Арбитражный суд поставил точку в деле о банкротстве ООО «Первая мебельная фабрика — Ално». Конкурсное производство в отношении компании завершено. По мнению экспертов, такой исход дела благоприятен для петербургского производителя мебели, а его владелец, известный бизнесмен Александр Шестаков советует предпринимателям, планирующим совместные проекты с иностранными инвесторами, тщательнее изучать условия договоров, поскольку на доверии с иностранцами работать опасно.
Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленобласти 17 ноября завершил процедуру конкурсного производства в отношении ООО «Первая мебельная фабрика — Ално». Об этом говорится в материалах картотеки арбитражных дел.
Суд установил, что конкурсный управляющий осуществил все необходимые мероприятия в отношении должника, предусмотренные законодательством о банкротстве, а также согласился с тем, что признаки преднамеренного или фиктивного банкротства «Первой мебельной фабрики — Ално» отсутствуют.
Также суд согласился с тем, что что «у должника отсутствует движимое и недвижимое имущество, в связи с чем гашение требований не производилось».
«В ситуации, когда конкурсный управляющий совершил всё что мог для формирования конкурсной массы, но действия не привели к желаемому результату, продолжение процедуры бессмысленно», — подтверждает партнёр коллегии адвокатов Pen&Paper Сергей Учитель.
Стечение обстоятельств
Суд поставил точку в споре между бывшими бизнес-партнерами: Первой мебельной фабрикой и немецким мебельным концерном Alno.
Их сотрудничество началось в 2014 году. Петербургский производитель мебели планировал глобальное перевооружение производства и выход в новые для себя сегменты рынка, а немецкий был заинтересован в продажах своей продукции класса премиум в России.
В 2015 году стороны создали совместное предприятие ООО «Первая мебельная фабрика — Ално», его участниками стали генеральный директор и владелец ЗАО «Первая мебельная фабрика» Александр Шестаков (51% долей) и концерн Alno AG через свое дочернее предприятие AFP Kuchen AG (49% долей).
Предполагаемый объем инвестиций в проект модернизации Первой мебельной составлял € 50 млн, что в то время соответствовало 2,5 млрд рублей. Российская компания должна была предоставить подготовленную производственную площадку, а немцы собирались поставить технологическое оборудование и помочь с пополнением оборотных средств на первых этапах.
Однако вскоре компания Alno AG столкнулась с глубоким финансовым кризисом и в итоге в 2017 году обанкротилась. Единственным ее вкладом в российское СП был заем в размере 28 млн рублей. Проект модернизации производства Первая мебельная фабрика завершала самостоятельно.
В 2018 году структуры Александра Шестакова обратились в арбитраж с иском об исключении Alno из участников СП. Между тем созданное юридическое лицо, совместное предприятие ООО «Первая мебельная фабрика — Ално», всё это время генерировало убытки: в 2015 году они составили 11,6 млн рублей, в 2016-м — 313,9 млн, в 2017-м — 195,2 млн. «Долги возникли из-за невыполнения концерном Alno своих инвестиционных обязательств», — рассказывал тогда Александр Шестаков.
В 2018 году часть этих долгов купила на рынке юридическая компания «Процепт», после чего она обратилась в арбитраж с заявлением о банкротстве должника. Суд требования удовлетворил, после чего в 2019 году, на этапе формирования реестра кредиторов, в него вошел концерн Alno, пытавшийся вернуть свой вклад в совместное предприятие — 28,5 млн рублей.
Уложились в срок
Конкурсное производство длилось более 2 лет, что, по мнению юристов, соответствует среднему сроку течения таких процедур. В 2020 году Alno пыталась привлечь Александра Шестакова и бывшего и.о. генерального директора «Первая мебельная фабрика — Ално» Наталью Бобкову к субсидиарной ответственности в размере 176,8 млн рублей и 174,3 рублей соответственно. Однако в 11 августа 2021 года в суд поступил отказ от заявленного требования о привлечении к субсидиарной ответственности.
«Можно сделать вывод, что участники процедуры банкротства пришли к консенсусу по всем вопросам, связанным с банкротством должника», — полагает специалист практики имущественных и обязательственных отношений юридической фирмы Amulex.ru Виктория Соколова.
«И хотя у кредиторов есть процессуальная возможность оспорить определение о прекращении процедуры конкурсного производства, перспективы отмены данного судебного акта в данном случае крайне незначительны», — говорит Сергей Учитель.
Благоприятный исход
Определение о завершении конкурсного производства означает окончание процедуры банкротства и прекращение деятельности конкурсного управляющего. Заявить новые требования кредиторы не смогут, оспорить сделки должника также не получится. «В ЕГРЮЛ вносится запись о ликвидации должника, и его история прекращается», — отмечает руководитель практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal Сергей Бакешин. Он называет принятый судебный акт благоприятным для Первой мебельной фабрики.
Доволен таким исходом дела и сам Александр Шестаков: «Наконец-то все суды закончились и вопросы с Alno урегулированы». По его словам, разбирательство никак не сказалось на основной деятельности возглавляемого им предприятия. «Все права юрлица ООО «Первая мебельная фабрика — Ално» перешли на ЗАО «Первая мебельная фабрика», а само ООО будет впоследствии закрыто», — пояснил он.
Александр Шестаков
Доверяй, но проверяй
Банкротство, ставшее результатом ссоры деловых партнеров, — это довольно частая история. «Однако иностранные компании выступают в качестве таких деловых партнеров существенно реже, чем российские», — отмечает Сергей Бакешин.
Между тем Александр Шестаков не жалеет о сотрудничестве с Alno: «Иностранцы — это новые знания и свежий взгляд на бизнес. Проект был успешно реализован. Импортное оборудование установлено и работает. Мы получили новые технологии, поддержку европейских дизайнеров, опыт иностранных инженеров и других специалистов». В то же время, отмечает руководитель Первой мебельной фабрики, «следует серьёзнее относиться к договорам с иностранцами и тщательно прописывать все тонкие места». «Как мы убедились на собственном горьком опыте, на доверии работать с иностранцами опасно», — заключил он.
