Бремя банкиров. Кто в ответе за рухнувший финансовый бизнес

Субсидиарная ответственность контролирующих бизнес лиц — руководителей, директоров и даже «серых кардиналов» — наступает в случае, если они совершают умышленные действия, которые приводят к банкротству и убыткам кредиторов. Речь, как правило, идет о выводе активов, выдаче заведомо невозвратных кредитов аффилированным структурам и других противоправных операциях. Но доказать их злонамеренность бывает непросто.

В последний день мая Верховный суд России принял окончательное решение о субсидиарной ответственности четы Сергея и Татьяны Бажановых — бывшего владельца и председателя правления АО «Международный банк Санкт-Петербурга» (МБСП).

Размер причиненного ими ущерба оценивается в 14,6 млрд рублей. По утверждению АСВ, ответчики вложили ликвидные активы кредитной организации в заведомо невозвратную задолженность подконтрольной им иностранной компании.

«Профессиональная квалификация ответчиков позволяла им оценить риски, связанные с кредитованием заемщиков с неподтвержденной платежеспособностью и нестабильным финансовым состоянием», — уверены в АСВ.

Служители экономической Фемиды пришли к выводу, что несостоятельность МБСП «наступила в том числе в результате виновного бездействия контролирующих должника лиц, которые не приняли своевременные меры по предупреждению банкротства». В частности, недооценка кредитных рисков ряда заемщиков привела к занижению резервов банка на 8,9 млрд рублей.

Также суд отклонил доводы Татьяны Бажановой относительно ее неосведомленности о финансовом состоянии принадлежащей супругу кредитной организации. «Если родственник руководителя банка имеет фактическую возможность определять действия финансовой организации, он должен быть включен в перечень контролирующих лиц», — отмечается в решении.

Сами ответчики отрицают свою вину и считают решение Верховного суда России политизированным. «Оно принято на основе «секретных» расчетов ЦБ, даже не представленных АСВ в суд. В частности, «невозвратные кредиты» появились только после отстранения меня от управления банком. Несмотря на это, кредитная организация продолжала генерировать прибыль и платить налоги», — заявил журналисту «Нового проспекта» Сергей Бажанов.

Практика подобных споров остается неоднозначной. Так, бенефициаров АКБ «Национальный залоговый банк» АСВ обвинило в кредитовании «технических заемщиков», выводе ликвидного обеспечения по кредитным договорам и безвозмездном отчуждении ценных бумаг. Но Арбитражный суд Москвы 27 мая отклонил все эти претензии. Служители Фемиды не усмотрели ошибки, например, в выдаче 90 млн рублей ООО «Гермесстрой», представившему ложные сведения о объекте залога (буровых установках). «У банка и его структурных подразделений не было оснований сомневаться в добросовестности заемщика», — отмечается в определении арбитража.

В случае с АКБ «Финпромбанк» всем членам совета директоров вменялось одобрение кредита на 589 млн рублей совладельцу и руководителю кредитной организации Анатолию Гончарову. «Факт вхождения в состав совета директоров сам по себе не может являться достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности. Не доказано, что действия ответчиков были недобросовестными или неразумными, вышли за пределы обычного предпринимательского риска, были направлены на нарушение прав кредиторов банка», — констатировал кассационный суд, отклоняя требования АСВ.

Другой пример. Несостоятельность АО «ФИА-Банк» член его правления Роман Бузаев объяснял кризисными явлениями в российской экономике, усилением санкционной политики иностранных государств, существенной девальвацией рубля и значительным снижением покупательной способности широких слоев населения. Тогда как сам Роман Бузаев ходатайствовал перед наблюдательным советом о принятии мер по финансовому оздоровлению кредитной организации.

«Несмотря на сложную экономическую ситуацию в стране, банком предпринимались все возможные меры, направленные на стабилизацию финансового положения», — заключил арбитраж, освобождая членов правления от ответственности. При этом причиненный кредиторам ущерб в 130 млн рублей возложили на руководителя и мажоритарного акционера Александра Носорева. Верховный суд России поддержал это решение.

Еще одна история. Заместитель председателя правления КБ «Развитие» Наталья Остроухова не отрицала, что банк выбрал модель осуществления высокорискованного кредитования в низкокачественные активы. Конкурсный управляющий доказал не только фиктивное внесение наличных в кассу, но и выдачу ничем не обеспеченных и очевидно сомнительных займов частным лицам: суммы от 140 млн до 380 млн рублей незамедлительно снимались наличными и передавались третьим лицам.

Привлекая Наталью Остроухову и других топ-менеджеров к субсидиарной ответственности, суд пришел к выводу, что они «знали или должны были знать как о реальном финансовом положении банка, так и о явной неспособности заемщика обслуживать выдаваемые кредиты».

В АСВ считают принцип субсидиарной ответственности таков: «На руководителей финансовых организаций возлагается ответственность в том числе за неумышленные, но неразумные действия, например недостаточную проверку платежеспособности потенциального заемщика». Это пояснил «Новому проспекту» директор Экспертно-аналитического департамента АСВ Андрей Кадушкин.

По мнению старшего юриста судебно-арбитражной практики адвокатского бюро «ЕПАМ» Александра Свашенко, на руководителей кредитной организации могут возлагаться даже валютные риски, в том числе убытки, возникшие из-за переоценки валютных обязательств в связи со снижением курса рубля.

«В целом банковская деятельность очень строго и детально регламентирована. Регулятором определены повышенные требования к органам управления, порядок оценки кредитных рисков и качества ссудной задолженности и так далее. Отступление от таких нормативов должно быть обусловлено чрезвычайной ситуацией, направленной на попытку сохранить платежеспособность банка и содействовать выходу из кризисного положения», — полагает эксперт.

В свою очередь, партнер юридической компании IMPRAVO Полина Чижикова допускает обоснованный риск: «Руководители должны отвечать за принятые ими заведомо неразумные решения. Многие сделки, призванные принести пользу банку, могут быть рискованными. Если такая сделка не была заведомо невыгодной и не преследовала незаконный интерес, руководитель не должен привлекаться к субсидиарной ответственности».