» планирует переход на карьерную электротехнику, что даст 30%-ное снижение выбросов. «Мы рассмотрели разные варианты расчетов косвенных выбросов от потребляемой электроэнергии и возможные сценарии сокращения выбросов, в том числе сокращение углеродоемкости производимой меди на 75% к 2035 году», — отметила Юлия Шабала.
По ее словам, Удоканский горно-металлургический комбинат сможет стать одной из первых компаний в России, выпускающих климатически нейтральную медь.
Совету директоров на заметку
«Сейчас весь мир сосредоточен на предотвращении последствий изменения климата, которые очевидны в связи с антропогенными выбросами парниковых газов. Финансовые регуляторы, центральные банки разных стран, способствуют тем мерам, которые предпринимают правительства», — говорит Андрей Якушин.
Он отмечает, что риски, связанные с изменениями климата, влияют не просто на изменение стоимости компаний, а на финансовую структуру страны и мира в целом: «Понятно, что ценные бумаги и кредиты компаний реального сектора составляют балансы финансовых организаций, и если происходит резкое снижение активов, то стабильность финансовой системы также ставится под угрозу».
Поэтому вопросы, связанные с учетом ESG-факторов и устойчивого развития, нашли отражение и в основных направлениях развития финансового рынка на 2022-2024 годы, и в Стратегии развития финансового рынка до 2030 года, которую «Банк России» готовил совместно с правительством Российской Федерации.
«Мы видим изменение парадигмы капитализма акционеров на парадигму капитализма стейкхолдеров: на Давосском форуме в 2020 году был принят манифест, говорящий о том, что компаниям следует обращать внимание на создание стоимости не только для акционеров, но и для всех иных заинтересованных лиц, в том числе и для потребителей услуг», — говорит Андрей Якушин.
Но за активной ESG-повесткой нельзя забывать вопросы организации надлежащего корпоративного управления компанией. «Потому что именно правильно выстроенное управление помогает учесть все те риски, которые связаны с повесткой ESG, климатическими изменениями и устойчивым развитием», — заключает эксперт.
По материалам III ежегодной конференции газеты «Ведомости» (петербургский офис) «ESG — трансформация бизнеса: тренд, инвестиции, развитие»
